Мир Иеро
Шрифт:
— Укрыться? — Лорс поднял голову и посмотрел на Иеро. Северянин ужаснулся. В больших влажных глазах Клуца он увидел выражение глубокого безразличия. Лорсу было совершенно все равно, что с ним происходит. Он отказывался анализировать собственное состояние.
Брат Лэльдо был сейчас вне досягаемости, он говорил со своими наставниками, оставшимися на далеком американском континенте. Лэса и Горм вряд ли могли оказать существенную помощь, да и ни к чему было раньше времени устраивать панику. Иеро решил, что сначала он попытается сам справиться с неожиданно возникшей неприятной ситуацией.
Он быстро сбегал к
Вернувшись к лорсу, Иеро надел на голову рогатого друга венец из коротких ярких перьев, переплетенных шелковыми нитями. Нижняя часть венца была украшена маленькими бусинками, тщательно выточенными из раковин речных моллюсков особого вида. И перья, и бусинки обладали немалой магической силой.
Вторым предметом, принесенным священником, был тонкий шелковый плащ, на который трудолюбивые руки нашили множество змеиных и рыбьих чешуек.
Главным для Иеро сейчас было одно: укрыть Клуца от воздействия этого треклятого неощутимого поля. Развернув чешуйчатый плащ, Иеро вернулся к Клуцу и тщательно укутал друга в легкое шелковое полотнище.
Затем священник тихо запел, пританцовывая на месте и ритмично взмахивая коротким деревянным жезлом, на котором было вырезано множество магических символов. Медленная тягучая мелодия звучала уныло и однообразно. Но через несколько минут ритм изменился, Иеро прошелся в танце вокруг лорса, время от времени громко выкрикивая отдельные слова на древнем языке своих предков-индейцев…
Клуц не обратил ни малейшего внимания на действия священника. Он стоял, глядя прямо перед собой, и из уголка его рта свисал недожеванный стебель какой-то аппетитной травы. Иеро подождал немного, всматриваясь в лорса и всей душой надеясь, что тот очнется… но этого не произошло. То ли плащ и венец не давали достаточной защиты, то ли на обратный процесс нужно было больше времени. Но Иеро боялся, что изменения в уме его давнего друга станут необратимыми. И он решил еще кое-что предпринять.
Отойдя в сторонку от Клуца, Иеро принялся мысленно звать Лэсу и Горма:
— Эй, бродяги! Наплюйте на рыбу, возвращайтесь скорее! Тут у нас небольшая неприятность.
Иеро не хотел передавать подробности ментальным способом, потому что у него возникло опасение, что невидимое и неслышимое поле, накрывшее прилегавшую к горной гряде равнину, существует не само по себе, и что тот, кто его генерирует, может услышать разговор американцев. Хотя, конечно, он мог услышать его в любом случае… но всякая мера предосторожности казалась северянину не лишней.
Не прошло и трех минут, как Горм и Лэса уже стояли перед Иеро, вопросительно глядя на него. Священник кивком головы указал на лорса и сказал:
— Поле его глушит. Мои методы, похоже, не помогают. Лэса, думай, что у тебя имеется в запасе для похожи случаев? Горм, в ваших северных лесах умеют, конечно же, снимать сглаз. Как вы это делаете? Давайте пробовать все подряд.
Лорс никак не отреагировал на присутствие друзей. Он по-прежнему смотрел в пространство безразличным взглядом больших темных глаз, и стебель травы по-прежнему свисал из его рта.
— Сглаз? — задумчиво переспросила Лэса, разглядывая лорса. — В общем, действительно похоже… хотя, конечно, это воздействие другой природы… ну ладно, попробуем.
Она сняла с шеи один из своих многочисленных амулетов и что-то передала медведю на узкой направленной волне. Горм негромко зарычал и затоптался возле Клуца, делая передними лапами такие жесты, словно обирал с лорса что-то невидимое, — то ли паутину, то ли какие-то тонкие нитки… Лэса повесила амулет на правый рог Клуца и запела. Мелодия, вырывавшаяся из кошачьего горла, была очень похожа на ту, которую лишь несколько минут назад выводил Иеро. Горм продолжал снимать с головы Клуца невидимые нити. Через минуту лорс осторожно повернул голову и спросил:
— Что это ты делаешь?
Иеро чуть не подпрыгнул от радости, увидев, что его верный скакун начинает оживать, и весело ответил за медведя:
— Да вот, решили тут нарядить тебя, как майское дерево. Как ты себя чувствуешь?
— Да вроде нормально, — с некоторым удивлением в мысленном голосе ответил Клуц. — А что?
— Ты в последние полчаса выглядел слишком унылым, — пояснил священник. — Вот я и забеспокоился. А ты по-прежнему ощущаешь то поле, или нет?
Клуц на несколько мгновений замер, прислушиваясь к чему-то внутри себя, а Иеро стоял перед ним, по-прежнему держа в руке деревянный жезл.
Наконец лорс ответил:
— Да, ощущаю. Но…
— Что — но? — тут же вскинулись Горм и Лэса. Иеро тоже насторожился. И следующие слова Клуца отнюдь не успокоили всех троих:
— Оно стало… что-то в нем изменилось…
— Что именно? — резко спросил Иеро. — Оно стало сильнее? Слабее?
— Погоди… не то и не другое. Я не понимаю… — Клуц глубоко вздохнул, осторожно повернул голову направо, налево… и вдруг попросил: — Лэса, повесь что-нибудь мне на второй рог!
Иир'ова поспешно выбрала еще один амулет из своего немалого запаса и повесила его на второй рог лорса. Иеро с некоторым недоумением отметил, что если первый амулет выглядел как простой плоский камешек с дыркой посередине, сквозь которую был продет кожаный шнурок, то второй амулет ничуть не походил на первый. Это была тщательно вырезанная из черного дерева крохотная фигурка беременной женщины, держащей в руках кувшин. Лэса провела длинным пальцем по животу деревянной женщины и отступила от Клуца на несколько шагов.
Иеро тоже отошел назад, всматриваясь в глаза Клуца. В них не осталось и следа того вялого безразличия, которое так напугало священника. Лорс смотрел в пространство, как и полчаса назад, но взгляд его был острым и внимательным. Клуц словно пытался рассмотреть что-то вдали, на вершинах гор.
— Ну? — не выдержал наконец северянин.
— Баранки гну, — сердито огрызнулся лорс. — Не мешай.
Лэса тронула священника за локоть, и он оглянулся. Иир'ова молча качнула головой, предлагая Иеро отойти в сторонку, подальше. Горм направился за ними. Когда они удалились от Клуца шагов на пятьдесят, Лэса на узкой направленной волне передала: