Мир до нас: Новый взгляд на происхождение человека
Шрифт:
В феврале 1958 г. Харрисоны совершили самое знаменитое из своих открытий – обнаружили череп анатомически современного человека, известный как «глубокий череп». Я занимался датировкой черепа и содержимого культурного слоя, который был извлечен в ходе раскопок. Выяснилось, что возраст «глубокого черепа» составляет 42 000–44 000 лет, и, таким образом, он является одним из древнейших останков Homo sapiens, обнаруженных за пределами Африки. Другая группа экспедиции стремилась выяснить, каким образом эти люди сумели успешно колонизировать биом дождевого леса. Как им удалось выжить и приспособиться к окружающей среде? Микроскопические частицы древесного угля, пыльцы и крахмала, извлеченные из отложений в пещере, позволили установить, что трудности, с которыми приходилось справляться группам первопроходцев, не ограничивались условиями влажных тропических низинных лесов; они сталкивались и с целым рядом других физико-географических факторов. В частности, находки говорят о наличии в этих местах горных лесов, саванн и степей. Судя по всему, доисторические колонисты всерьез приложили руку к расчистке
Следы жизни «современных» людей обнаруживались и в дождевых лесах других местностей. К примеру, на Шри-Ланке были найдены неопровержимые доказательства существования лука и стрел уже 48 000 лет назад, а также возможного применения ядов на острие метательного оружия из обезьяньих костей{42}. Мы находим фрагменты орудий, которые, вероятно, применялись для плетения веревок из растений и обработки звериных шкур. Из этого может следовать, что местные жители умели пользоваться сетями. Обычно мы связываем древнейшие археологические свидетельства ношения одежды с выживанием в холодном климате, но вполне возможно, что в тропических лесах она предназначалась для защиты людей от насекомых, переносящих целый ряд болезней{43}. На Суматре следы присутствия «современных» людей датированы временем 65 000 лет назад{44}, и каждое подобное открытие приближает нас к выводу, что наши «современные» предки сумели очень рано приспособиться к новым условиям окружающей среды. В прошлом же многие исследователи считали, что люди могли расселиться в этих регионах лишь много, много позже.
Стоит также отметить, что следы обитания «современных» людей в древние времена мы находим не только в дождевых лесах Юго-Восточной и Южной Азии, но и возле берегов Средиземного моря, в Австралии и в холодной Сибири. Пытаясь понять, что же способствовало столь широкому распространению вида, некоторые исследователи используют термины «генералист» и «специалист», кратко характеризующие свойства, благодаря которым людям удавалось освоиться в самой разнообразной окружающей среде и приспособиться к крайне специфическим условиям жизни{45}.
Итак, научные данные свидетельствуют о том, что некоторому количеству людей случалось покидать Африку раньше, чем предполагала традиционная модель «Из Африки II», – определенно более 120 000 лет назад – и что, вероятно, таких исходов было несколько{46}. Но ранний исход не привел к широкому распространению групп людей по Евразии и заселению Австралии. Скорее всего, первопроходцы вымерли и начисто исчезли, а массовое рассеивание людей по всем областям Евразии, Юго-Восточной Азии и «большой Австралии» началось лишь 50 000–60 000 лет назад.
Среди причин, мешавших людям постоянно оставаться на одном месте, могла быть конкуренция. Возможно, главную роль здесь сыграло присутствие многочисленных популяций неандертальцев и других видов людей. Я считаю, что фактор может быть и один, но толкование у него не единичное. На мой взгляд, до начала распространения по Евразии с ее широчайшим климатическим и географическим разнообразием Homo sapiens должны были обзавестись значительным количеством новых, передовых технологий, которые и обеспечили им выживание и процветание. В частности, в более холодных регионах Евразии нельзя было обойтись без теплой одежды из размягченных шкур и меха, утепленной мехом обуви и даже лыж. Чтобы приспособиться к новым, более трудным для жизни внешним условиям, например в дождевых лесах, требовались новые способы охоты, от каменных наконечников для метательных орудий, обладавших большей пробивной силой, до луков со стрелами{47}, ловчих ям, силков и сетей{48}. Без всего этого жизнь в наиболее суровых районах мира была бы невыносима, если не вовсе невозможна. Но как бы там ни было, археологические находки наглядно показывают, что, достигнув определенного уровня развития, «современные» люди сумели адаптироваться и преуспевать в жизни. Мы видим, что, начиная с той эпохи, люди расселялись по совершенно несхожим с точки зрения условий необъятным просторам Евразии, в значительной степени проявляя себя как инвазивный вид{49}. Отслеживать сквозь пространство и время пути этих людей чрезвычайно сложно, и все же мы медленно, но верно приближаемся к воссозданию картины того, как это происходило. Группы Homo sapiens, покидавшие Африку, рано или поздно встречались с людьми, имевшими общих с ними предков, но отделившимися сотни тысяч лет назад. Из них мы лучше всего знаем неандертальцев.
3
Неандертальцы выходят на свет
В один августовский день 1856 г. в долине близ немецкого города Дюссельдорф было сделано случайное открытие, навсегда изменившее наши представления об истории происхождения человечества. В долине (по-немецки – thal, «таль») многие годы добывали
Рис. 5. Места археологических раскопок и стоянки в Европе и на Ближнем Востоке
Первым на свет показался череп, а затем несколько трубчатых костей: две бедренные кости, несколько костей руки, обломки таза и ребер. Горняков, думавших только о заработке, останки нисколько не заинтересовали, и кости вместе с мусором полетели в пропасть. Чуть позже хозяин каменоломни Фридрих Вильгельм Пипер собрал бoльшую часть костей в деревянный ящик. Среди друзей Пипера был местный учитель Иоганн Карл Фульрот, любитель естествознания. Пипер частенько обращался к нему, когда в долине обнаруживалось что-то любопытное. Найденные кости Фульрот с первого взгляда опознал как человеческие. Пипер перепугался, решив, что останки могут быть недавними и принадлежать, скажем, жертве убийства, но Фульрот заверил его, что кости очень древние и наверняка не заинтересуют полицию.
Череп походил на человеческий, разве что надбровные дуги были очень массивными, гораздо больше, чем у любого из людей нашего времени. Впоследствии Фульрот показал кости Герману Шаафгаузену, антропологу Боннского музея, который и сообщил о них миру в статье, опубликованной в 1858 г.{50}
Других ученых, размышлявших об этих останках и их природе, больше всего занимал вопрос их возраста. Через два года Фульрот, пытаясь разузнать подробности о том, как именно лежали кости и что их окружало, разыскал двоих горняков, работавших в пещере, Луиджи и Алессандро. К сожалению, для этого разговора он взял с собой юриста, но не запасся ничем из того, что могло бы развязать языки его собеседникам, – ни деньгами, ни выпивкой. Возможно, именно по этой причине рабочие заявили, что ровным счетом ничего не помнят о том событии[10]{51}.
Долина называется Неандерталь – долина Неандера, и останки, конечно же, принадлежали представителям самой знаменитой из всех «прочих» ветвей человеческого рода – неандертальцам. Скелет, являющий собой типовой экземпляр, или голотип, неандертальца, называют «неандерталец 1», или «Фельдхофер 1»{52}. Таксономическое название вида – Homo neanderthalensis.
Мне кажется весьма удачным, что слово «неандер» в переводе с греческого означает «новый человек». Известие о том, что в Европе некогда обитал человек иного типа, «новый человек», потрясло науку того времени. Господствовавший в те годы расовый подход к классификации групп людей по внешнему облику, предполагаемому поведению и интеллекту сформировал, что неудивительно, сильно искаженный и полностью ложный взгляд на человечество. Белых европейцев (мужского пола) ставили выше всех остальных. Африканцев и австралийских аборигенов воспринимали по большей части как дикарей или в лучшем случае как народы примитивной культуры. И разумеется, едва открытые неандертальцы отлично вписались в категорию «примитивных».
Однако после еще одного открытия – в 1909 г. во Франции был обнаружен почти полный скелет Старика из Ла-Шапель-о-Сен – стало ясно, что, судя по форме затылочной части черепа, неандертальцы были куда ближе к нам, нежели к так называемым пещерным людям, какими их представляет популярная культура{53}. И хотя художественная реконструкция изображала Старика (вообще говоря, ему было не более 45 лет) звероподобным, сгорбленным и откровенно тупым, что-то в нем все же притягивало взгляд. Я вспомнил об этом в 2006 г., когда зашел в парижский Музей человека, чтобы получить там для датирования образцы знаменитых кроманьонских скелетов «современных» людей. В ходе моего визита хранитель этой уникальной коллекции спросил, не хочу ли я осмотреть подвал музея, где хранятся самые ценные экспонаты. Конечно, я обеими руками ухватился за это предложение. Мы долго спускались в пыльном служебном лифте и в конце концов оказались среди шкафов и ящиков, большая часть из которых была заперта на висячие замки. Из них одно за другим появлялись ценнейшие сокровища доисторической Франции: черепа различных эпох, красивые статуэтки Венеры и в конце концов, к моему великому изумлению и восхищению, не что иное, как череп Старика. Я взял его в руки, пристально рассмотрел и увидел то же самое, что до меня неоднократно отмечали многие: почти полное отсутствие зубов, причем выпали они еще при жизни человека, а не после смерти. Ему, несомненно, было очень трудно собирать и потреблять пищу, и он не мог обойтись без помощи своих сородичей или более обширной группы людей. Он попросту не сумел бы выжить в одиночку. На примере Старика из Ла-Шапель мы видим, что с точки зрения взаимоотношений и социальной поддержки между нами и неандертальцами было больше сходств, чем различий. И все-таки насколько неандертальцы были похожи на нас? Являются ли они нашими эволюционными предками или между нами нет родства? Если верно второе, то какие контакты связывали нас с ними в более позднее время? Почему неандертальцев больше нет на свете? Обо всем этом ученые спорят (и порой весьма ожесточенно) уже более 150 лет.