Мир Иеро
Шрифт:
Да, в кабинете все было в порядке, все как обычно. В центре круглого помещения стоял большой, тоже круглый стол, с отполированной до зеркального блеска темной столешницей. Вокруг стола — пять черных кресел с гнутыми ножками, с мягкими замшевыми сиденьями, с широкими спинками и подлокотниками, сплошь покрытыми вязью магических символов и формул. Четыре кресла были совершенно одинаковыми, но пятое было намного выше и шире, и кроме магической резьбы его украшали отлично ограненные цветные камни — светло-синие сапфиры, густо-зеленые изумруды, желтые сверкающие топазы и рубины, похожие на капли свежей крови. В навершии спинки кресла красовался громадный черный бриллиант. И как ни слаб и мутен был вспыхнувший под потолком свет, камни заиграли, бросая во все стороны разноцветные искры.
Над столом висел прямо в воздухе огромный экран — плоский овальный кусок стекла. Четыре кресла стояли так, что сидевшие в них должны были видеть одну сторону экрана. Сидящий в огромном
С'жего подошел ко второму справа креслу, аккуратно уселся в него и сбросил с лысой головы капюшон длинного серого плаща. Капюшон с тихим шелестом упал на спину Мастера. С'жего расстегнул две верхние пуговицы и вытащил наружу свой медальон, всегда висевший на его груди. Толстая цепь медальона звякнула, когда Мастер положил медальон на раскрытую ладонь левой руки и сосредоточился на переплетении чуть поблескивающих грязно-желтых твердых нитей. На фоне совершенно белой кожи медальон казался темным. Кто и когда создал магические талисманы Мастеров Темного Братства, С'жего не знал, да и знать не хотел. Ему довольно было и того, что медальон представлял собой отличный рабочий инструмент. Он не только полностью укрывал своего владельца от любой ментальной агрессии и даже простого подслушивания мыслей, но и действовал как усилитель, когда Мастеру нужно было поговорить с находящимися вдали коллегами. С'жего совершенно не понимал, как одна и та же вещь может обладать столь противоположными свойствами, однако ничуть не стремился разгадать загадку. Его вообще не интересовало бесполезное знание. Он по натуре был практиком. Как и все члены Темного Братства.
Он до предела сконцентрировал взгляд на желтом узелке в центре медальона. Вся сила его мысли устремилась к этой точке. С'жего закрылся от всего постороннего, бросая призыв в центр Голубого Круга, Верховному Мастеру С'гито.
Через несколько секунд он уловил встречный импульс.
И тут же экран, висевший чуть выше его головы, засветился. В толще стекла пробежали цветные искры, оставляя за собой путаные следы, — и вот уже поверхность экрана превратилась в сплошную затейливую сетку изломанных тонких линий, по которым носились во все стороны искры, то угасая, то снова вспыхивая. С'жего крепко стиснул в руке медальон и уставился в центр экрана.
— Мастер С'гито, — позвал он. — Ты меня слышишь?
— Да.
Голос ответившего ему Верховного Мастера Голубого Круга прозвучал, казалось, сразу со всех сторон, — негромкий, высокий и в то же время сиплый… Почему у нас у всех такие высокие голоса, просто писк какой-то, мельком подумал С'жего, но тут же восстановил сосредоточение.
— Нужно поговорить, — тихо сказал он.
Середина экрана очистилась от паутины бледных светящихся линий, искры закружились в нервном хороводе вокруг черного пятна, образовавшегося в центре, — а потом из черноты выступило белое лицо Мастера С'гито, и пустые серые глаза уставились на С'жего. На лысину Мастера Голубого Круга падал неяркий свет, и хотя С'жего не видел ничего, кроме лица собеседника, он отчетливо представлял кабинет коллеги — точно такой же, как его собственный, и голубоватые плафоны под потолком… Но не только кабинеты Мастеров повторяли друг друга. Сами Мастера тоже мало чем различались. Все они были лысыми, все были очень высоки ростом, худощавы и тонкокостны, все обладали одинаковой молочно-белой кожей и расплывчатыми чертами; у всех были лишенные ресниц пустые серые глаза, глубоко сидящие в орбитах под серыми тонкими бровями, — вот только количество и глубина морщин несколько разнились. Те Мастера, что занимали пост после гибели своих предшественников, выглядели чуть-чуть помоложе тех, кто властвовал до них и одновременно с ними. Но так было до войны с севером. Во время той проигранной схватки с оказавшимися слишком сильными северянами погибли все четыре Верховные Мастера. И теперь на их места заступила новая четверка, и эти Мастера были почти ровесниками. Лишь Верховный Мастер Красного Круга С'кора был несколько старше остальных — ему уже исполнилась ровно тысяча лет. Остальные пока что не добрались и до восьмисот.
— Слушаю, коллега, — произнес С'гито.
— Сначала у меня два вопроса, — неторопливо заговорил С'жего. — Слышал ли ты в последнюю неделю голос Безымянной Власти? И доносился ли до тебя зов из Голубых Пустынь?
— Нет — на первый вопрос, да — на второй, — коротко ответил Мастер Голубого Круга и, мгновенно ухватив суть сказанного, предложил: — Начни с рассказа о гласе Безымянного.
— Да, конечно, — кивнул С'жего. — За эту неделю я слышал его дважды…
Тот, кто существовал всегда и будет существовать вечно, тот, кого многие по глупости своей звали Нечистым, никогда не показывался не только рядовым членам Темного Братства, но даже и его Верховным Мастерам. Однако полученные от него приказы Мастера выполняли беспрекословно. Да им и невозможно было не повиноваться. Любой ослушник бывал наказан — быстро и болезненно. Безымянный Властитель вторгался в умы своих подчиненных в любое время, когда только ему того хотелось. Спал ли Мастер или размышлял — Безымянный внедрялся в его ум с такой же легкостью, с какой сами Мастера проникали в умы мастеров низших рангов. И личные медальоны, защищавшие сознание Мастеров от посторонних вторжений, ничуть ему не мешали. Впрочем, как могло ему помешать то, что, похоже, он сам же и создал? И именно Безымянный Властитель, если верить историческим хроникам, создал стеклянный экран — вместе со всей системой связи, которой пользовались Верховные Мастера. И он научил их изготовлять малые медальоны для их верных слуг — потому что после Мгновения Нирваны, которое глупые человечки называли Смертью, не только двуногие, но и многие четвероногие и водоплавающие обрели телепатические способности. Когда Мастер С'жего вспоминал об этом, в нем вскипала безумная ярость. Ведь Мастера такими способностями не обладали… Им для телепатической связи необходимы были особые приспособления: личные медальоны для связи на небольшие расстояния и экран — для дальних передач. Почему, почему Безымянный Властитель не наделил их столь полезным даром? Это невозможно было понять. Впрочем, точно так же невозможно было понять и многое другое.
Например, почему Безымянный стремится уничтожить все живое на планете? Во-первых, это едва ли возможно, во-вторых — зачем? Кто будет кормить Мастеров? Кто будет строить для них дома и шить одежду? Конечно, можно было предположить, что Безымянный намерен уничтожить и самих Мастеров тоже, но кто тогда будет служить ему? Разве что он не нуждается в слугах… но в это трудно было поверить. К тому же одновременно с жаждой уничтожения Безымянного обуревала жажда создания новых форм жизни, что и вовсе не укладывалось с уме С'жего. Властитель заставлял Мастеров постоянно экспериментировать не только с протоплазмой, но и с разными видами лемутов. Неподалеку от главной резиденции Верховного Мастера Желтого Круга давным-давно, почти сразу после Мгновения Нирваны, была создана гигантская подземная лаборатория. Там работали рядовые мастера Темного Братства, но руководил их исследованиями сам Безымянный Властитель, передавая программы опытов через Верховных Мастеров. Обо всем этом стоило крепко подумать, но С'жего был слишком занят другими делами, и времени на такие размышления у него не находилось. Он, к счастью для себя, не догадывался о том, что примись он всерьез рассуждать на столь опасные темы, Безымянный не замедлил бы остановить его мысль — как останавливал мысли тех предшественников Верховного Мастера, которые ударялись в схожую ересь…
— Он передал новые приказы?
— Да, передал… — С'жего ненадолго задумался, стараясь сформулировать полученные от Безымянного сообщения как можно более точно. К сожалению, Властитель редко пользовался в своих передачах обычными человеческими словами. Гораздо чаще он внедрял в умы своих слуг некие смоделированные образы, расшифровывать смысл которых им приходилось самостоятельно. И ошибиться в истолковании не хотелось никому. — В первой передаче он сначала показал мне массы зверей, движущихся на север — ну, тут все ясно: повторяется прошлогоднее нашествие. Потом возникла фигура человека, и я уверен — это был эливенер. Он пытался остановить звериные войска, и, пожалуй, не безуспешно. До этого момента картины были реальными. Потом реальность сменилась моделью…
Вот это и было самым сложным для Мастеров: Безымянный Властитель показывал им смоделированную ситуацию, и они должны были точно повторить ее в подлинной жизни. Но жизнь, в отличие от модели, обладала свойством непредсказуемости, и несмотря на огромные силы Мастеров и их способность управлять ордами самых разнообразных чудищ, изредка их постигала неудача. И тогда Безымянный Властитель лишал их своей защиты. Четыре с небольшим года назад, во время попытки завоевать северные территории, все четыре Верховные Мастера Кругов были уничтожены врагами — не потому, что враг и вправду оказался так уж силен, а потому, что им отказалась повиноваться сама реальность, и Безымянный в конце концов снял укрывающие их барьеры… Это было невообразимо и чудовищно: все четыре Круга одновременно лишились своих правителей. Такого ни разу не случалось за все то время, что прошло после Мгновения Нирваны…
— …Мастер С'кора выбрал позицию возле большого озера и бросил на эливенера отряд снаперов и водяных полозов, а с другой стороны пустил большое стадо копытных. От любителя букашек не осталось и мокрого места. Звери пошли дальше…
— Ты уже сообщил С'коре? — перебил его С'гито.
— Нет, я свяжусь с ним, как только мы с тобой закончим.
— Тебе не кажется, что ты должен был сначала поговорить с Красным Кругом? — с оттенком недовольства в голосе спросил Мастер Голубого Круга.
— Нет. Выслушай до конца — сам все поймешь.