Мир Культиваторов и Стихий
Шрифт:
Весь город был построен с расчётом на приём большого количества людей. Широкие, свободные улицы, где без труда могли разъехаться десять рядов телег и карет, а также минимум встречающих и случайных прохожих. Также здесь было большое количество вооружённых воинов минимум на ступени Ополчённого (1) Формации Воина (2). Учитывая, что среди новоприбывших не было ни одного Культиватора, двух тысяч воинов было вполне достаточно для внушения страха и обеспечения порядка.
Никто не пытался сбежать из-под стражи, в которую был взят весь исполинский караван по прибытии в город. Тому была ещё одна простая причина помимо очевидного превосходства в военной силе, а именно элементарный фактор
Некоторые сведущие в картографии личности могли бы сказать, что всего в пяти сотнях миль от этого места располагалась секта Песчаной Лозы, но всё те же сведущие личности сказали бы, что искать встречи с ними — самоубийство. Ни одна секта Культиваторов не привечала случайных гостей. Попасть в подобные места можно было только по приглашению, в остальных случаях гостя могли избить, или убить. Чаще всего случалось последнее, ибо любой чужак в пределах досягаемости уединённой Секты расценивался как шпион и диверсант, посланный врагами дабы разузнать секреты Культивации или выкрасть наследственные сокровища. Чаще всего именно так и было. Таким образом имея при себе чётко выверенный запас провизии караванам переселенцев оставалось только придерживаться маршрута и целеустремлённо следовать кривым линиям карты.
По команде наёмников люди начали выпрыгивать из повозок и строиться в линию. Несколько человек ухватили с собой немного гнилых овощей, которые приберегали на крайний случай. Судя по всему, люди взяли их с собой не зря. Как только повозки освободились, стражники сняли упряжь с ослов и подожгли караван. Сухие повозки вспыхнули словно сухая кора дерева, брошенная в костёр. Пока переселенцы в ужасе наблюдали за их полыхающими «домами», наёмники начали обыск.
Всё, что было у людей при себе за исключением одного слоя одежды мгновенно отняли. Недорогие украшения, ножи, добрую обувь. Что наёмники не хотели брать себе, просто побросали в несколько общих куч и подожгли. Тевкр ехидно посмеялся над теми, кто не съел всю еду во время путешествия. Они теперь выглядели подавленными и униженными, ровно, как и те, что попрощались с хорошей обувью, оружием и одеждой. Они же с братом продали всё, что у них было, купив побольше хорошей еды и воды в путешествие.
Братья провели последние несколько месяцев попивая вино и наслаждаясь видами далёких земель, тогда как некоторые умирали от голода уже через несколько недель, зато в компании своих «ценностей». Один из таких попался братьям в попутчики, и даже пробовал украсть их запасы, но Тевкр вовремя поймал и избил наглеца до полусмерти. Через пару дней старший сбросил неудачника за борт на съедение птицам.
После того, как обыск был окончен, наёмники принялись считать новоприбывших. Стартовав от самого конца, один из людей начал медленной вальяжной походкой двигаться к противоположному краю, плавно переводя указательный палец от одного переселенца к другому. Всё это заняло невероятное количество времени, в течение которого гостям было запрещено двигаться даже на полшага. Тех, кто, обессилев ослушивался, били плётками по спине и ставили назад в строй. Ближе к ночи процедура приёмки закончились. Подведя итог, ничуть не уставший наёмник доложил командиру численность переселенцев.
— Пятьсот сорок девять тысяч девяносто девять человек, из них почти половина женщин, достопочтенный капитан Воу Чен. — без особой радости на лице сообщил подчинённый.
— Уверен? — уточнил нахмурившийся капитан.
—
— Плохо, я рассчитывал, что как минимум треть из них подохнет в пути. — заложив руки за спину и сделав несколько бесшумных шагов навстречу строю, пробормотал капитан Воу Чен. — И что прикажешь мне с ними делать? Мeста под размещение хватит только для половины девушек. Это большая потеря.
— Достопочтенный капитан Воу Чен, вы желаете взять всех девушек, и даже тех, которым не хватит места разместиться в казармах? — поглядев на бойцов, осторожно предложил старший. После этого наёмники довольно заулыбались, облизываясь на точёные фигуры переселенок, которые уже хотели спрятаться за спины мужей, но вот незадача, эти самые спины уже были истерзаны плетьми.
— И каким же образом ты собираешься это осуществить? — оглядев похотливые рожи подчинённых, поинтересовался Воу Чен.
— По одной девице на койку. В тесноте, да не в обиде. — развёл руками старший, охватывая строй наёмников. — Наши ребята будут вам очень признательны, капитан.
— Признательны, говоришь? — вернувшись к старшему и заглянув в его глаза, переспросил Воу Чен. — У меня стоит задача сегодня же отправить всех новоприбывших в Дикие Земли, добывать славу и богатство. Если так много из них останется в городе, господа патриархи меня не поймут. Будет сложно объяснить им откуда в казармах взялось так много женщин.
— Я прослежу, чтобы парни вели себя тихо. — пообещал старший, заприметив за спиной капитана красивую девушку с жёлтой кожей и узкими глазами. Это был его типаж. Наёмник уже начал представлять, как проведёт эту ночь.
— По десять серебряных с рыла, как залог моего спокойствия. — после этих слов старший заулыбался, внутренне ликуя и благодаря командира за добросердечность, а уж про подчинённых и говорить было нечего.
Воины мигом стали подходить к девицам, которые им были по нраву дабы «застолбить» своё право на них. Некоторые мужчины стали заступаться за жён и дочерей, но их быстро отправили глотать пыль сильные кулаки Ополченцев (1).
— Женщины! Десять шагов вперёд! — после этой команды половина переселенцев вышла из строя. Они не могли не подчиниться. У них на глазах ни единожды проявилось откровенное насилие по отношению к несогласным. Жизнь была дороже гордости.
За спинами большинства из вышедших женщин тут же появилось по несколько наёмников с оружием. Охраны прибавилось в несколько раз. Многие солдаты ушли со своих постов под тем или иным предлогом дабы успеть снять сливки до того, как разберут самые горячие пирожки. Разрешение капитана дак и вовсе произвело настоящий фурор, и большая часть гарнизона ринулась «помечать территорию». Мужская половина переселенцев была вынуждена смотреть, как их родных и близких уводят прочь с улиц по направлению к центру города. Мало, кто из женщин оглядывался.
После этого старший ещё раз сделал обход, проверяя, не осталось ли в строю смелых красавиц, после чего остатки сомкнули ряды, заполнив пробелы. Количество охраны заметно подтаяло, но тем не менее униженные мужчины не спешили возмущаться. Самые активные протестанты уже были морально кастрированы, остальные покорно повиновались.
Атус и Тевкр вели себя тише воды, ниже травы, благодаря чему остались невредимы. Вскоре их построили в несколько широких колонн и вывели за пределы города. Под светом факелов, что освещали путь, к утру мужчины дошли до границы Диких Земель, которые были обозначены высокой земляной насыпью. Её высота составляла более тридцати метров, угол наклона был не более пятнадцати градусов — даже если очень захочешь, назад не заберёшься.