Мир Гаора. 4 книга. Фрегор Ардин
Шрифт:
День за днём он с утра подавал машину к подъезду и вёз хозяина, уже зная: лимузин – сначала Дом-на-Холме, там долей пятнадцать, максимум полпериода он будет сидеть в машине в подземном гараже, потом поездка по дорогим кабакам, «коробочка» – не заезжая в Дом-на-Холме, по различным адресам в Аргате, а чаще на встречи на приаргатских шоссе, разъезжая легковушка – любой вариант.
Какие-то канцелярии без вывесок, куда он шёл за спиной хозяина.
– Оружия у тебя нет, – сказал ему Фрегор. – Но ты делай вид.
И
Часто усаживаясь в машину после такой беседы, хозяин ругался.
– Сволочи! Идиоты! Тупицы! Нет, ты только подумай! – взывал он к безмолвно сидящему за рулем Гаору. – Пока не дашь пинка, ни хрена делать не будут. Да я бы их…
Далее следовало такое красочное и подробное описание, что Гаор думал: «А не сменить ли тебе, хозяин, профессию?» Писал бы «ужастики» и загребал бы монеты с купюрами лопатой. А иногда приходила в голову мысль, что в Доме-на-Холме, когда он сам сидит в машине, хозяин где-то там внутри осуществляет свои намерения и фантазии, и тогда по спине полз противный холодок. Уж очень детальными и точными были эти рассказы.
С началом тренировок хозяин ни разу не задержал его, выезжая после обеда уже на другой машине. А бывало, когда приближалось время возвращения, пересаживался на пригнанную в условленное место другую машину, а Гаора отправлял домой вместе с механиком.
Механик всегда молчал всю дорогу будто немой, опасаясь, как догадывался Гаор, его наушничества. Обидно, конечно, но понятно: в «Орлином Гнезде» наушников больше, чем… людей. Не объяснять же, что хозяин никогда его ни о чём не спрашивает, а только сам высказывается, что Мажордом после той стычки тоже пасть не разевает и ничего от него не требует, а к другим господам он и близко не подходит. Даже видел ещё не всех. А кого видел, так мельком и издали.
Но этот пробел предстояло очень скоро восполнить. Правда, Гаор об этом ещё не знал и даже не догадывался.
…
Зима
10 декада
В конце зимы было ветрено и снежно. Дворовые рабы чуть ли не круглосуточно чистили двор и дорожки в парке. Несколько раз Мажордом выгонял на эти работы не только всех «купленных», но и не занятых в данный момент в комнатах «родовых». Что ж, общие работы есть общие работы, и Гаор выходил на них без звука. Даже после тренировки или отбоя. Не потому что боялся наказания за выражение недовольства, не говоря уже о неповиновении, а потому что видел в этом не злобу Мажордома, а реальную необходимость.
Потому и в тот день так же пошёл на зов Мажордома,
Был неожиданно тихий и солнечный день. Небольшой мороз, безветрие, искрится белый снег, небо чистое и уже набирающее весеннюю голубизну.
Они вернулись рано. Хозяин вспомнил, что сегодня какой-то семейный праздник, и велел ехать домой. По дороге только завернули в «Алмазную Пещеру» – фешенебельный ювелирный магазин, но и там хозяин не задержался. Вошёл и вышел с маленьким свёртком-коробкой в фирменной упаковке.
– Пусть давится, – сказал Фрегор, усаживаясь в лимузин. – Гони домой, Рыжий!
Гони так гони. Домой так домой. Его дело рабское. А по хорошей дороге да на мощной машине, да с хозяином, которого ни один патруль тормознуть не посмеет… Да отчего ж душу не отвести?! И до «Орлиного гнезда» они действительно долетели одним духом. Были на лимузине, поэтому Гаор зарулил было к парадному крыльцу, но хозяин вдруг потребовал.
– На двор!
На двор так на двор. Гаор вывернул руль, почти поставив лимузин на два колеса, и опять… шило в заднице у хозяина было сегодня с подогревом.
– К западному крылу!
«А раньше ты сказать не мог, обалдуй бритый?!» Гаор едва не выругался в голос. Занятый разворотом большой машины на узком пятачке – он не хотел разворотить снежный высокий бордюр и тем добавить работы дворовым рабам – Гаор не то что не слышал, а не обратил внимания на далёкие крики и собачий лай. Тем более что на плане значилась псарня, лай он слышал и раньше, а что за псарня без лая? Словом, он благополучно подвёз хозяина к западному крыльцу, на котором тут же вырос, приветствуя хозяина полупоклоном, Мажордом.
– Ага, – выскочил из машины Фрегор. – Уже празднуют?
– С приездом, хозяин, – склонил голову Мажордом. – Сегодня отличная погода.
– Понятно, – рассмеялся Фрегор. – Если что, я у себя. Рыжий, на сегодня свободен.
Мажордом улыбнулся и ещё раз поклонился.
– Да, хозяин, – уже даже не в спину, а в закрывающуюся за Фрегором дверь гаркнул Гаор.
Улыбка исчезла с лица Мажордома, теперь он был явно озабочен.
– О аггел, – пробормотал он, – ведь не успеем. Рыжий, за мной!
Уже зная, что он может бросить машину где угодно и её без него заберут в гараж, Гаор пошёл за Мажордомом. Общие работы? Но он в выездном.
Прижав локти к бокам, Мажордом перешёл на рысцу, так что Гаору пришлось прибавить шагу. Дело, видно, и впрямь срочное, если Мажордом не отправил его переодеться. А куда это они идут? К стадиону? Похоже, что так. Какие-то… странные крики. Что-то стряслось?
Стадион ограждал высокий, в два полных роста, глухой дощатый забор, и происходящего на поле Гаор не видел. Он только услышал тонкий, захлебнувшийся крик и нахмурился: так кричат от резкой смертной боли. И чего так собаки заливаются?