Шрифт:
Глава 1 Буря
После двухдневного вояжа по просторам водораздельного хребта, мы оказались в километре от цели. Это было так близко – рукой подать. Но с каждым шагом расстояние как-будто увеличивалось. Когда я смотрела на пик, мне казалось, что он становится дальше. Снежинки оседали на моей шапке и лице, мгновенно таяли, и я то и дело вытирала капли с подносового желобка: черт, терпеть не могу это отвратное слово же-ло-бок, и зачем вообще мне бабушка рассказала, как эта часть лица называется,теперь вот засело в мозгах – не отвяжешься.
Плетемся вереницей друг за другом, то и дело, поднимаю голову, чтоб зацепится глазами за затылок впереди идущей. Трос временами стягивает талию, если сбавляешь темп, или кто-то позади начинает плестись, еле волоча ноги; и только кратковременный звон карабинов разбавляет хруст снега. В группе нас девять разновозрастных девушек и женщин – точно клуб феминисток. В голове группы шла уверенным шагом инструктор, за ней по цепочке остальные. У меня не было желания вырываться вперед, поэтому я держалась в замыкающих. Поход организовывал один небезызвестный турклуб «Возрождение». Объявление о наборе желающий отправиться в очередной поход, я увидела в интернете. Впечатлил текст рекламного сообщения: «Марафон нового поколения! Перезагрузим вас без тренингов, коучинга, психологов. Только для сильных характером женщин!» Я уж думала, что нас всех окончательно затянуло в интернет, но вот появилась надежда, что все-таки мы еще можем общаться и развиваться вне поля влияния (воздействия) мониторов и фитнес марафонов в Инстаграмм. Меня всегда тянуло на адреналин, завидую тем людям у которых он начинает зашкаливать даже при разговоре с незнакомым человеком или перед выступлением на большую аудиторию. У меня все иначе: я ловлю кайф только в экстремальных ситуациях, каждый раз бросая себе вызов.
Привал, как долго я тебя ждала. Мы делали остановку между переходами через каждые два-три часа. Под стоянкой я подразумеваю – бросить свой двадцатипятикилограммовый мешок на снег и тяжелым, уставшим балластом упасть туда же, лежа ловить снежинки ртом, рассматривать ясное небо, чуть подернутое облаками. Приходилось наблюдать, как спутницы пытаются делать ангелочков лежа на снегу: взмахивать ручками, ножками вверх и вниз,– ой какая радость. Посмотришь и задумаешься, что я вообще делаю среди них?!
– Клээр, смотри как миленько! Не хочешь присоединиться? – прокричала Даша – моя соседка по палатке.
– Нет, cпасибо, как нибудь обойдусь. Фр-р!
Лежу, вспоминаю, какой был мандраж накануне поездки, а сейчас вот в полном отупении, и уже ничего не надо – ни селфи на фоне пика, за которым я собственно приехала, никаких других достижений, которыми я так хотела блеснуть среди своих.
Одна мечта – только бы больше не взваливать на спину тяжеленный рюкзак. И какого рожна я притащила с собой всю эту дребедень!
Отец пытался меня переубедить, говорил, что будет более чем предостаточно в четырехдневное путешествие взять с собой лишь часть моего списка. Но мне казалось, что я обязательно должна положить с собой раскладной стульчик, пару книг, дабы в дороге с умным видом посматривать в окно, а потом опять в книгу, и тем самым создавать поездную романтику. Кстати, не положить ли мне еще пару банок провизии… Итак мы имеем:
термобелье, флисовый тепляк, новый костюмчик The North face – купила накануне – казалось, что именно так должен выглядеть настоящий альпинист…
– Подъем! Хорош загорать. – Окрик инструктора вывел меня из плавающего состоянияю. – Это тебе не на шезлонге валяться бегемотиком на «все включено». Рюкзак на плечи! И лопату свою не забудь! – Распоряжалась неумолимая Марго.
О, как же она меня достала, своей нарочитой бодростью и тягой к подхалимажу. Поднимаюсь, скрипя своими “кошками”, забрасываю рюкзак на спину и, негромко матерясь, хватаю лопату. Откуда у меня появился этот внезапный инструмент? Сама до сих пор в изумлении. Как-то на одном из переходов, отстав от группы, я увидела торчащую из земли рукоятку, которую черт знает зачем дернуло меня проверить: а чего это она там стоит, да и кто ее мог туда поставить. Приблизясь к ней, я поняла, что это лопата. Степень моего изумления была безгранична. Я крикнула: «Ребята! Здесь лопата!»
Все смеялись и говорили: «Да-а Клэр, только ты могла ее найти в безлюдной местности».
Инструктор остановилась и заявила, что это знак свыше, и мне нести это бремя с собой. Теперь мы с ним – знаком и бременем – неразлучны. Хоть бы одна сволочь помогла!
Маршрут у нас был сложный. Приходилось карабкаться по крутым склонам, брести по горной долине, или на выдохе, рысью спускаться вниз по ущелью. Между делом, когда мой мозг начинал генерировать мысли, и в голове пульсировало: «так как же я буду отмечать свой фурор по возвращении домой? Соберу человек десять в ресторане, после полетим в клуб или на дачу к друзьям…» И тут над ухом инструктор взвизгивала: «фантастика!»
Сволочь, с мысли сбила. Приходилось повторять свою изначальную версию, бубнить как мантру: «я здесь, чтоб дойти до пика и кайфануть, что смогла это сделать. А эта безумная Марго – временное явление».
Спустя некоторое время, после преодоления основного путь, у меня как будто прошла перестройка всех систем, шаг становился все увереннее, ощущение, что вот-вот мы это сделаем, играло и подзадоривало. На очередном перевале я зависла, наблюдая, как на вершине пика, вьюжит, закручивает маленьким вихрем снег. И он так переливается, что дух захватывает – словно камни Swarovski в витрине ДЛТ. Подобного природного явления я ранее не наблюдала, но в памяти всплыло, что говорили мне некогда родители: снег играет в горах перед бурей. Девушки в нашей группе не обратили на это особого внимания, да и я подумала, что уж инструктору виднее.
К вечеру разбили лагерь на небольшой возвышенности, у самого подножья горы. Тишина на высоте, ужин в котелке, и по стопке коньяка с копченым салом. У костра тем вечером было очень по-семейному. За эти дни мы все сблизились: разговоры о вечном, прекрасном, о планах на следующие завоевания под багровеющим закатом и все такое. Как по мне, закат упорядочивает человеческие мысли и слегка навевает грусть. Но, это приятная грусть, которая пробуждает особые чувства: предвкушение, воспоминания, мечты, надежды и многое другое. Я люблю смотреть на закат, в эти минуты совершается откровение между тобой и небом, оно словно снимает с себя одежду – яркие ткани, одну за другой, и ты становишься свидетелем особого таинства. Закат тем вечером мне напомнил недавний отпуск, который мы проводили с семьей на острове Корфу в Греции.
Все же интересно выдумала природа: пестрые краски багрового заката так похожи, хотя континенты, время года, обстоятельства – абсолютно разные. Морской закат вбирает в себя дуновение соленого ветра, шум волны, теплые тона прячущихся за горизонтом облаков, крик восторженных чаек, ласкает взор бархатом уходящего солнца. В горах все иначе. Краски уже не такие теплые, новичка пугают силуэты горных хребтов. Размышляя, я успевала играть в одну увлекательную игру. Глядя на хребет, пыталась высмотреть в нем фигуру животного или человека. Мне повезло: вдруг показалась голова ястреба, нарисовалась шляпа почтенного мужчины. В горах темнеет рано, поэтому на приветствие и прощание с закатом остается не так много времени. Ночь падает темным покрывалом внезапно, стоит солнцу спрятаться за вершиной. Пора спать. Мы были утеплены в три слоя, но все же хотелось скорее нырнуть с головой в свой спальный мешок, спрятать нос рукой, согреться и заснуть, – ведь впереди великий день по захвату высоты. Подъем предполагается не позднее шести утра, так как нужно успеть сходить на ледник, набрать в котелок ледышек и сварить на талой воде кашу на всех девчат. Мне нравится быть дежурной по полевой кухне: приятное чувство, когда лагерь спит и спит еще природа, и только ты в тиши, не торопясь готовишься встречать рассвет и сонных сподвижников.