Мир Родины
Шрифт:
Похоже, им не надо было говорить, что делать, поскольку не было отдано ни одного приказа. Люди высыпали из снегохода в высокий, по пояс, снег, и быстро привязали к ногам снегоступы из медвежьих шкур. Первые двое уже отошли, привязав к лыжам горноспасательные повязки. На носилках были белые официальные надписи – без сомнения носилки тоже были краденые.
Ян пристегнул лыжи и быстро побежал за ними между деревьями, удивляясь, как они находят дорогу в снежной темноте.
– Постой, – сказал Брэнст, неожиданно остановившись, и Ян чуть не врезался в него. – Дальше тебе
Послышалось несколько металлических лязгов – это разрезали колючую проволоку. Затем тишина. Ян был один.
– Совсем один. Снег прекратился, но ночь осталась темной, луна была скрыта под густым облаком. Посты и колючая проволока исчезли во тьме по обеим сторонам; их присутствие отмечалось лишь полосой расчищенной земли. Ян отъехал под защиту деревьев, стал бегать вперед-назад, чтобы согреться, то и дело глядя на светящиеся стрелки часов. Полчаса и по-прежнему ничего. Он попытался угадать, как далеко они ушли, сколько времени это займет.
К концу тягучего часа нервы его были натянуты до предела. И он подскочил от неожиданности, едва не упав, когда из-за деревьев вырвались черные тени и отправились к нему. Олени. Они были еще испуганы, чем он, когда уловили его запах. Спустя почти девяносто минут опять объявились темные тени, и он уже схватился за радио, прежде чем увидел носилки, следовавшие за ними.
– Все прошло просто прекрасно, – хрипло сказал Брэнст, хватая ртом воздух. – Всем им пришлось пробежаться. Пистолеты не понадобились, обошлись ножами, разделись с полудюжиной подонков. Получай своего друга в полной сохранности, хотя они его немного отделали. Бери веревку и привяжи носилки.
Ян схватил веревку и перекинул ее через плечо, привязал к поясу и качнулся всем телом вперед. Носилки легко тронулись и заскользили на лыжах, и он перешел на ровный свободный бег, догнав и миновав остальных, шагавших на снегоходах. Ему пришлось замедлить ход и пристроиться за Брэнстом, шагавшим впереди. Несколькими минутами позже они снова были в снегоходе и погрузили носилки через кормовые двери. Двигатель заработал со сдавленным ревом, и они двинулись вперед, хотя последний из шедших еще забирался на борт.
– У нас по меньшей мере полчаса, а то и час, – сказал Брэнст, присасываясь к бутылке с водой, затем пуская ее по кругу. – Все стражники камер мертвы, а когда они это обнаружат, взорвется крыша.
– Но нужно побеспокоиться еще кое о чем, – вмешался один из мужчин. Послышался шепот одобрения.
– Мы подпустили огоньку к некоторым из бараков, – сказал Брэнст. – Это пока что отвлечет подонков.
– Не был бы кто-нибудь так добр развязать меня? – спросил человек на носилках.
Вспыхнул свет, и Ян развязал веревки, притягивавшие Ури к носилкам. Человек выглядел молодым – где-то за двадцать – черные волосы и глубоко
– Может кто-нибудь мне сказать, что случиться дальше?
– Вы пойдете со мной, – сказал Ян. – Вы умеете кататься на лыжах?
– Я катался. Правда, на водных лыжах.
– Это очень хорошо. Нам не придется спускаться с гор, лишь двигаться по пересеченной местности. У меня с собой одежда, которая вам понадобится.
– Это просто чудесно, – сказал Ури, садясь и дрожа. Он был одет лишь в серую тонкую форму заключенного. – Я бы сел на скамью, если бы кто-нибудь дал мне руку.
– Как? – спросил Ян, пораженный внезапным холодным ощущением страха.
– Свора подонков, – сказал Ури, падая на сиденье. – Решили, что я говорю недостаточно быстро, хотя у них был даже итальянский транслятор. Решили меня воодушевить.
Он оторвал ногу от ободранного настила и поднял ее. Она потемнела от засохшей крови. Ян наклонился с фонариком ближе и обнаружил, что на ноге вырваны все ногти. Как же он будет идти с такими ногами, тем более на лыжах?
– Не знаю, поможет ли это, – сказал Брэнст, – но люди, которые сделали все это, все мертвы.
– Ногам не поможет. Но меня это очень радует. Спасибо вам.
– О ногах мы подумаем. Что-либо подобное всегда могло случиться. – Брэнст вытащил откуда-то из-под одежды плоский металлический контейнер и открыл его. Он взял стерильный шприц и сорвал упаковку. – Люди, которые дали мне это, сказали, что один укол может убить боль на шесть часов. Никаких побочных эффектов. – Он ткнул шприцем в бедро Ури, острая игла пробила тонкую ткань, наркотик медленно вылился из капсулы.
– Спасибо всем, кто подумал об этом, – сказал Ури. – Пальцы уже немеют.
Ян помог ему переодеться; в раскачивающемся на рессорах снегоходе тряска прекратилась, когда они выехали на дорогу и поехали по ней. Впрочем, по дороге они следовали лишь несколько минут, а затем вновь свернули в глубокий снег.
– Впереди пост контроля Безопасности, – сказал Брэнст, – надо объезжать.
– Я не знал размера вашей обуви, – сказал Ян, – поэтому прихватил три пары ботинок разных размеров.
– Дайте примерить. Я обмотал пальцы бинтами, чтобы остановить кровь. Думаю, вот эти подойдут.
– В пятки сидят хорошо?
– Отлично. – Одетый и согревшийся Ури обвел взглядом круг глядевших на него мужчин, едва видимых в свете фонаря. – Не знаю, как и благодарить ваших людей...
– Не надо. Это доставило нам удовольствие, – сказал Брэнст.
Тем временем экипаж затормозил и остановился. Двое мужчин вышли в молчании, и снегоход завелся вновь.
– Вы двое будете замыкающими. Я буду вестись и позабочусь о том, куда девать эту штуку. Билл, я высажу вас в том месте, которое показывал на карте. После этого вы будете предоставлены сами себе.
– Я с этим справлюсь, – сказал Ян.
Ян перепаковал рюкзак, уложив три четверти веса в свой, затем повесил более легкий на спину Ури.
– Я могу нести больше, – сказал Ури.
– Возможно, если бы шли пешком. Но я буду счастлив, если вы удержитесь на ногах. А для меня тяжесть – не проблема.