Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона
Шрифт:
Бостонский Франт посмотрел на меня, а я в свою очередь на Джек-Джека.
— О какого рода инвестициях вы говорите?
Уголки рта шулера печально опустились.
— О, приятель, ровно столько, сколько требует обычай. Один кредит — вполне приемлемая сумма, а?
Франт ткнул меня в бок:
— Не забудь напомнить мистеру Джону, что я сопротивлялся этой сделке. Договорились?
— Договорились. — Я достал из кармана один кредит и положил бумажку на стол. Рядом тут же легла другая, извлеченная Джек-Джеком из внушительной пачки. Шулер сунул деньги
— Ну, приятель, сейчас я переверну карты, поменяю их местами, а тебе надо будет вытащить свою.
— Понятно.
На моих глазах Джек-Джек щелкнул каждой картой, перевернул их и разложил в ряд. Я заметил, что уголок средней слегка загнут. Увидеть это мог только пендианец. Джек-Джек начал двигать карты по столу, перемещая их по кругу, и следить за тузом не составляло труда. Шулер остановился, посмотрел на меня и улыбнулся:
— Ну а теперь, искатель истины, ты можешь найти туза?
Я взял правую карту и перевернул лицом вверх. Это был туз.
— Вот.
Джек-Джек удивленно вскинул брови.
— Ну, приятель, у тебя действительно острое зрение. Попробуем еще разок? — Он вытащил пачку кредитов. Я показал на две бумажки, уже лежавшие на столе:
— Хорошо. Ставлю два.
Джек-Джек добавил кредиты, снова разложил карты, оставив туз в середине, и повернулся ко мне:
— Следи.
Его руки пришли в движение, перемещая карты по кругу, но на этот раз все происходило так быстро и запутанно, что я сбился. Он остановился, разложил карты в ряд и усмехнулся:
— А теперь, приятель, тяни.
Я смотрел на карты, чувствуя себя немного глуповато, но потом заметил слегка загнутый уголок на одной и указал на нее:
— Эта?
Джек-Джек протянул руку:
— Давай посмотрим… а! Туз! Ну и ну, вот это глаза!
Он нахмурился:
— Не против дать мне еще один шанс?
Пространство между моими ушами уже было заполнено видением толстой пачки кредитов. Я сунул руку в карман, достал сорок три кредита — все, что осталось от недельной зарплаты, и добавил их к четырем на столе. Джек-Джек поджал губы, покачал головой и извлек свое богатство.
— Бородавка, малыш, ты, похоже, очень уверен в себе.
Я кивнул, он отсчитал сорок семь кредитов и положил поверх моих сорока семи. Процедура повторилась.
— А теперь, приятель, урок.
Карты словно летали по столу, и уследить за ними было невозможно, но я и не пытался. Я ждал, когда он остановится и положит их в ряд. И вот руки замерли — все три карты имели одинаково загнутый уголок!
— Вытяни туза, мой быстроглазый друг.
Я протянул руку к левой карте, подумал и взял среднюю. Это был валет. Собрав кредиты, Джек-Джек издал отвратительный хлюпающий звук.
Бостонский Франт убрал столик, поднялся и помог мне встать на ноги.
— Спасибо, Джек-Джек. Уверен, что сия демонстрация пойдет Бородавке на пользу. Поучительный урок.
Мне вдруг стало жарко.
— Но…
Бостонский Франт потянул меня за собой, подтолкнул к креслу и сам опустился рядом.
— Как я и говорил, это наука. — Он снова ослепительно улыбнулся. — Заметил, как Джек-Джек подловил тебя на загнутом уголке карты?
Я нахмурился:
— Вы его тоже видели?
Франт покачал головой:
— Нет, но я знал, что он должен быть. Ты пендианец, а значит, Джек-Джек подогнул уголок так, чтобы было заметно только тебе. Полагаясь на этот уголок, ты выиграл дважды и решил, что выиграешь в третий раз. Ты играл нечестно, а потому не можешь жаловаться, когда с тобой поступили соответственно.
Я раздраженно посмотрел на опять дремлющего Джек-Джека, лицо которого снова прикрывала соломенная шляпа.
— А что это был за звук?
Бостонский Франт нахмурился, потом улыбнулся:
— А, этот… Ты никогда не задумывался о происхождении термина «сосунок»? — Он потер подбородок. — Подумай. Учти, куда ушли деньги и кто из вас двоих «сосунок».
Он улыбнулся.
Я еще раз взглянул на Джек-Джека — шулер спал, сложив руки на необъятном животе, но губы его расплылись в улыбке.
23
12 июня 2144 г.
Проведя несколько дней с хитроумными джентльменами, я пришел к выводу, что к тому времени, когда цирк двинется дальше, на Вистунью, население Чайтью будет обобрано дочиста. «Наука» — слишком слабое слово для характеристики тех методов, которыми пользуются эти проворные ребята. Бостонский Франт начинал карьеру на Земле в качестве вора-карманника. Когда я выразил недоверие к тому, что кто-то может незаметно залезть в мой карман, Франт, предъявив мои кошелек, карманный нож, мелочь, объяснил, в чем состоит разница между уличной сценой и сценой, разыгрываемой в цирке.
— Бородавка, уличный карманник работает с одним, иногда двумя сообщниками. Идеальный вариант в таких обстоятельствах, когда номер один отвлекает внимание жертвы, а номер два, карманник, вытаскивает бумажник и передает номеру три, избавляясь таким образом от улики. Ужасная растрата человеческих сил. В цирке мы работаем иначе — массовая продукция. Карманники рассеиваются в толпе, я выхожу на площадку и привлекаю внимание к себе. Заинтересовав зрителей, я объявляю им, что среди них орудуют воришки, и призываю присматривать за личными вещами.
— Вы их предупреждаете?
Бостонский Франт кивнул:
— Первым делом они хватаются за те места, где у них лежат деньги. Мои ребята в толпе замечают это, а потом уж бери, сколько хочешь, только много не унесешь. На общую кассу работают и те, кто, разгуливая по улицам больших городов, выискивают и заманивают на площадку богатых простаков якобы для того, чтобы посмотреть игру. Там они видят, как какой-нибудь счастливчик уходит с кучей монет, выиграв в одной из многочисленных предлагаемых игр, и проникаются убеждением, что победить не так уж и трудно. Разумеется, счастливчики тоже сообщники Бостонского Франта.