Мир Сердца
Шрифт:
– Ну, привет, сука, – криво усмехнулась несуразная маска физиономии варвара, что практически не поменялась за прошедшие тысячелетия. Он смачно сплюнул на пол сгусток крови, тут же мгновенно получив удар по голове толстенным томом, что сжимал в своей ладони Пауэлл, который мгновенно взревел, – ты, мразь, а ну-ка заткнулась!
– Ты в моем доме, животное, и не смей… – прервался на полуслове Пауэлл, с искреннем удивлением и непониманием вытаращившись на Энни, которая взорвалась смехом из-за комичности вида галантного коллекционера Пауэлла, ее доброго друга, которого она так редко видела в гневе и который так ему не шел. Даже несмотря на то, что перед ней сидел опаснейший убийца и рецидивист, который, возможно, поломал не одну судьбу, и Энн, и ее дорогой подруги Ланы в том числе, она, тем не менее, всё равно не могла заставить себя прекратить смеяться, и даже, когда из ее глаз брызнули слезы, продолжала хохотать.
Пауэлл аккуратно подошел к опустившейся к этому времени уже на колени Энн и очень осторожно, мгновенно переменив свой тон с гнева на милость, положил ей на голову ладонь, после чего как можно более мягко и ласково обратился:
– Энни, ты в порядке, дорогая?
– Всё… Всё нормально, – откашливаясь, проговорила Энни, понемногу успокаиваясь и внутренне радуясь тому, что этот резкий приступ практически закончился.
– Еще раз извини, – прошептал Пауэлл, – но мои медики позволили себе внести некоторые коррективы в твое состояние, чтобы стабилизировать как твои физические, так и ментальные…
– Лана!.. Лана в порядке?.. – перебила его подруга, не слишком интересуясь подробностями своего текущего положения.
– О, конечно, конечно, с ней всё в порядке! Она… – быстро протараторил Пауэлл, тут же замолчав, когда Энн с натянутой от уха до уха улыбкой и слезами на глазах впилась своим взглядом в его лицо, после чего пришло ясное осознание того простого факта, что соврать ей сейчас означало бы только то, что он навсегда умрет в ее глазах.
– Энн, поверь, сейчас не самое лучшее время для этого, но если ты с этим справишься, то Лана…
– Эта шлюха сдохла! – ворвался в интимное пространство разговора Энн и Пауэлла звериный рык, который сейчас больше был похож на оскорбительный хохот гиены – хищника, который беззастенчиво только что разобрался со своей добычей.
– Та шлюха, и ты, и все эти бляди у вашего сраного собора, все мертвы! А скоро и вся ваша цивилизация будет в огне! Мы в****м вас, – уже глядя на Пауэлла, истерично тряхнул головой вторженец, – ваших блядей, мужчин, детей, всех!! Как завещал Великий Оракул Бабочки, и увидим, как он вновь снизойдет в этот мир!
41. – Куда направляешься, красавчик? – никак не мог отогнать от себя назойливые слова, что так и роились, подобно надоедливой мошкаре, вокруг головы путешественника, который, не выдержав, уже занял боевую позицию, обнажив свой клинок.
– Покажись!
– О, вот это настрой! Мне нравится, ну что ж, вот она я, любимый!
Воин вновь резко обернулся, заметив какое-то движение на деревьях, однако, даже присмотревшись внимательнее, вновь не обнаружил там своего врага.
– Здесь, здесь! – вновь радостно раздался звонкий женский голосок.
Кровь юноши вскипела, и он, перекатившись так быстро, будто бы знал наверняка, что в него сзади летят стрелы, прислонился спиной к стоящему рядом дереву, чтобы прикрыть свой тыл.
– Молодец! Вот уже почти, ну почти! – расхохотался голос, заставивший воина сжать свои ладони на рукоятке клинка так крепко, что из треснувшей кожи просочилась кровь. Повидавший множество сражений юноша в свои двадцать с небольшим был уже опытным бойцом, а потому он, не теряя самообладания, переводил взгляд с одного объекта на другой в поисках мельчайшего движения, на которое готов был уже молниеносно отреагировать.
– Ну вот же я! – в лицо буквально выплюнул свою фразу «враг», повиснув вверх ногами прямо перед застывшей на мгновение от неожиданности физиономией путника, с которым он развлекался.
Инстинкты воина и тут не подвели, заставив его моментально совершить в сторону пытающейся его одурачить сущности несколько выпадов, которые эффектно пронзили воздух над Воином.
Моментально отскочив во время маневра от дерева, путник стал медленно пятиться назад, и буквально через пару аккуратных и быстрых шажков спиной уже наткнулся на нечто, что физически не могло появиться на небольшой опушке, поскольку ничто не могло бы с такой скоростью там оказаться в принципе, если только это не был самый настоящий демон, существо не из этого мира, которое и хотело сбить его с пути, а потому, заключил путешественник, необходимо было проявить хитрость и смекалку, чтобы обмануть это существо, поскольку любые иные попытки физически навредить ему окончатся провалом, и тут бесполезна вся сила и скорость, которой обладал юноша.
– Как тебя зовут? – попытавшись успокоить свой голос, чтобы не выдать свое волнение, которое вполне могло предательски выдаваться его телом, в котором неистово колотилось его сердце, спросил юноша существо, что находилось прямо сейчас за его спиной и даже слегка касалась его кожаной брони.
– Вообще-то, по правилам приличия путешественник сам должен представиться, – отозвались в голове воина слова, которые будто бы некто нашептывал прямо на ухо путнику.
– Тебе вовсе незачем знать мое имя, демон! Всё, что ты должен понимать, так это то, что ни ты, ни твоя братия не остановят мой поход! Я найду старца и получу свои ответы!
– Ответы? – будто бы даже еще больше раззадорился голосок, – и какие же ответы ты ищешь, о, благородный воин?
– Тебе незачем знать тайны человеческого сердца, да ты и не поймешь.
– Да? Ну, хотя… Да, я думаю, ты прав! – внезапно согласился голос, – действительно ведь, куда уж мне понять, почему своего единственного отпрыска этот старый ремесленник решил отправить с самого детства в обучение на воина, и таким образом, чтобы тот оплатил все его долги службой и в дальнейшем стал не более, чем источником дохода, который обеспечит ему безбедную старость? Вполне возможно, что эгоизм и был единственной причиной того, что этот ремесленник отнес свое дитя колдуну, чтобы тот, презрев все законы этого мира, спас его ребенка только для того, чтобы тот мог скинуть с себя всё…
Воин в мгновение ока развернулся, занеся для страшного удара свое орудие, но в самый последний момент всё же успел остановить свое движение в миллиметре от кожи искушавшего его существа, которое он просто не посмел вот так сразу сразить. То была обнаженная девушка невиданной доселе красоты, чьи глаза буквально загипнотизировали воина, и, более того, он никак не мог понять, каким это именно образом эта красотка могла быть неким лесном существом, этим духом, уж добрым или злым – не важно. В чем воин был наверняка уверен, и это пугало его гораздо больше, чем все остальные обстоятельства этой встречи, так это то, что это существо имело его глаза. В них он растворялся и не мог уже связно мыслить, пытаясь из всех последних сил определить, был ли он тем путником, что забрел в бесконечный лабиринт леса или же всё это место, его самая суть, воплотившаяся прямо тут перед ним, и была им самим всё это время и ждала лишь некоего сигнала извне, который открыл бы ему эту очевидную истину.