Мир обреченных
Шрифт:
С этими словами он покинул зал, а на кафедру взошел стриптизер с глазами убийцы. Немногочисленные девушки сразу же замлели...
Глава 4 Мари
Не замечая влюбленных взглядов, Шериф источал к классу ледяное презрение.
– В эти времена, - начал он, - люди делятся на бойцов и ничтожеств.
Зал замер. Эти слова для собравшихся здесь студентов были как удар под дых. Все
– С началом апокалипсиса, видя, как люди сотнями обращаются в демонов, а наши лучшие солдаты не могут взять ситуацию под контроль, я посчитал, что человечество обречено. Не могу сказать, что беда обрушившаяся на погибель человечества незаслуженна, однако, Бог не оставил нас. Он дал нам новый выбор.
Он замолчал. И молчал до тех пор, пока не набравшаяся смелости девушка с челкой закрывающей левую сторону лица, подняла руку:
– Мм... мастер, какой это... был выбор?
Шериф, он же мастер академии, с презрением глянул на вставшую с места девушку, и процедил сквозь зубы:
– Он позволил нам сделать выбор: бежать или сражаться! И каждый тогда сделал этот выбор! Многие решили сражаться с демонами и стать заклинателями, но большинство решили бежать и спрятали свою душу, как жалкие трусы!
– Мари!
– воскликнул он с безумием в глазах.
– Почему ты не сражалась?! Почему выбрала побег?! Почему ты позволила умереть своей матери?!
Девушка со смоляными волосами задрожала всем телом. Ее видимый окружающим глаз заблестел - она едва сдерживала слезы.
– Да, Мари. Ты закрыла свою душу от посягательств демонов, однако, вместе с тем, ты не получила силу которую могла бы получить, если бы предпочла сразиться!
Теперь и без того закомплексованная девушка тряслась всем телом - окружающие смотрели на нее с жалостью. Вряд ли ее психическое состояние от этого улучшится.
– Я... я... хотела... я хочу... сделать иной выбор!
– И поэтому ты пришла в академию?!
Глаза Шерифа светились от гремучей смеси яростных чувств: но Виктор мог разобрать там только гнев и презрение.
– ...Да, - произнесла Мари склоняя голову.
– Дура!
– воскликнул Шериф, полностью потеряв контроль.
– Тупая дура! Да, Академия создана для того чтобы дать неверно выбравшим людям второй шанс! Но как, скажи, как, ты собираешься одолеть и подчинить демона, обладая таким ничтожным боевым духом?! Ты трусиха! Ничтожество!!!
Никто в классе не понимал почему мастер академии с такой яростью орет на девчонку, которая казалось вот-вот потеряет сознание. Некоторые сделали вывод, что они хорошо знали друг друга и что таким способом Шериф просто хотел отговорить слабохарактерную девочку проходить смертельный экзамен, но следующая сцена заставила их исключить это предположение.
Когда склонившаяся над партой девушка усиленно затрясла головой, разбрызгивая повсюду слезы, со словами "нет, я не ничтожество", Шериф, раскинув парты, в одну секунду оказался подле нее.
Класс охнул. Студенты, конечно, знали, что заклинатель не ровня обычному человеку, но не думали, что кто-то способен пронестись половину класса за одну секунду. Когда же мастер схватил девушку за горло и поднял ее лишь одной рукой без всякого выражения на лице, все были потрясены. Возможно в других подобных обстоятельствах в их головах и промелькнула мысль помочь беззащитной девушке, однако продемонстрированная человеком в кожаной броне свирепая мощь, начисто отбила способность мыслить.
Виктор напрягся желая встать, но в его руку вцепилась Ника. Увидев просительное выражение в ее глазах, Виктор передумал вмешиваться.
– Ты ничто, - сказал Шериф, повисшей на его руке, с ужасом глядящей в его лицо девушке.
– Ты ничтожество, которое прячется как черепаха в панцире. И главная проблема в том, что ты слишком труслива для того чтобы когда-либо суметь отказаться от дарованной тебе защиты. Ты никогда не сможешь стать заклинателем.
Побледневшая от страха и не поступавшей крови, висевшая над полом девушка сопротивлялась изо всех сил. Сначала она вцепилась в его запястье, потом пыталась разжать пальцы и даже дотянуться до его лица, но с каждой секундой она слабела все больше. Ее глаза покраснели, а из горла раздавались невнятные звуки. Ноги дергались в воздухе, стремясь найти точку опоры. Между тем, Шериф как будто и вовсе не собирался ее отпускать. Девушка вот-вот умрет, но никто в зале не собирался этому препятствовать.
– Может уже хватит продолжать этот фарс?
– в повисшей тишине, раздался властный голос.
Ледяные глаза холодного мужчины и заплаканный глаз висевшей на его руке девушке обратились в сторону говорившего. Студенты словно выходя из гипнотического состояния также повернули головы к источнику голоса и с удивлением обнаружили Виктора, подпершего рукой подбородок.
– Я чувствую фальшь в ваших чувствах, мастер, - сказал он, как ни в чем не бывало.
– Ваша ненависть притворна. Вы просто выбрали самого бесперспективного студента, для того чтобы продемонстрировать остальным силу заклинателей. Считаете, что студентам будет легче побороть страх перед потерей души, если они увидят все преимущества заклинателей? Знаете, мастер, я считаю, что ваш так называемый Бог дал людям свободу выбора не для того чтобы кто-то манипулировал их выбором с помощью кнута и пряника. Отпустите уже девушку. Мне неприятно.
Шериф разжал пальцы и, не обращая внимания на упавшую на колени девушку, посмотрел в глаза студента. Обычно простые люди и даже опытные заклинатели едва встретив этот взгляд, тут же прятали глаза, но ничего подобного на этот раз не случилось.
– Пошел вон из класса, - процедил он.
– Все выметайтесь. Идите собирать свое мужество - оно пригодиться вам вечером.
Все студенты стали быстро покидать помещение, но в классе еще оставались несколько человек, в числе которых была обессилено стоящая на коленях, едва не задушенная, Мари, а также Виктор и сидящая рядом с ним девочка.
Видя, что лицо студента не дрогнуло, Шериф решил его проигнорировать и размеренным шагом вышел из класса.
Будучи все еще на коленях, держащая обеими руками свое горло Мари подняла взгляд на Виктора. Ее волосы растрепались по лицу равномерно, тем самым открыв Виктору, то, что она за ними прятала.
Виктор ошибся, на симпатичном лице не было шрамов или других уродств, однако ее глаза были разноцветны: один - ярко голубой, другой - темно-зеленый.
– Спасибо, - прошелестела она.
– Спасибо, что спас меня...