Мир Книги джунглей
Шрифт:
Самка наклонила голову и чуть-чуть повернула ее «по часовой стрелке» — выражение, которым я пользуюсь, описывая, скажем, как вращает головой филин. Другими словами, если нормальное положение глаз соответствует цифрам 9 и 3 на воображаемом циферблате, то после поворота они заняли место цифр 10 и 4… Этот легкий наклон головы у леопардов, отмеченный мною затем много раз, я тЬлкую как приветственный и заигрывающий жест с оттенком покорности. Своего рода намек на приветствие, которым леопард, тигр и лев обмениваются с «близким родственником», например с сестрой или матерью (у тигров и леопардов, естественно, до того, как приходит время рваться семейным узам). Приветствие выражается в ласковом толчке головой в подбородок и морду приветствуемого, за которым следует поглаживание
В данном случае намек на приветственный жест означал, что самка не против более близкого контакта. И самец внезапно прыгнул на самку, однако, приземлившись, тут же резко подскочил вверх, когда она перевернулась на спину, выставив когти. Так выглядят первые фазы процесса разрядки, необходимого, чтобы два столь хорошо вооруженных и ведущих более или менее одиночный образ жизни зверя, как леопарды, сумели убедить друг друга в своем дружелюбии. Если контакт самца и самки начинается чересчур резко или нарушается какой-нибудь помехой, так что процедура оказывается невыполненной, самец способен убить более слабую самку, как это не раз бывало в зоопарках и цирковых клетках. Очень важно, а в диком состоянии просто необходимо для тет-а-тета, чтобы у самки наступила течка. Она сама возвещает об этом, щедро метя свой путь мочой, содержащей гормоны, которые воздействуют на обоняние. Вероятно, самки тигров и леопардов (особенно опытные) заходят при этом в центр территории самца, причем тигрица подчас сопровождает такие прогулки мощным рыканьем в знак того, что «желательно знакомство, возможен брак».
Около часа длилось сближение двух леопардов, и самцу было милостиво дозволено играть с избранницей. Это напоминало игру котят, но потеха перемежалась внезапными вспышками модифицированного угрожающего поведения и демонстрацией силы. Хорошо знающие друг друга леопарды — скажем, живущие вместе детеныши одного помета — способны изобразить блестящую серию таких стремительных атак и контратак, что просто диву даешься, как они ухитряются уберечь от серьезных повреждений свои роскошные шубки. Они подкрадываются и, совершив молниеносный выпад, вместе подпрыгивают высоко в воздух. Всему циклу деэскалации перед спариванием, да и самому акту спаривания сопутствуют подобные демонстрации, хотя чаше всего более умеренные.
К сожалению, наши наблюдения за пятнистой четой были грубо прерваны. Появление туристского джипа, который мчался со Скоростью, вдвое превышающей дозволенную в национальном парке, заставило леопардов отступить в заросли. Зная, что страны охотнее идут на учреждение заповедных зон, когда это сулит прибыль, я всецело за развитие туризма в национальных парках, но лично мне за истекшие годы активность туристов сорвала несметное число съемок. Так-то…
Однако два дня спустя мне вновь улыбнулось счастье. Во время объезда водопоев, служащих местом сбора большинства животных из прилегающих лесных массивов, Раннбанда вдруг воскликнул: «Котиа!» — «Леопарды!» Как он сумел их разглядеть, для меня загадка. От кустарника, где находились звери, нас отделяло больше 200 м. Подъехав ближе, мы отчетливо увидели их в бинокль. Они лежали бок о бок, явно признав друг друга. Немного погодя самец поднялся и прошел к опушке. Самка последовала за ним, и они легли в той же расслабленной позе, как прежде. Кончики хвостов переплетались, словно две борющиеся гадюки, но сами звери не двигались, и красивые морды их ничего не выражали.
Наконец самка встала, прошлась, негромко порыкивая, вокруг самца, погладила его морду хвостом и быстро присела перед ним; ее порыкивание набрало силу, потом оборвалось шипением. Самец поднялся, сделал два-три шага вперед, встал над самкой и припал животом к ее спине. Завершая спаривание, он с тихим рычанием впился зубами в ее загривок и прижался
Конечно, я рассчитывал снять леопардов, но с первого раза проследить их сексуальное поведение — об этом я не мечтал!
Во второй половине дня, когда жара пошла на убыль, мы осторожно вернулись к месту утренней встречи. Чудеса да и только: мы опять застали леопардов! Они распластались на белом песке под тенистым деревом перед кустарниковым барьером. Укрепив на штативе камеру, мы начали потихоньку приближаться и остановили машину только после того, как я увидел, что самец поднял голову. Немного спустя он снова принял ленивую позу, и оба зверя замерли неподвижно.
У пруда паслись аксисы, совсем не обращая внимания на своего наследственного врага. В дальнейшем для меня это стало привычной картиной — мирно пасущееся стадо и неподалеку отдыхающий на виду леопард. Лишь когда зверь начинает шевелиться, олени реагируют на его присутствие.
Внезапно над поляной разнеслись фальцетные крики оленухи, хотя отдыхающая пара по-прежнему лежала без движения. Я обернулся и увидел, что к водопою спускается еще один леопард!
Олени кричат и топают передней ногой. Леопард, упитанный крупный самец, утоляет жажду и, к моему удивлению, твердым, уверенным шагом направляется в сторону четы, лежащей на опушке, держа курс на лесной мыс, выступающий в трех десятках метров от нее.
Четыре глаза пристально следят за ним, затем самец встает и идет навстречу пришельцу. Он заметно стройнее и, очевидно, слабее его. Кажется, нам предстоит увидеть жестокий поединок, вроде бы обязательный при встрече двух соперников, будь то леопарды или тигры.
Ничего подобного! Второй самец останавливается и ложится на землю, поджидая «законного» кавалера. А тот ограничивается тем, что не спеша подходит к просвету в кустарниковом барьере в каких-нибудь пяти метрах от соперника. Второй самец издает разинутой пастью в меру протестующий кашляющий рык; его позу можно истолковать как знак покорности, но с оттенком предостережения.
Здесь следует подчеркнуть существенное различие между поведением крупных кошек и знаменитым волчьим ритуалом в аналогичной ситуации. Сдаваясь в ходе поединка на милость более сильного врага, волк подставляет ему незащищенное горло. Чисто физически он тем самым дает противнику отличную возможность прикончить его. Однако механизм волчьего поведения устроен так, что победитель не может нанести смертельный укус в подставленное горло.
Конечно, в случае с леопардами лежачее положение пришельца говорило о том, что он признает свое подчинение; но если бы первый леопард подошел еще ближе, второй перевернулся бы на спину. Этот жест присущ уже детенышам; от знатока тигров, охотоведа Фатеха Сингха, я слышал, что тигрята-подростки именно так реагируют, когда к ним подходит доминирующий в районе самец — «хозяин горы». Понятно, что атаковать противника, лежащего на спине, рискованно: четыре поднятые лапы с острыми когтями опаснее, чем две передние лапы стоящего зверя (задние лапы нужны для опоры).
Что до наших трех леопардов, то первый самец, судя по тому, что он был господином положения и не подвергся атаке более крупного соперника, давно доминировал здесь, возможно в силу большего возраста и опыта.
Итак, соперник остался лежать на месте, а первый самец возвратился к самке, пометив на ходу мочой зеленый куст.
На глазах у пришельца спаривание повторилось раз, другой и третий, с промежутками в четверть часа. При этом почти в точности повторялся ритуал, начиная с того, что самка занимала приглашающую позу, и заканчиваясь тем, что самец кусал ее загривок. Под конец кавалер еле двигался; похоже было, что самка не один день преследовала его своими домоганиями… Исполнив долг, он побрел восвояси, оставляя ненасытную подругу наедине с соперником!