Мир-Цирк. Город Барабу. Песнь слона

Лонгиер Барри Брукс

Губин-сту извлек откуда-то свое пособие «Английский, как на ней говорить», пролистал несколько страниц, нашел нужную и стал читать. Потом широко раскрытыми глазами посмотрел на нас. Затем отложил книгу, повернул меня спиной к себе и что-то сказал Туггет-норцу, указывая на мой задний карман. Его рука влезла в мой карман, извлекла бумажник, и переводчик снова что-то залопотал. Я повернулся, и Губин-сту вернул мне кошелек. Положив его на место, я посмотрел на начальника отдела. Туггет-норц рассматривал меня, сложив руки на том месте, где у нас

живот. Потом прищурился, развел руками и что-то сказал переводчику.

Губин-сту повернулся к нам:

— Не преступление. Не преступление влезать в карман. Туггет-норц говорит, в законе нет.

Я почесал голову:

— Вы хотите сказать, что закон не предусматривает наказания за воровство?

Губин-сту кивнул:

— А зачем? Нет карманов.

Я огляделся. Ни у кого из присутствующих асту не было карманов, только синие пояса. Я повернулся к переводчику:

— Хорошо, а где вы держите свои деньги?

— Деньги? — Он как-то странно загоготал, сказал что-то Туггет-норцу, и тот тоже принялся издавать трубные звуки. Когда они немного успокоились, Губин-сту сообщил:

— Мы держим деньги в банке. Они все там. Иначе нам пришлось бы носить их в руках. — Он снова загоготал.

— Так как же быть с мошенниками? Они же будут надувать зрителей.

И полицейский, и переводчик непонимающе уставились на меня.

— Надувать зрителей? — спросил Губин-сту.

— Обманывать, играть нечестно.

Губин-сту почесал голову, покачался на месте и поднял руки:

— Ну и что?

К месту стоянки мы с Рыбьей Мордой возвращались в самом мрачном расположении духа. Рыбья Морда то и дело качал головой:

— Не верю, просто не верю.

Он повернулся ко мне:

— Как ты думаешь, эти яйца даже не знают такого понятия, как «нечестность»?

Я кивнул:

— Ты же видел — у них нет такого слова. Быть нечестным не считается у них преступлением.

Рыбья Морда поддал ногой валявшийся на дороге камешек:

— А значит, Бостонский Франт и его банда будут делать деньги так, как будто у них печатный станок.

Я проследил за полетом камня, ударившегося о стену кассы. Из-за решетки билетного окошка на нас смотрела мрачная физиономия Тима Десять Скальпов. Перед кассой никого не было, но на площадке толпились гогочущие асту, которыми руководили уже знакомые нам регулировщики с белыми поясами. Опоздавшие предъявляли у входа купленные заранее билеты, и их пропускали на площадку. Мы кивнули контролеру и прошли к одной палатке. Асту внимательно слушали зазывал, одни заходили в палатки, другие покидали аттракционы… Вроде бы все шло как всегда. Но что-то было не так. Никто не покупал билетов. Мы с Рыбьей Мордой окликнули Говоруна, который призывал посетителей посмотреть на Удивительного Озамунда. Он только что остановился передохнуть, и, указывая тростью на вход, наблюдал за толпящимися у палатки гогочущими асту.

Повернувшись к нам, Говорун возбужденно сказал:

— Вы когда-нибудь видели подобное? Они

ж не понимают ни слова из того, что я тут несу, но стоят и слушают! Если мне удается пробудить у них интерес, они идут и смотрят представление. — Он улыбнулся и слегка понизил голос. — Сообщу по секрету, я собрал на Оззи гораздо больше зрителей, чем Губошлеп на Зельду.

Я взглянул туда, где распинался Губошлеп, и согласно кивнул — толпа у входа в палатку мадам Зельды действительно была меньше. Я повернулся к Говоруну:

— Почему вы не продаете билеты?

Он пожал плечами:

— Так распорядился Хозяин. Эти ребята не носят с собой деньги. — Он покачал головой. — Мистер Джон говорит, что им можно доверять.

Я покрутил головой:

— А где мошенники?

Говорун снова пожал плечами:

— Думаю, ушли. У них тут никакого бизнеса. — Он кивнул. — Ну, мне пора за работу, Бородавка. Кстати, мистер Джон сказал, чтобы вы двое заглянули к нему, когда вернетесь.

Мы с Рыбьей Мордой молча поплелись к административному фургону. Мистер Джон сидел на ступеньках, поглядывая на заполнявшую площадку толпу асту, и тихонько посмеивался. Увидев нас, он поднялся.

— Ну что, вы еще собираетесь притащить сюда армию полицейских?

Я скорчил гримасу, а Рыбья Морда покачал головой. Мы остановились перед ним, и я сложил руки на груди.

— Мистер Джон, что происходит? Почему никто не продает билеты? Где наши «удачливые ребята» и…

О'Хара поднял руку:

— Не спеши, Бородавка. — Он кивнул Рыбьей Морде. — Рад, что ты вернулся.

Рыбья Морда кивнул:

— Я бы тоже хотел услышать ответы на некоторые вопросы, мистер Джон.

О'Хара улыбнулся, заложил руки за спину и принялся покачиваться с мысков на пятки.

— Ну что ж, отвечу. Сначала о билетах — здесь просто никто не носит с собой деньги. Они запоминают, сколько и кому должны, и когда в следующий раз оказываются рядом с банковскими терминалами, переводят на счет нужную сумму.

Я почесал голову:

— А вы уверены, что им можно доверять?

— Ну да, Бородавка. Я и сам не верил, когда Крыса дал мне информацию по этой планете, но дело обстоит именно так. У них нет таких понятий, как обман, воровство, мошенничество. Но их не назовешь импульсивными покупателями. Каждый, кто хотел посетить шоу, заранее все обдумал и купил билет еще до нашего прибытия.

— А «удачливые ребята»?

Судя по ухмылке, О'Хара собирался поведать нам самое интересное.

— Чтобы стать жертвой мошенника, надо самому быть в душе немного мошенником. Эти же ребята просто не понимают, как можно отдать что-то ни за что.

Я потер подбородок и кивнул.

— Честного человека невозможно обжулить. — Я еще раз кивнул. — Поэтому мы заработаем на Чайтью кучу денег, а?

— Похоже, что так.

Я поджал губы:

— А деньги, полученные у Бостонского Франта, остаются у вас.

Хозяин пожал плечами:

— Я свое слово сдержал.