Мир на ладонях
Шрифт:
«Это я медуза? — яростно завопил десятиног. — Да сильнее меня никого в округе нет! Меня все боятся!»
«Вот и поборись со мной, — подзадорил его варвар. — Сдвинешь меня хоть на шаг — твоя взяла. Я уйду. Не сдвинешь — придется тебе искать другой дом».
Десятиног оплел каменные сапоги Конана своими щупальцами и принялся тянуть изо всех сил. Потом, резко ослабив хватку, отплыл назад и, набирая скорость, устремился в атаку. Мощный удар поднял высокую волну, и, не будь киммериец каменным и таким огромным, его, наверное, вышвырнуло бы на сушу. Олтик снова оттолкнулся он него и приготовился к очередному нападению.
Десятиног на
«Осторожно, рыбешка безмозглая! — рявкнул он. — Не вытолкни мой кинжал. Я без него как без рук. Он очень дорог мне».
«Кинжал? — оживился десятиног. — Какой кинжал? Где он?»
«Видишь, — охотно объяснил киммериец, — из-за голенища сапога торчит рукоять? Это и есть кинжал. Если он выскочит оттуда, ты меня смертельно обидишь. Впрочем, — добавил он, — у тебя это вряд ли получится. Он тяжелый…»
И тут же понял, что наконец добился желаемого. Могучие щупальца, прочно прикрепившись к рукояти множеством присосок и цепко ухватившись за нее, начали раскачивать кинжал.
«Эй! Что ты делаешь?! — стараясь изобразить испуг, закричал варвар. — Прекрати немедленно! За этим кинжалом я готов идти на край света!»
«А я его сейчас достану, — злорадно зашипел Олтик, — и заброшу куда подальше! Будешь знать, как издеваться над почтенным десятиногом!»
Этого-то Конану и было надо. Со все нарастающим восторгом он почувствовал, что лезвие поддается сильным рывкам. Еще один толчок, еще, еще… И вот над водой взметнулось толстое бородавчатое щупальце, крепко сжимавшее кинжал.
«Смотри, истощенная молока! — услышал киммериец радостный вопль, — Вот она, твоя драгоценность! Прощайся с ней навсегда!»
Описав большую дугу, лезвие ярко сверкнуло в солнечных лучах, раздался сильный всплеск, и кусок металла, причинивший столько неприятностей, скрылся под водой. В то же мгновение по телу Конана пробежала дрожь, глаза заволокло туманом, голова закружилась, и окружающий мир перестал существовать.
Когда туман рассеялся, киммериец медленно, не веря своему счастью, поднес руки к лицу и, шевеля пальцами, долго любовался ими, как самой прекрасной женщиной во всем хайборийском мире. Затем он счастливо рассмеялся и сильно, до хруста в суставах, потянулся, получая невыразимое удовольствие от каждого движения.
«Что же ты не бежишь за своим обожаемым кинжалом?» — услышал он вдруг знакомый голос и тут же вспомнил о десятиноге.
Конан присел на корточки и, набрав полную грудь воздуха, погрузил лицо в воду. Возле своих ног киммериец увидел огромную, по меркам мира ольтов, конечно, тушу, покрытую сине-зеленой бородавчатой кожей. Десятиног приподнялся, опираясь на толстые, усыпанные присосками щупальца, и взглянул на варвара единственным ярко-желтым глазом, в котором светилось неподдельное любопытство.
«Какой ты противный… — громко прозвучало в мозгу киммерийца. — Лишний глаз зачем-то… И водоросли на голове… Черные, спутанные… Тьфу, гадость какая!»
«Ты, приятель, тоже не красавец, — улыбнулся в ответ Конан, и из уголков его губ вырвались пузырьки воздуха. — Но ты оказал мне неоценимую услугу, и я тебе очень признателен».
«Значит, ты признаешь, что я сильнее тебя?» — пружиня на щупальцах, поинтересовался десятиног.
Конан, ничего не отвечая, вытянул руку и, растопырив пальцы, занес ладонь над
— Беги, приятель, беги! — крикнул ему вслед Конан. — Когда вернешься, меня тут уже не будет! Наконец-то ты попадешь домой!
Затем, осторожно переставляя ноги, чтобы, не приведи Митра, не задеть скалу с городом ольтов, киммериец отошел подальше в сторону, бросился в теплую воду и поплыл, радостно ощущая, как слаженно работают мышцы, как легко дышит грудь, как ровно бьется сердце и как соленая влага смывает усталость от вынужденного безделья.
Вдоволь накупавшись и отмыв все следы пребывания птиц с головы и плеч, Конан поспешил обратно. Увидев впереди скалу ольтов, он медленно подплыл к ней, встал на ноги и осторожно постучал указательным пальцем по барабану, по-прежнему стоявшему на городской стене. Тот мгновенно отозвался гулким рокотом. Киммериец ожидал, что в ответ на призывный звук город тут же оживет, распахнутся окна и двери, маленький народец высыплет на улицы и поспешит к сторожевой башне. Однако ничего подобного не произошло. Город по-прежнему спал.
Конан постучал еще раз и мысленно позвал:
«Сильвия! Просыпайся, крошка, я здесь. Я свободен. Теперь я готов выполнить свое обещание».
«Я верила в тебя, воин, — донеслось в ответ. — Я так счастлива!»
Дверь маленького белого домика под синей крышей распахнулась, и на пороге возникла знакомая изящная фигурка. Крошечные ножки словно сами понесли девушку вперед, и через несколько мгновений она уже поднималась на стену. Затем Сильвия легко вспрыгнула на барабан и заплясала на нем. Милые розовые пяточки уверенно отбивали ритм. И произошло чудо! Захлопали окна, из них начали выглядывать и тут же исчезать заспанные лица. Вскоре открылись и двери. Город, повинуясь настойчивой барабанной дроби, просыпался.
Постепенно на городской стене собралась толпа. Ольты опять встали возле барабана полукругом, и вперед вышел тот же старик. Рядом с ним замерла Сильвия, восторженно поглядывая то на мага, то на киммерийца. Лицо ее светилось счастьем: именно ей все-таки удалось привести в мир ольтов человека, который сумеет спасти ее народ от нависшей над ним угрозы.
Конан, давно понявший, что старик и есть самый главный ольтский маг, слегка поклонился ему и сказал: — Приветствую тебя, почтеннейший! При первых же звуках его голоса, прогремевшего, как крик разгневанного бога, ольты испуганно завопили. Многие схватились за уши, не в силах вынести такой грохот, несколько женщин упали в обморок, дети заплакали, прижимаясь к своим матерям.
«Твой голос невыносимо громок, — прозвучало в мозгу киммерийца. — Лучше общаться мысленно. Тогда никто не пострадает».
«Прости меня, почтеннейший, — ответил Конан. — Я не хотел причинять зла ольтам».
«Зови меня Примарус, — сказал старый мат. — Я знаю, ты не злой человек. Ты просто не подумал о последствиях. Думать — вообще не твоя стихия. Ты человек действия. А именно такой сейчас и нужен нам. Как тебя зовут?» «Конан. Конан-киммериец». «Что такое киммериец?» — удивился Примарус. «Это значит, что я родился в Киммерии. Есть такая страна далеко на севере».