Мир номер два
Шрифт:
– А оно тебе надо?
– Толян, а вдруг в тепле зомби оживают. Сожрут на хрен! Тормози.
С опаской приблизившись к кучке тряпья без видимых останков головы и конечностей, Жора концом ствола карабина поворошил разноцветное одеяние. Скелет трупа отсутствовал полностью. Небольшой слой рыжей пыли покрывал плащ, свитер и джинсы погибшей. Такая же пыль наблюдалась и в осенних сапожках тетки.
Сзади с «Калашниковым» в руках заинтересованно подобрался Толян.
– Это что за явление? Похоже при плюсовой температуре на солнышке трупаки
– Пыль ветер давно разнес, видишь, сифонит. А это, то, что осталось. В сапожках этой дряни немного. Значит покойнички высыхают , как арабы в пустыне. Уж лучше пусть так, чем вечная жизнь на вонючем кладбище.
Обрадованные соратники с новыми силами двинулись на Туапсе.
– Похоже твои родичи тоже на удобрения пошли. И здесь ни души. И что будем дальше делать?
– Найдем яхту и на Кипр.
– Ага, а жрать ты что будешь? Или до самой смерти на макароны подсядем? Еще чуть и вся консервация протухнет в тепле. А эти - овощи и фрукты кто будет выращивать? Ты про Робинзона Крузо слышал? Так вот он вкалывал как Буратино и папа Карло вместе взятые. И негр у него еще был на подхвате, трансвестит.
– Почему трансвестит?
– Имя у него было женское, уразумел. Так что с этой пылью мириться придется.
– Херня, дождями смоет.
– Так смоет опять же в море. Едем.
В Лазаревском парни задержались надолго. Подлый Толян добыл в местной аптеке барбитуратов и поездка застопорилась. Днем было еще ничего, а ночами мерзли.
– Что за дрова дурацкие? Какие-то коряги. Почему обычных березовых дров нет?
– Баран. Береза тут не растет. Посмотри, сколько пойла - и коньяк и арманьяк, а не берет, сволочь. А от твоих колес всю башню посносило.
– Да, это мы погорячились. Жорик, ты слышишь? Мотор. Говорил же тебе, козлу - давай дом подальше от дороги выберем, а ты « никого нет и не будет». Где стволы?
– В машине валяются. Бежим!
Бежать уже не имело смысла. У их «Крузера» приткнулся «Патруль» белого цвета, а из-за него на них смотрел зрачок какой-то крупнокалиберной бандуры. Краем глаза Жора заметил за ближним забором шевеление.
– Толян, хана, опять вояки. Вон - все в камуфляже.
К их удивлению из-за машины появилась средних лет женщина с помповиком в руках, который она держала как-то чересчур привычно.
– Да. Опора и защита слабых женщин, - вздохнула она,- эти еще из подгузников не вылезли. Элька, выходи!
Из-за забора выбралась вторая женщина, скорее девушка , синеглазая и стройная. Она была вооружена каким-то автоматом что-то типа «Узи». Жора видел такой в фильме про терминатора.
– Вы что, по нашим следам прошли? – растерянно спросил Толян.
– Завалы там были. Прошли через Горячий. А у вас никак курортный отдых?
– Да мы сами только-только подтянулись, решили отдохнуть. Нет же никого.
– Это вы напрасно. Гости будут. Выжившие
– Да, мы ,собственно вместе. Одни, чесс слово,- бормотал Толян, глядя на стволы, смотрящие дулами на них.
– Эля, проверь!
Ребят быстро, но со знанием дела обшмонали и выдернули из штанов ремни. Только тут они поняли, как похудели на беспорядочном питании - джинсы предательски поползли вниз, а руки соответственно переместились в район живота.
– Мало ли какая мысль непотребная в несозревшем организме прорежется? А где ваш лагерь?
– Понимаете...
– Понимаю. Авось, небось и как-нибудь. И что надумали?
– Хотим уйти по шоссе в Грузию до Батуми и дальше в Турцию. Там потеплее и зимы почти не бывает.
– Мудро. Элечка, отпустим большие корабли в большое плавание, заодно и разведают, как там в заграницах. Не возражаете, если вместе пообедаем?
Еще бы возражать. В женском авто был даже холодильник, большой термос с рассольником и свежий хлеб. Старшая женщина, так и не представившаяся, с чувством жалости и вместе с тем неколебимого превосходства смотрела на парней. Синеглазка вздыхала, слушая о приключениях ребят, но кобура пистолета оставалась расстегнутой.
– А мы из Ярославля. Схоронили своих и сразу сюда. Под Москвой наткнулись на каких-то козлов - еле отбились. Хорошо, опыт есть - я из Тель-Авива. Называется в гости съездила.
– К себе едете?
– Ну уж нет. Если в Палестине остались в живых парочка арабов, жизни они не дадут никому. Делать – то все равно ничего не умеют. Лучше еще раз поподробнее о военных под Ульяновском, особенно о связи.
После обеда старшая сказала:
– Мы проводим вас до границы с Абхазией, а там сами с усами. Соскучитесь -возвращайтесь. Мы тут домик присмотрим , попробуем вести оседлый образ жизни.
К вечеру расстались без слез. Сожалели только парни.
– Эх, какая телочка!
– Эта телочка твои шарики отстрелит на раз. Это тебе не по таиландам с простями валяться.
Оставшаяся сторона о расставании не жалела совсем.
– Почти взрослые, а гаденыши.
– Это точно. Сдадут при первой возможности. Хуже арабов.
Какие планы?
– Нравится мне здесь. Там морозы, снег и смерть, а здесь солнце, воздух и вода - наши лучшие друзья.
– И рыжий пепел.
– Это лучше трупов. Элька, ты обратила внимание - живые исчезли после снежной границы? Какое-то стадо живности мелькнуло под Аксаем и все.
– К чему клонишь?
– Живых здесь нет. Просто нет. Лучше ответь, тебя в армии обучали с рацией работать? Нужна радистка Кэт.
– В начальную подготовку это входило. Я была в команде лучшей между прочим.
– Да уж. Стреляешь, как амазонка. Предлагаю предложение - изыскать воинскую часть или базу МЧСников и попробовать связаться с вояками из Ульяновска. Мокрогубый говорил , что там сборная солянка с Севера.