Мир и нир
Шрифт:
– Ты кто?
– Глей Гош с южного пограничья, принц.
– Да ну… Какие формальности! Зови меня просто – король. Завтра уже одену корону.
Волчонок носил лишь бант величиной с луговую бабочку траурного фиолетового цвета, остальной его наряд был выдержан в тёмно-синих тонах. Мелкий, мне до подбородка, тщедушный – задний мост ГАЗ-66 точно не поднимет, да и не надо такое монарху. Вертлявый, узколицый. В целом – не особо приметный.
Он потащил меня в круг веселящихся придворных. На некоторых фиолетового не наблюдалось
– Друзья! Вот тот самый глей Гош, что принёс в Мульд крепкий нир самого лучшего качества! И, надеюсь, щедро отсыплет серебра моему доверенному Дударху.
– Отсыпал. Он в пути. Просто я передвигаюсь быстрее.
– Сколько же заплатил?
Я нагнулся к мелкому выскочке и тихо шепнул сумму, он тут же громогласно озвучил её на весь зал. Приватность сведений о личных доходах? Не, не слышали.
Придворные голодранцы охренели. Щёки надувают как футбольные мячики, а сами, небось, и десятка серебряных динов не держали в руках за один раз.
– Мало! Отец дал вам монопольное право гнать нир для казны, оставляя себе часть дохода. И где с него налог?
– Биб! Можешь выпить душу засранца? Не исполняй пока, просто мне нужно знать для внутренней уверенности, что при желании грохну его в любой миг.
– Да, хозяин. Но он принёс клятву над телом отца, присягнул на верность ему и Моуи. Так что принц находится под защитой Моуи, с ним ссориться опасно.
– Я жду ответа, - топнул ножкой царственный огрызок. – Молчишь? Нечего сказать?
– Что же тебе сказать, Карух? А – вот, вспомнил. Ничего я казне не должен. Дударх проверил меня на Камне Правды. Не веришь – зови другого судью, повторим.
– Конечно – не верю…
– Объясняю, - я постарался избежать тона учителя, разъясняющего нерадивому ученику, что два плюс два равно четырём, а не килограмму мороженного, но, думаю, не вышло. – Мы договорились с твоим отцом, что доход от нира разделяется поровну: половина достаётся казне и сразу, не ожидая Нового года, другая половина идёт мне.
– Но казна пуста! Сборщики налогов ещё не вернулись…
– Я ей не распоряжаюсь. Должное – отдал. Всё. Как казна тратится – твоё дело. Теперь, коль нир объявлен обычным товаром, расплачусь за него только в следующем декабре, а не помесячно, как было при твоём отце. Крутись как-нибудь до сбора налогов. Экономь. Сократи число прихлебателей, они дорого обходятся.
Он был готов меня убить на месте. Щенок волка – пока не волк, как бы ни скалил зубки. Но очень хочет стать матёрым.
– Может – отменим… - промычал один из нахлебников.
– К пырху в зад! Я – король! И не буду отменять свой же первый указ!
– Справедливо, твоё величество, - я постарался избежать сарказма. – Нижайше прошу обратить внимание, что доходы казны с моего глейства, даже если оставить в стороне половину прибытка от продажи нира, выросли по сравнению с прежним годом
Он нервно дёрнул себя за узкую бородёнку а-ля Атос в «Трёх мушкетёрах».
– Не все ещё рассчитались. Не знаю. Больше – хорошо. Но мало. Канцлер знает точнее. Новый канцлер. Назначу его. Старого… Тебе не нужно знать.
Я постарался не обращать внимания на сумбур в его речах. А также на кашу в монаршьей голове.
– Как считаешь нужным, государь.
Брент Нимирх, предлагавший отменить глупый указ, снова подал голос:
– Карух! А давай каждый, кто начинает лить нир, подать заплатит. За право гнать.
– Не пропаду с такими советчиками, - возрадовался шкет. – Правильно! Сто серебряных динов с каждого! Начну с тебя, Гош. Раскошеливайся!
– Зачем?
– Ты же гонишь нир?
– Гоню. Безостановочно.
– Так заплати сотню и валяй дальше.
– Увы. Не заплачу. Я ничего тебе не должен.
Он позеленел от гнева. Набрал воздуха в тщедушную грудь для вопля в духе «Я – король! Я – решил!!!» И т.д. Пришлось разъяснить.
– Утром пред образом Моуи и над телом Караха ты поклялся, что все права и привилегии, твоим отцом дарованные, для тебя святы и нерушимы. Карах дал мне право гнать нир. Ты – король, правда. Или завтра им станешь, пока – исполняющий обязанности. Неужели рискнёшь нарушить слово, прилюдно данное самому Моуи? Тогда я не буду платить и просто обожду, пока тебя сразит молния. Либо разверзнется и поглотит земля. А там договорюсь с новым королём.
От наглости парня мало что осталось. Наверно, впервые за день исполнения обязанностей главы государства он узнал, что не всемогущ. Облом!
– Друг! – один из наперсников (и собутыльников) приобнял царственное недоразумение за плечи. – Вспомни. Ты мне обещал разрешение, чтобы нир гнать. Но за сто динов… Да гори оно огнём!
– Не-е… Сотня – много, - заголосили другие.
Стали называть свои ставки. Дин. Или два. Ну – пять. И то не сразу, а с отсрочкой. Я пожалел отставного тысячника, возжелавшего гнать нир в моём бывшем брентстве. Ему отсрочки точно не дадут.
– Ладно, Карух. Поговорили. С парнями, для которых пять динов – неподъёмная сумма, разбирайся сам. Пойду я.
– Нет! – он собрал в кулачок остатки монаршей гордости. – Завтра после коронации принесёшь мне клятву, как моему отцу приносил. Ты – мой вассал. А у вассала есть и другие обязанности. Не только денежные.
– Намекни. О каких обязанностях мне хочешь напомнить?
– О военных! – встав на более привычную колею, недоносок приободрился. – Соседнее королевство Монкурх, так же как и Мульд населённое почти исключительно хрымами, изнемогает под гнётом антов. Освободим сородичей! Заодно и пограбим. С тебя сотня воинов – на кхарах, с оружием. С серебром на пропитание и ночлег.