Мир Реки: Магический лабиринт
Шрифт:
— Он, должно быть, здорово отличался от всех известных мне суфи, за исключением тебя, — сказал Бёртон. — Все египетские суфи были жулики.
— Есть истинные суфи и ложные суфи, — ответил Нур, оставшись глухим к насмешке. — Я полагаю, что ватан отражает этическое и духовное развитие личности — и силовое поле, смотря по тому, что показывает ватан, открывает или преграждает вход в башню.
— Как же тогда Икс ходил этим путем? Его этика, очевидно, не так высока, как у других.
— Как знать. Если то, что он говорил о других этиках, правда… Но возможно, Икс проделал свой тайный ход именно для того, чтобы не пользоваться верхним.
— Нет. Другие-то видели его ватан. И могли понять, что Икс деградировал — изменился, во всяком случае. Могли даже понять, что он им изменил.
— Может, Икс приспособился как-то подделывать свой ватан. Ну… заставлять его выглядеть иначе, чем на самом деле. Тогда он мог не только сходить за своего, но и силовое поле надуть.
— Возможно, — согласился Нур. — Но ведь его товарищи могли об этом догадаться?
— Может, они не знали, что такое возможно. Может, Икс сам изобрел такой прибор.
— А по тайному ходу, — подхватил Бёртон, — он мог покидать башню так, что никто об этом не знал.
— Выходит, в башне не было радаров?
— Ну и что ж? Если б радары были, они обнаружили бы и первую, и вторую экспедиции, когда те еще только спускались по карнизу, — заметил Бёртон. — И пещеру засекли бы — хотя на пещеру, возможно, операторы не обратили бы внимания. Не было здесь радара, сканирующего море и горы. Да и зачем? Этики не верили, что кто-нибудь может забраться так далеко.
— У нас у всех имеются ватаны, — сказал Нур, — если правда то, что сказали тебе на Совете Двенадцати. Их ватаны ты видел сам. Чего я не понимаю — так это почему этики не выследили тебя задолго до того времени. Снимок твоего ватана должен был храниться в том гигантском компьютере, о котором говорил Спрюс. Как и снимки всех наших ватанов, вероятно.
— Возможно, Икс подменил снимок моего ватана. Это объясняет, почему агент Аньо имел при себе мою обычную фотографию.
— Мне кажется, у этиков имелись наверху поисковые спутники, — сказал Фрайгейт. — Но они не смогли найти тебя по ватану, потому что ватан был изменен.
— Хм-м, — произнес Нур. — Интересно, влияет ли искажение ватана на духовную сущность его носителя?
— Помните, де Марбо рассказывал, как Клеменс анализировал связь между ватаном, ка или душой — называйте как хотите — и телом? — сказал Бёртон. — Клеменс пришел к выводу, что ватан действительно отражает личность человека. Для этого он и нужен. Бесполезно пытаться приделать ватан к копии чьего-то тела, поскольку копия отличается от оригинала. В ничтожно малой степени, но отличается. И если ватан или душа действительно суть человека, вместилище самосознания, то мозг человека самосознанием не обладает. Без ватана человеческое тело будет обладать разумом, но не самосознанием. Понятие своего «я» будет отсутствовать. Для ватана человеческий организм — то же, что для человека лошадь или автомобиль.
Ну возможно, это не совсем верное сравнение. Комбинация ватана и тела больше напоминает кентавра. Это сплав. И человеческая, и конская половины не могут существовать одна без другой.
Возможно, ватану тоже необходимо тело, чтобы обрести самосознание: ведь, по словам этиков, ватаны без тел блуждают в пространстве, лишенные не только самосознания, но и сознания вообще.
Согласно же нашей теории, это тело генерирует ватан. Как — я не знаю, у меня нет даже гипотезы на этот счет. Но ватан без тела возникнуть не может. У эмбрионов имеются эмбриональные ватаны, у младенцев — младенческие. Ватан взрослеет вместе с телом.
Но существуют две стадии взрослости. Назовем высшую стадию суперватанностью. Ватан, не достигший определенного этически-духовного уровня, обречен после смерти тела вечно блуждать в пространстве, лишенный сознания.
Если только, как здесь, не будет создана копия тела и ватан не вернется к ней, повинуясь некоему притяжению, это тело-дубликат будет обладать разумом, но не концепцией своего «я». Этой концепцией обладает ватан, но лишь при условии воссоединения с телом.
Без ватанов люди бы тоже стали из обезьян людьми, разработали бы язык, развили науку и технику — но религии бы у них не было, и они не больше сознавали бы свои «я», чем муравьи.
— И что у них был бы за язык? — сказал Фрайгейт. — Попробуйте представить себе язык, в котором отсутствует местоимение «я». А возможно, также и «ты», «вы». Я не уверен, что такие люди могли бы создать язык — в вашем понимании. Они так и остались бы разумными животными. Или, скорее, живыми машинами, не столь зависящими от инстинкта, как животные.
— Поговорим об этом подробнее как-нибудь в другой раз.
— Ну а как же шимпанзе?
— Возможно, у них есть рудиментарные ватаны с низким уровнем самосознания. Никто ведь не доказал, что у обезьян нет своего языка или самосознания. Сам ватан, без тела, самосознания развить не может. Если у человека не развит мозг, то и ватан будет недоразвитый — а следовательно, способный достичь лишь самого низкого этического уровня.
— Э нет! — сказал Фрайгейт. — Ты путаешь интеллект с моралью. Мы оба знали слишком много людей с высоким умственным развитием и низким этическим, да и наоборот, чтобы поверить, что высокий интеллектуальный коэффициент обеспечивает столь же высокий моральный уровень.
— Да, но ты забываешь о воле.
Они пришли к следующей площадке, и Бёртон осмотрел шахту.
— Все то же самое.
Отряд двинулся дальше, и Бёртон вернулся к своей роли Сократа.
— Итак, воля. Мы должны признать, что полной свободой она не обладает. На нее влияют внешние события — внешняя среда, а также внутренняя жизнь тела — внутренняя среда. Физические и душевные повреждения, болезни, химические процессы и прочее — все это влияет на волю человека. Маньяк был бы хорошим человеком, если бы болезнь или травма не сделали из него мучителя и убийцу. Психологические или химические факторы приводят к расщеплению личности, создают моральных калек и уродов.
Ватан, я полагаю, столь тесно связан с телом, что отражает все его умственные перемены. У идиота или слабоумного и ватан идиотский или слабоумный.
Вот почему этики воскресили идиотов и слабоумных где-то в другом месте — если наши рассуждения верны, — где их можно лечить без помех. Медицина этиков позволяет полностью развить недоразвитый мозг. И ватаны этих больных тоже становятся высокоразвитыми, в полной мере способными выбирать между добром и злом.
— И получают возможность стать суперватанами и воссоединиться с Богом, — добавил Нур. — Я внимательно слушал тебя, Бёртон. И не согласен с многим. Прежде всего с тем, что Бог не заботится о своих душах. Бог не дал бы им блуждать без смысла и цели. Бог дал бы им всем приют.