Мир наизнанку
Шрифт:
– Но раз он молчит на этот счет, значит, ему гораздо важнее, чтобы ты работала вместе с нами.
– Может, ты и прав. – Лиза с сомнением покачала головой. – Тем не менее я испытываю определенный душевный дискомфорт.
– Надеюсь, это ненадолго, – усмехнулся Артем. – Дискомфорт вряд ли уживется с твоим темпераментом.
На проспекте Мира им повезло. Именно сюда обратилась Люба Болотова, когда ей потребовалась помощь сыщиков. Вероятно, она была очень возбуждена в момент принятия решения, потому что, не раздумывая, позвонила в бюро, стоящее первым в списке себе подобных.
Глава «Авторитета», представившийся Михаилом Викторовичем, разменял шестой десяток и был настолько улыбчив, вежлив и при этом изворотлив, что Лиза без колебаний решила, что он бывший кагэбэшник. За десять минут беседы он не сказал ничего определенного, но тем не менее гостей не отпускал.
– Нам с ним не справиться, – шепнула Лиза Артему в то время, как Михаил Викторович ронял в пространство общие слова о необходимости и чрезвычайной важности сотрудничества, коллегиальной работы и обмена информацией.
На помощь был срочно призван Ратников. Он появился примерно через полчаса, прихватив необходимые документы и собственную респектабельность. Его знаменитый французский плащ, напоминающий с тыла ласточкин хвост, был покрыт бархатом дождевых капель, на длинном лице застыло выражение холодной деловой обеспокоенности. Переговоры проходили за закрытыми дверями, и Лиза с Артемом с удовольствием провели полчаса в машине наедине друг с другом.
– Коллега пошел нам навстречу, – сообщил по окончании визита довольный Валера, потрясая объемистой папкой с документами. – Поехали к себе разбираться. И чтобы минуты мне больше не теряли, – шевельнул он бровями. – Парами мы работаем только в крайнем случае.
Лиза чувствовала себя виноватой, Артем был непробиваем, как танк.
– Невероятно! – пробормотал Михеев, разглядывая листы, где текст был набит плотно и компактно. – Три недели подробного жизнеописания Ивана Болотова! Кто бы мог подумать!
– Они подумали, – кивнул Дима в сторону Лизы с Артемом. – Учись, студент.
Ратников сел в центре собрания и, подняв листы, принялся быстро просматривать их, вслух зачитывая куски, которые имели непосредственное отношение к делу Хабарова.
– Вы подумайте, никаких контактов с Соколовым и Неверовой!
– Я права! – воскликнула Лиза. – Я знаю, что права. Интуиция никогда меня не подводила. Это Болотов, один Болотов.
– Смотрите, вот тут у нас март. Болотов встречает Жанну после школы. «У меня создалось впечатление, – зачитал он, – что объект и девочка знакомы. Она выразила неподдельную радость при встрече. В машине объект целовал ребенка в губы». Выходит, Болотов окучивал Жанну Гладышеву давно, еще до того, как была организована слежка. До отъезда Любочки на курорт.
– Но, однако, и не слишком долго, – высказал мысль Коля Михеев. – Зачем взрослому дяденьке платонические отношения с маленькой девочкой?
– Да, главного мы пока так и не знаем – зачем понадобилось Болотову разыгрывать весь этот спектакль: переодеваться Вадимом и, встретившись с Жанной, подставлять его частным детективам, то есть нам.
– Снова перед нами встает эта загадка: почему девочка не потеряла невинности? Зачем Болотов с ней возился?
– А ты читай дальше, – предложил Артем.
– Там должно быть про меня, – сказал Дима, имея в виду тот вторник, когда он отправился следить за Жанной к школе.
– Действительно, есть и про тебя. Тебя засекли, но полной уверенности, что ты следишь за Болотовым, у коллеги не было. Он написал: «Возможно, за объектом и девочкой следят». Далее идет твой словесный портрет, очень лестный, надо сказать, и номер твоей машины. – Ратников начал зачитывать очередной кусок текста.
– Все, как мы и предполагали, – подхватил Артем. – Болотов поехал в клуб, где в тот момент находился Вадим Хабаров, но пробыл там недолго.
– Ровно столько, чтобы успеть вскрыть его шкафчик.
– Потом он на машине Вадима отправился встречать Жанну, свозил ее развлечься, после чего поехал к Хабарову домой. Открыл дверь его ключом, зашел и пробыл там ровно полчаса. После этого вернулся в клуб, пробыл там еще минут пятнадцать. Видимо, успел положить на место все, что взял, и поехал на службу.
– Теперь посмотри вечер четверга, первое апреля.
– Вечер, вечер… – Ратников пошуршал листами. – Вечером первого апреля у коллеги случилась неприятность – он Болотова потерял. Судя по отчету, парень не особо расстроился. Потому что он уже засек все, что, как ему казалось, необходимо для отчета.
– Вот в чем дело! – повернулся Артем к Лизе. – Мы подумали, что, раз детектив, следивший за Болотовым по поручению жены, не забил тревогу, значит, Болотов Жанну Гладышеву не убивал. А детектив всего-навсего это дело прошляпил.
– Если бы он знал, что мог предотвратить преступление! – пробормотал Михеев и тут же сам себя одернул: – Впрочем, что это я? Как он мог его предотвратить? Он мог только выступить свидетелем. Болотов выбросил из машины в придорожную канаву уже мертвую Жанну.
– Почему Болотов убил Жанну? Именно в тот день? Что случилось первого апреля такого, что могло бы подтолкнуть его к преступлению? – Дима сжал кулаки и уставился в окно.
– Первого апреля Вадим сообщил Ольге, что бросает ее, – напомнил Артем.
– Нет, это не то.
– Мотив убийства Жанны Гладышевой находится у Хабарова в голове, – с внезапной уверенностью сказала Лиза.
– Только вряд ли он об этом догадывается, – добавил Артем.
Лиза кивнула и продолжала:
– Он или не придает значения тому, что знает, или подсознательно боится узнать правду.
На самом деле Лиза была очень близка к истине.
Вадим сидел в кресле, уставясь в стену. Картины прошедших дней проносились перед его глазами, словно кадры немого кино. На похороны Любочки пришло очень много людей – ее бывшие сокурсники, фотокорреспонденты, старые друзья по двору, его коллеги и коллеги Ивана. Пока незнакомая Вадиму заплаканная женщина, выйдя вперед, говорила какие-то слова, он, не отрываясь, смотрел на большую фотографию Любочки, устроенную поверх сложенных горой скорби венков.