Мир Приключений 1965 г. №11
Шрифт:
Володя пропустил вперед Нину и последним выбежал на склон оврага. Здесь стояла запряженная в сани лошадь. Все остальные подводы уже уехали. В санях лежал Коля. Увидев приближающихся ребят, он облегченно вздохнул:
— Наконец-то! А я уже думал…
— А ты не думай! — Жора положил рядом с ним Катю, сел на передок и схватил вожжи. — Сели?
— Да!..
Нина и Володя почти одновременно прыгнули в сани.
— Но-о!
Лошадь рванула и пошла крупной рысью. Из кустов послышался свист.
— Это что такое? — вздрогнул Володя.
— Извещают наших, что мы уехали. Теперь они могут отходить.
— Но-о! — Жора хлестнул лошадь,
Звуки боя постепенно отдалялись, потом стали перемещаться вправо.
— Слышишь? — Жора кивнул головой в сторону выстрелов. — Учись, как обманывать противника. Мы едем в одну сторону, а партизаны с боем отходят в другую. Ну, а эсэсовцы, понятно, за ними… Жаль, сорвался наш план…
— Какой план?
— Мы хотели сначала увезти вас, а потом забросать оба флигеля гранатами… Но ничего, в другой раз…
Они ехали уже более часа. Жора перестал подстегивать лошадь, и она постепенно замедлила шаг. Вдруг Коля приподнялся:
— Волк! — воскликнул он. — За нами гонится волк!
Жора обернулся.
— И в самом деле волк, — удивился он. — Да что он, бешеный, что ли?
И он вытащил из саней топор.
— Гелла! — радостно закричала Катя. — Гелла!..
— Верно, Гелла, — подтвердил Володя. — Не трогай ее, Жора…
Овчарка была уже рядом. Она легко вспрыгнула в сани, обнюхала Катю, потом других ребят и предостерегающе зарычала на Жору.
— Гелла, Гелла! — Катя обняла собаку за шею. — Ты поедешь с нами? Правда?
Овчарка словно обдумывала слова девочки, потом легла и положила голову ей на колени.
— Она нас спасла, — сказал Володя, — от Беренмейера…
И он рассказал Коле и Жоре обо всем, что произошло в подвале.
— Ты и в самом деле замечательная псина! — похвалил ее Жора.
…Звуки выстрелов затихли. Партизаны скрылись в лесу, где эсэсовцы уже не решались их преследовать. Лесковскии лагерь опустел. И это произошло как раз через неделю. “Нах айнер вохе”.
С.Жемайтис
Гибель “Лолиты”
ПОВЕСТЬ
СЛЕДЫ НА ПЕСКЕ
Я проснулся на берегу возле самой соды. В лицо мне светило утреннее, но уже жаркое солнце. Острые куски кораллов впивались в спину. Все тело ныло, но голова была ясной и свежей. Мне сразу припомнилось все, что произошло в прошедшую ночь.
С вечера ничего не предвещало беды. Океан мерно покачивал наш “Орион”, шхуна бежала по синей воде кораллового моря, похожая на пиратскую бригантину. Шли мы только на одном дизеле, в расчете прибыть к месту назначения на рассвете. Что это за место, никто из команды не знал, кроме Ласкового Питера, нашего капитана, да У Сина, штурмана, и еще, пожалуй, меня. Принося кофе и виски в рубку, я искоса поглядывал на карту, приколотую кнопками к штурманскому столику, и видел на ней тонкую карандашную линию курса, проложенную к группе атоллов, затерявшихся среди просторов Тихого океана. Шторм налетел внезапно, как часто случается в этих широтах. Шторм как шторм, которых было немало с начала плавания на “Орионе”, и на этот раз все обошлось бы хорошо, не подвернись нам коралловый риф.
Меня швырнуло с койки вскоре после начала первой вахты. Сразу погас свет:
В коридоре я налетел на чью-то широкую теплую спину. Это оказался наш кок — голландец дядюшка Ван Дейк. Я окликнул его.
— Это ты, Фома? — отозвался он и схватил меня за руку. — Не падай духом, мой мальчик. Ты надел пояс? — Он ощупал меня. — Нет! Надень! Или возьми буй. Дело серьезное. Ты выплывешь! Выплывешь! Недалеко остров… Проклятый капитан, хотел больше заработать…
Треск корпуса, рев бури заглушили его слова, я только расслышал:
— Прилив… плаваешь хорошо… не бойся.
Вода хлынула по коридору и отбросила меня от дядюшки Ван Дейка. Больше я не видел его. В кромешной тьме, прорезаемой вспышками молний, все, кто еще держался на палубе, пытались спустить шлюпки. Две с правого борта были разбиты в щепки. С левого борта наконец удалось спустить одну шлюпку, но ее накрыло волной и унесло. Осталась последняя. Матросы, обезумевшие от страха, стали драться возле нее, вместо того чтобы общими силами попытаться спустить на воду. Я тоже хотел пробиться к шлюпке, но кто-то так толкнул меня, что я чуть не угодил за борт. Раздалось несколько хлопков, будто вылетели пробки из пивных бутылок. Полоснула зеленая молния, и я увидел капитана с пистолетом в руке.
Им удалось спустить шлюпку. Она то проваливалась в черную пропасть, то подлетала выше борта. В нее бросались матросы, но мало кому удалось остаться в ней. Я видел, как поднялась на волне шлюпка, по ее бортам, ухватившись за планшир, свешивались два человека, голые по пояс, а капитан колотил по их рукам рукояткой пистолета. Когда шлюпка опустилась, я прыгнул в нее. И тотчас же полетел за борт, получив удар в живот. Удар был не особенно сильным, иначе мне не пришлось бы рассказывать эту историю. Ласковый Питер, наверное, уже устал к тому времени; он просто столкнул меня со скользкой банки, и я полетел вниз головой в черную воду.
Когда я вынырнул, то больно ударился рукой об обломок одной из разбитых шлюпок.
Грохотал гром, молнии вспыхивали и гасли над озверевшим океаном.
Мне было страшно, очень страшно. Я не знал, куда меня несут ветер и волны. Что, если куда-нибудь в сторону от островов? Да и острова не сулили мне особой надежды. Возле них множество коралловых рифов, они окружают атоллы непроходимыми барьерами. Наверно, приходили мысли и об акулах. Не помню сейчас. Но я боролся с волнами и ветром и не думал сдаваться.
Обломок шлюпки оказался очень вертким, он выскальзывал из рук, и я, захлебываясь, ловил его в темноте. Мне везло. В конце концов я крепко ухватился за шпангоут. Несколько раз при свете молний я видел шлюпку на гребнях волн. Но я не кричал, не просил о помощи, зная, что это бесполезная трата сил.
Наверное, прошло много часов, пока в шуме дождя, свисте ветра и плеске волн я услышал глухой рокот. Молния осветила океан, и за это мгновение я увидал фиолетовую полосу прибоя.
…Утром, сидя на берегу, я посмотрел на риф, и дрожь пробежала у меня по спине. Оттуда и сейчас, в полный штиль, доносился такой грохот, что казалось, океан задался целью разбить, стереть эту преграду и посылал на нее бесконечные гряды гигантских валов. На добрую сотню метров взлетала к небу водяная пыль, и в ней дрожала яркая радуга.