Мир иной

Костенко Олег Петрович

Последовала короткая пауза. Пограничники тупо таращились на голема, при этом на лицах у них постепенно проступало выражение неприятия.

— Несчастная, — взревел командир, — ты осмелилась провести в наш лес это надругательство над природой!

— Да, подождите вы, — попыталась объяснить Лития, — это очень необычный голем, в каком-то смысле, он даже и не голем вовсе.

— Голем всегда голем, — отрезал один из пограничников, и вообще, не усугубляйте свою вину.

— Позвольте мне самому говорить за себя, — спокойно сказал Артём, решивший не дожидаться, когда Литию

сразит очередной приступ ярости.

Головы всех пограничников синхронно повернулись к нему. Потом возникла новая пауза, весьма напоминающая немую сцену из «Ревизора». Вид у командира и Крандора сделался такой, словно вдруг ближайшее к ним дерево заговорило.

— Ты не голем, — убеждённо произнёс Крандор, — те по собственной инициативе не разговаривают.

— Да, — подтвердил кто-то, — мы должны были ещё из-за первой реплики догадаться.

— Уверяю вас, я самый настоящий голем, — сказал Артём, которому уже начал приедаться весь этот цирк.

— Значит голем, говоришь, — нехорошо усмехнулся командир, — что ж, сейчас проверим.

И он вдруг нанёс Плохому мощный удар в челюсть. От толчка голова голема чуть дёрнулась, никакой боли Плохой, разумеется, не ощутил. Зато командир замахал сильно отбитой рукой.

— Уй! — невольно произнёс он.

— Точно голем, — пробормотал находившийся рядом Крандор.

Командир слегка успокоился.

— Ну ладно, рассказывай, — разрешил он Артёму, — только рассказ должен быть очень убедительным.

Вот так забавно состоялось возвращение Литии в её родные пенаты.

Плохой невольно улыбнулся воспоминаниям, потом встал с постели. Реальной необходимости в ложе у него не было. Как голем он мог спокойно спать сидя, а возможно и стоя. Но отключаться лёжа, было для него как-то привычней.

Натягивая тунику, Артём в который раз оглядел комнату. Она ему нравилась. Мебель имела плавные изгибы, почти без острых углов, и даже у самой комнаты они были немножко закруглены. У него сложилось впечатление, что эльты по возможности, вообще, старались избегать острых граней. Особой роскоши он в их поселении не заметил, но всё было очень удобно, и настолько подстроено под потребности хозяев, что даже голему было приятно сидеть на их стульях и креслах.

В окна уже проникал яркий солнечный свет и Артём подумал, что в этот раз спал дольше обычного. Как правило, его изменённому телу требовалось для отдыха четыре или пять часов. Но иногда, по непонятным причинам, отключения длились и дольше.

Плохой бросил взгляд на стоявшие у стены большие механические часы с маятником. Да, на этот раз сон продлился целых семь часов. Часы были довольно точными. Несмотря на свою лесную жизнь, эльты отнюдь не чуждались механики.

Единственная стрелка на циферблате приближалась к восьми. Как и в земном средневековье, минутная стрелка на часах отсутствовала. Однако на самом деле времени было больше, чем мог бы подумать несведущий. Просто в этом мире десятичная система использовалась даже для времени, деля сутки на двадцать часов, по семьдесят две земных минуты в каждом. Так что по привычному Артёму времени сейчас было примерно полдесятого.

Что ж следовало

слегка поспешить: урок должен был скоро начаться. Плохой внутренне усмехнулся. Вот уж не думал, что в этом мире он вновь превратится если не в школяра, то уж в студента точно, да ещё с индивидуальным учителем. Причём обучали его отнюдь не этикету с танцами. Да, правильно он тогда попросил именно этого.

************

Большая площадь перед дворцом была полностью заполнена народом: всем хотелось посмотреть на необычного голема. В основном это были, конечно, эльты, но Артём различил в толпе немного людей и даже одного карлика.

В отличие от людей эльты предпочитали проводить церемонии, не внутри дворца, а под открытым небом или древесными кронами. Если погода, разумеется, позволяла. Хотя дворец, по мнению Артема, был так себе: небольшое двухэтажное здание, довольно приятное для взгляда, но ничего особенного. Помпезность вообще была эльтам не свойственна, что сточки зрения Плохого шло им лишь в плюс.

По углам строения высились две березки, словно колонны. Они идеально вписывались в фасад.

— Король Аквилона Грацинд фон Робек трокБазил а Робин, — торжественно объявил глашатай.

Артём уже знал, что этот пышный «титул» означает всего-навсего: Гроцинд из семьи Робек сын Базила и Робин. Примерно так на официальных церемониях обратились бы к любому эльту.

— Королева Камил фон Робек трок Корел а Базолы.

Вообще-то царственная чета уже давно стояла здесь на ступенях дворца, так что глашатай просто провозгласил очевидное, но видимо таков был обычай.

— Артём Плохой из мира Земля.

Теперь вперёд, к ступеням. Церемонию Плохому объяснили заранее, так что он знал, как следует поступать. Подойдя к королевской чете, Плохой приклонил колено.

— Встань, мой верный подданный, — повелел король.

Это когда же я успел стать твоим подданным, — слегка обалдел Артём. — А, ладно, наплевать. В конце концов, надо же определяться в этом новом мире. И сделаться подданным Гроцинда казалось Артёму отнюдь не самым плохим вариантом. Надо только узнать какие это накладывает обязанности.

— Мы с супругой благодарны тебе за спасение нашей дочери. Скажи, какую ты хочешь награду?

Чёрт, почему его об этом не предупредили? Было бы время хорошенько подумать! Сейчас же выбор требовалось сделать немедленно. Может быть, заявить, что «лучшая награда служить его королевскому величеству»? Нет, к чёрту — он Плохой не настолько благороден. Но что же попросить?

— Вернуть меня обратно вы, вероятно, не сможете? — осторожно спросил он.

Его величество едва заметно покачал головой.

— Сие не в нашей власти.

Уже сказав, Артём и сам сообразил, что просьба была глупой. Возвращаться в виде голема в свой мир, он совершенно не желал. Если же перебрасывать сознание, то тело его там уже давно разложилось.

— Пусть меня научат магии, — озарило его.

— Мы дадим тебе лучшего учителя, — объявил монарх. — Но ты должен понимать, что всё будет зависеть от твоих собственных способностей.