Мир на ладони
Шрифт:
Антон испытывал раздражение. Он являлся человеком сугубо гражданским, да и межпланетной политикой данного сектора пространства особо не интересовался, – дипломированный экзобиолог он работал на колониальную администрацию и находился тут в командировке. Исследования экзосфер новых планет поглощало все его рабочее, да, что греха таить, и свободное время то же, поэтому Антон к тридцати годам не обзавелся ни семьей, ни домом, зато был увлечен любимым делом, и, не тяготясь многочисленными командировками, успел скопить приличную сумму на одном из счетов банка Стеллар.
Единственное, чего он не выносил, – это когда ему откровенно мешали, ломая планы исследований, поэтому вынужденное бездействие, усугубившееся после того как оборвался
Страха в тот момент, когда в дверь его дома что-то глухо ударило, он не испытывал.
Из элементарной предосторожности Антон встал с кресла в котором коротал часы вынужденного бездействия за просмотром электронного обозрения "Все Миры", и направился к спуску в убежище, которым обязательно оборудовалось любое здание в первичных поселениях молодых колоний.
Инсекты конечно могут перевернуть весь дом, но им нипочем не вскрыть дверь из керамлитового сплава. В так называемом "индивидуальном отсеке выживания" имелся свой запас воздуха воды и продуктов, так что жизни Антона ничто не угрожало. Конечно перспектива просидеть неопределенное время взаперти, дожидаясь пока военно-космические силы Совета Безопасности миров отреагируют на вторжение, совсем не радовала, но выбирать не приходилось, – откровенно говоря, Шевцов не боялся инсектов, ему был привычен вид ксенобиологических жизненных форм, проблема заключалась лишь в том, что "дикие" семьи насекомоподобных существ не зря получили такое название: они не принимали участия ни в каких межрасовых или межпланетных соглашениях, жили сами по себе, по сути наплевав на законы Конфедерации, которая только приступила к первичному освоению свободных планет в недавно открытом скоплении О`Хара.
Симпатии или антипатии тут были не при чем. От существ, представленных по больше части неразвитыми формами [1] , а значит живущими по диким, нецивилизованным законам грубой силы, можно ожидать любых неприятностей. В любом случае рисковать не стоило…
С такими мыслями Шевцов спустился по короткой лестнице, остановился подле массивных, плотно запертых герметичных дверей, и только тут вспомнил, что забыл наверху, в гостиной, свою статкарточку.
Конечно аварийные ситуации, связанные с различными обстоятельствами, предполагали вторичную систему доступа, – человек мог элементарно потерять документ при стихийном бедствии или иной катастрофе, но подтверждение его полномочий, в обход стандартной процедуры допуска, займет три-четыре минуты, в то время, как данные со статкарточки считываются сканером за пару секунд.
1
Раса Инсектов, являясь общественными насекомыми, выработала в процессе эволюции особый механизм выживания: при длительном воздействии неблагоприятных условий внешней среды, либо при перенаселении, часть особей начинала стремительно регрессировать, превращаясь в послушных исполнителей воли Главы Семьи. После улучшения ситуации, либо оставшись в полном одиночестве, любой инсект мог вернуться в состояние "мыслящей формы" или первично развиться до нее, пробуждая знания прошлых поколений, заложенные в каждую особь на генетическом уровне.
Торчать подле запертых дверей, терпеливо ожидая пока сканеры произведут идентификацию по набору уникальных признаков и впустят его внутрь, показалось Антону несерьезным. "Десять ступеней вверх, пара метров до стола и назад", – подумал он, решительно возвращаясь в гостиную.
…Он едва успел протянуть руку к злополучной статкарточке, как у дверей раздался странный, показавшийся жутковатым, царапающий звук, вслед которому внезапно и оглушительно прогрохотала автоматная очередь.
Шевцов застыл, словно изваяние.
Секунду
Все когда-то познается впервые.
Дверь, разбитая в пластиковую щепу, внезапно подалась внутрь комнаты, сквозь огромные уродливые дыры, наискось перечеркнувшие сдвижное полотно, хлынули солнечные лучи, высвечивая замысловатые завитки дыма, затем раздался удар и преграда рухнула…
Гроза на улице закончилась, тучи разогнало ветром.
Хороший был день…
В изуродованном дверном проеме стоял инсект.
Антону, как экзобиологу, был хорошо известен данный вид разумных существ, но в этот раз все почему виделось иначе, совершенно в ином, отталкивающем свете.
Насекомообразное существо достигало полутора метров роста, хитин его панциря влажно и неприятно поблескивал. Сегментированное брюхо казалось белесым, остальные покровы варьировались по окрасу от темно-коричневого на спине до грязного, болотно-зеленого, покрывавшего хрупкие на вид конечности, которые смотрелись как уродливая пародия на строение человеческого тела. И руки, и ноги инсектов выглядели будто приклеенными по бокам заостренного книзу туловища.
Шевцов, все еще пребывая в оцепенении, понял, что инсект рассматриваетего.
Голова насекомоподобного существа не имела четко выраженной шеи и казалась воткнутой в плечи. Стык головы и покатых плеч закрывали растущие внахлест, подвижные хитиновые пластины, по которым тянулся незамысловатый природный узор из бурых пятнышек, похожих на сыпь от болезни. Огромные фасетчатые глаза, смещенные ближе к ушным отверстиям, придавали застывшим чертам угрожающий вид, дыхательные щели, занимавшие центр лица, располагаясь "елочкой", мерно подрагивали, втягивая воздух… из-под жуткой, вдавленной имитации носа, резко выступали роговые челюсти, способные обкусывать и мелко измельчать как растительную, так и животную пищу.
И все-таки Антона более всего поразил не внешний вид твари, а элементы его экипировки и оружие, которое инсект держал в своих тонких лапах.
Снаряжение бойца являлось человеческим, в этом не было никаких сомнений, стоило бросить один-единственный взгляд на удобную "разгрузку", ладно пригнанную поверх природного хитинового "броника"...
Теперь Шевцову стал понятен источник оглушительного грохота, который не могло создавать импульсное оружие – инсект сжимал в своих лапах "АРГ-8", – можно сказать раритетную штурмовую винтовку, наследие отгремевших много веков назад войн…
Немое созерцание вломившегося в дом инопланетной твари заняло несколько секунд – всего пару глухих ударов сердца, отдавшихся в висках ощущением горячего тока крови…
Адреналин.
Шевцов никогда не испытывал подобной смеси оцепенелого ужаса и обжигающего, рвущегося бесконтрольной дрожью мышц возбуждения, идущего из потаенных глубин организма, где до поры дремали древние как мир инстинкты.
Он понимал: еще секунда и инсект, не задумываясь, застрелит его…
Жуткие вещи вытворяет сознание в мгновенья смертельной опасности. Время утрачивает свой смысл, превращаясь в субъективную вечность, остатки здравого смысла, грубо попранные ужасом, тщетно цепляются за соломинки растоптанных знаний, пытаясь убедить – он не выстрелит… но ствол "АРГ-8" уже начинает медленное движение вверх, и вырвавшийся из под контроля страх физической смерти тут же топит сознание в мгновенном предвидении: Шевцов действительно успел представить, как тяжелые пули древнего оружия ударят его в грудь, пятная стену за спиной влажными плевками окровавленной плоти, горло сжал внезапный спазм удушья, а тело, уже не подконтрольное разуму, внезапно освободилось от ступора, и Антон, никогда не ввязывавшийся ни в драки, ни в какие-то иные неприятности, вдруг рванулся вперед, двумя руками резко опрокинув стол…