Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир. Доклад Национального разведывательного совета США

Коллектив авторов

Частичным итогом такой концентрации ресурсов будет возрастание контроля над газовыми и нефтяными запасами со стороны национальных нефтяных компаний. Когда Римский клуб сделал свой знаменитый прогноз предстоящего энергетического кризиса, «Семь сестер» все еще сохраняли сильное влияние на глобальные нефтяные рынки и производство. [8] Поощряемые владельцами акций, они отреагировали на эти ценовые сигналы новыми открытиями месторождений, инвестициями и развитием технологий, необходимых для увеличения продукции. По контрасту с той ситуацией национальные нефтяные компании имеют сильные экономические и политические основания для ограничения инвестиций, для того чтобы удержать процесс производства на существующем уровне. Сохранение нефти в земле обеспечивает ресурсами будущие поколения в нефтяных государствах, что сужает возможности выбора ими варианта экономического развития.

8

«Семь сестер» – это семь западных нефтяных компаниий, которые контролировали производство, очистку и распределение нефти в середине ХХ столетия. С образованием и учреждением ОПЕК в 1960-х

и 1970-х годах влияние западных нефтяных компаний упало.

Численность, географическое расположение производителей нефти способствуют снижению темпов осуществления еще одного энергетического перехода – перехода к более чистому горючему. Приоритетным горючим в этом отношении является природный газ. К 2025 году потребление природного газа, как ожидается, возрастет на 60 процентов, в соответствии с прогнозами Энергетического информационного агентства. Хотя месторождения природного газа не обязательно располагаются рядом с нефтяными, но они также сконцентрированы в очень немногих странах. Три страны – Россия, Иран и Катар – владеют 57 процентами мировых месторождений природного газа. Рассматривая нефть и природный газ в целом, можно констатировать, что лишь две страны, Россия и Иран, являются центральными фигурами в газовой энергетике. Тем не менее Северная Америка (Соединенные Штаты, Канада и Мексика), как ожидается, произведут солидную долю – 18 процентов от мирового показателя в 2025 году.

«Стареющее население в развивающемся мире; растущая нехватка энергетических ресурсов, воды, продовольствия и озабоченность изменениями климата, вероятно, наложат отпечаток на исторически беспрецедентную продолжающуюся эру процветания».

Даже если использование природного газа возрастет в абсолютных цифрах, что, по всей вероятности, случится, самым быстрорастущим источником энергии может стать каменный уголь, несмотря на то, что он является самым «грязным» топливом. Растущие цены на нефть и природный газ дают дополнительные преимущества дешевым источникам энергии, которых много вблизи рынков. Три крупнейших и растущих с наибольшей скоростью потребителя энергии – Соединенные Штаты, Китай и Индия – и Россия обладают четырьмя крупнейшими мировыми запасами каменного угля, что составляет 67 процентов открытых мировых запасов. Увеличение производства угля может расширить возможности энергетических систем, основанных на угольных невозобновляемых источниках, на одно или даже два столетия. Китай станет крайне зависимым от угля к 2025 году, и Пекин окажется к этому времени под сильным международным давлением, побуждающим его к использованию более чистых технологий сжигания угля. Китай приближается к США по интенсивности загрязнения атмосферы углем, несмотря на свой намного меньший ВВП.

Использование ядерного топлива для производства электроэнергии, как ожидается, увеличится, но это увеличение не будет достаточным для того, чтобы покрыть потребность в электричестве. Ядерные реакторы третьего поколения будут иметь более низкую стоимость производства энергии, повышенные характеристики безопасности и лучшие характеристики проектов с точки зрения ядерных отходов и угроз распространения ядерных материалов. Реакторы третьего поколения экономически конкурентоспособны с учетом уровня текущих цен на электричество и начинают размещаться по всему миру.

Хотя большинство заводов, производящих ядерные реакторы, находятся в индустриальных странах, увеличение потребности в электричестве в Китае, Индии, Южной Африке и других быстрорастущих странах повсеместно увеличит потребность в ядерной энергетике.

Синхронизация решает все

Все существующие технологии не могут стать адекватной заменой традиционной энергетической архитектуре в требуемых масштабах. Новая энергетическая технология, возможно, будет неоправданной коммерчески и не получит широкого распространения к 2025 году (см. приложение). Современное поколение биотоплива слишком дорого для выращивания, способствует увеличению цен на продовольствие, и его производство требует столько же энергии, сколько и получается в итоге. Другие способы конвертации ресурсов непродовольственной биомассы в горючее и химические продукты должны стать более обещающими, такими как основанные на выращивании водорослей или использовании отходов сельскохозяйственного производства, особенно биомассы целлюлозы. Развитие чистых технологий использования угля и его очистки дают основания для вывода, что если к 2025 году эти технологии окажутся конкурентоспособными по стоимости, то позволят производить больше электричества в условиях, ограничивающих отходы углерода. Долговременные разработки водородного топлива имеют определенный потенциал, но пока остаются в младенческой стадии развития и будут являться еще десятилетие недоступными для коммерческого использования. Могут понадобиться огромные инфраструктурные инвестиции, чтобы поддержать «водородную экономику». Как свидетельствуют исследования Национальной лаборатории Аргонна, водород на всем цикле использования, от стадии добычи до стадии хранения, оказывается вдвое дороже, чем бензин. Даже при условии благоприятной политики и субсидий в защиту окружающей среды, что потребуется в ситуации производства биотоплива, «чистой угольной энергетики», «водородной экономики», как показывает опыт истории, существует адаптационный временной лаг. Недавнее исследование показало, что в энергетическом секторе требуется лаг в 25 лет, чтобы технологии стали приспособленными и широко распространенными. Главная причина существования этого лага – потребность в новой инфраструктуре, требуемой для поддержки и осуществления данной инновации. Для энергетики требуются особенно крупные инфраструктурные и мощные инвестиции, осуществляемые в течение 150 лет, охватывающие производство, транспортировку, очистку, маркетинг, торговлю. Приспособление природного газа, топлива, во многих отношениях превосходящего нефть, иллюстрирует трудности перехода к чему-то новому. Технологии использования природного газа стали широко доступны после 1970-х, но природный газ все еще отстает от сырой нефти на мировых рынках, поскольку технические и инвестиционные требования для производства и транспортировки превышают

те, которые нужны для использования видов топлива на основе нефти. Просто для того, чтобы удовлетворить базовые энергетические потребности в течение 20 следующих лет, требуется, по оценкам, более чем 3 триллиона долларов инвестиционных средств в традиционные углеводороды со стороны компаний, созданных в течение более чем столетия, и капитализация рынка в сотни миллиардов долларов. В силу того, что новая форма энергии, с большой долей вероятности, не сможет использовать существующую инфраструктуру без модификаций, следует ожидать, что новая форма энергии потребует аналогичных массовых инвестиций. Несмотря на то что шансы новой энергетики выглядят сомнительными, мы не можем исключить возможности перехода к ней к 2025 году, что позволит избежать расходов на капитальную перестройку инфраструктуры. Наибольшая возможность для относительно быстрого и недорогого перехода в течение этого периода существует у новых поколений возобновляемых источников энергии (фотоэлектрического, ветрового) по мере улучшения технологий производства батарей. У многих из этих технологий стоимость инфраструктуры, представляющей барьер для индивидуальных проектов, могла бы снизиться, создав возможность для многих маленьких экономических структур развивать собственные проекты преобразований энергии, которые напрямую обслуживают их интересы, например, стационарные виды топлива, обеспечивающие энергией дома и офисы, перезаряжаемые автомобили двойного назначения, возврат избыточной энергии в энергетическую систему. Схемы превращения энергии, такие как планы выработки водорода для автомобильного топлива из электричества в гаражах владельцев, смогли бы позволить избежать необходимости развивать инфраструктуру транспорта, основанного на использовании водородных видов топлива. Сходным образом не содержащее этанола биотопливо, вырабатываемое из генетически модифицированных культур, может оказаться в состоянии создать условия для значительного инвестирования в транспорт, работающий на жидких видах топлива, и инфраструктуру, способствующую его распространению.

Поставки урана, который является главным топливом для производства ядерной энергии, вряд ли станут сдерживающим фактором для ее развития. Количество доступного урана, вероятно, окажется достаточным вплоть до второй половины столетия для того, чтобы поддерживать развитие ядерной энергетики без его переработки. Если возникнут проблемы с нехваткой поставок урана, то реакторы, способные производить ядерное горючее, наряду с переработкой использованного топлива смогут обеспечить глобальную экспансию и расширение масштабов ядерной энергетики.

Тем не менее представляется, что инфраструктурные ограничения, озабоченность проблемой распространения ядерных материалов и знаний, неопределенность относительно лицензирования и утилизации использованного топлива делают повсеместное распространение ядерной энергетики, достаточное для удовлетворения повышенного спроса, к 2025 году невозможным. Инфраструктура (люди и техника), правовые предпосылки (сертификаты и разрешения), строительство являются попросту слишком громоздкими. Только в конце 15-20-летнего периода, возможно, мы увидим серьезный подъем ядерных технологий.

Энергетическая геополитика

Как высокие, так и низкие цены на энергию имеют серьезные геополитические последствия, а в течение 20-летнего периода могут случиться периоды и низких, и высоких цен. Администрация энергетической информации министерства энергетики и некоторые ведущие консультанты в области энергетических проблем уверены, что высокий уровень цен на энергоносители вероятен, по меньшей мере, до 2015 года, просто в силу прекращения роста снабжения энергоносителями и растущего спроса на них. Эти причины ценового роста не похожи на ситуацию 1970-х и начала 1980-х, когда высокие цены на нефть были вызваны намеренным ограничением поставок энергии. Даже на фоне общего долговременного роста стоимости энергии цены периодически могут снижаться гораздо существеннее, чем на уровень в 100 долларов за баррель, по мере резкого повышения неудовлетворенного спроса на топливо и вызванных этим технологических прорывов, а также быстрой коммерциализацией различных заменителей топлива. Правдоподобные сценарии сдвигов в сторону падения и изменения психологии рынков включают замедление глобального роста, увеличение производства в Ираке, Анголе, Центральной Азии и в других регионах, повышение эффективности использования в рамках уже доступных технологий.

«С учетом высокого уровня цен многие экспортеры, такие как Россия и Иран, могут получить финансовые ресурсы для увеличения своей мощи…»

Даже при ценах ниже 100 долларов за баррель перемещения финансовых средств, связанные с торговлей энергоносителями, четко определяют «победителей» и «проигравших». Большая часть из 32 стран, импортирующих от 80 или больше процентов от своих энергетических потребностей, вероятно, будут испытывать значительное замедление экономического роста по сравнению с ситуацией, которая сложилась бы в случае низких цен на нефть. Определенное число этих государств оцениваются внешними экспертами как неуспешные государства, например, Центрально-Африканская Республика, Демократическая Республика Конго, Непал, Лаос. Высокий уровень зависимости от импорта, низкий уровень ВВП на душу населения, высокий торговый дефицит, значительная международная задолженность – вот черты, составляющие профиль государств с высоким уровнем рисков. Такой профиль включает большинство государств Восточной Африки и Африканского рога. Важнейшие, но обремененные проблемами страны, такие как Пакистан, также могут подвергнуться риску попасть в число неуспешных государств.

С более высокими ценами более стабильные государства справляются лучше, но перспективы их экономического роста могут внезапно уменьшиться, и в результате возникнут политические бури. Эффективные, с развитой экономикой услуг страны Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) не являются неуязвимыми для цен, но они пострадают в наименьшей степени. Китай, воздействие на экономику которого смягчается накопленными гигантскими финансовыми резервами, также подвергнется нефтяному ценовому удару, который сделает проблему выхода миллионов его граждан за линию бедности более труднодостижимой. Китаю понадобилось бы большее количество отечественного угля и увеличение его транспортировки, строительство большего количества атомных электростанций и усилий по улучшению и повышению эффективности используемой энергии, чтобы смягчить негативный эффект от дорогостоящего импорта.