Мир Смерти на пути богов

Гаррисон Гарри

– Смелее, братья мои, – заворчал мудрец. – Я же объяснял, торопиться надо. Шагайте вперед по одному. Язон, вы идите первым.

Язон не возражал. Первым так первым. Вот только ворота в иной мир как-то вдруг на глазах начали ужиматься. Неужели они так бесславно прохлопали ушами этот редкий шанс? Обидно-то как!

– Быстрее, Язон! – услышал он голос сзади. – Шагать уже поздно. Ныряйте!

Два раза повторять не пришлось. Язон прыгнул, как в воду, – вперед руками и головой. И тут же ощутил, как некий мощный поток втягивает его в эту черную дыру. Вдруг левая нога зацепилась за что-то, и пришлось напрячь все мышцы, чтобы его не растащило на две половинки.

Как минимум он рисковал порвать сухожилие, ведь обе силы, тянувшие его в противоположных направлениях, стоили друг друга.

– Не делайте этого, Мета! – услышал он голос все того же Гваханофабра, надрывный, отчаянный, но очень тихий, потому что странно далекий. – О, ради всех звезд и галактик, не делайте этого!

Язон догадался, что происходит. Голова-то его была уже очень далеко от пещеры на горе Билион, а нога оставалась пока в руках Меты. Верная его амазонка, почуяв неладное, решила предотвратить неизбежную разлуку по-пиррянски просто и незатейливо. Может, она была права. Может быть. Мудрецы – народ загадочный и хитрый, с ними всегда есть риск оказаться вовсе не там, где хотелось. Но все-таки в любом мире Язон предпочитал оставаться с двумя ногами. Поэтому он исхитрился вывернуть стопу так, что затрещали, расстегиваясь, ремешки на липучках, и в руках у Меты остался только ботинок. Обувь – вещь, безусловно, ценная, особенно в путешествиях, но проблема ее приобретения или изготовления (в зависимости от обстоятельств) решается, как правило, намного легче, чем проблема отращивания новой ноги.

А гора была как будто все та же. Скалы, колючий кустарник, кривые деревца. Вот только небо над головой ясное, синее, глубокое. И воздух пахнет по-другому. Пахло морем. И никаких намеков на черную дыру – ни справа, ни слева, ни за спиной Язона. Он тщательно запомнил место и неторопливо пошел вниз – знакомиться с новым миром.

Дорога, усыпанная мелкими противными камешками, врезавшимися в босую пятку, вывела Язона к реке. За нею в некотором отдалении возвышались башни крепостной стены. Разумнее всего было в том направлении и двинуться, однако, поискав по сторонам глазами, Язон обнаружил мальчишку, который купался возле самого берега, то плюхаясь в небольшие омуточки, то с восторгом носясь по мелководью. Был этот мальчонка в чем мать родила, а небольшая смятая тряпочка белесого цвета, лежащая на плоском камне, очевидно, и составляла всю его одежду.

– Эй, мальчик! – крикнул Язон, разумеется, на межъязыке, наиболее употребимом в Галактике. – Как называется эта река?

– Mi ne komprenas vin,[Я вас не понимаю (эспер. ).] – откликнулся абориген на эсперанто.

И Язон, охотно перейдя на любимый им язык древней империи, повторил вопрос.

– Это река Анавр, а там город Иолк, главный город нашей планеты, – солидно объяснил ребенок, будто ему что ни день приходилось общаться здесь вот с такими же бестолковыми дяденьками-пришельцами.

– Анавр… анавр-рванавр, – пробормотал себе под нос Язон.

Ничего себе названьице! Не иначе с легкой руки Хайрона появилось, ведь на принятом здесь эсперанто такое слово ничего не значит.

А вслух Язон произнес бодро:

– Спасибо, мальчик, значит, я пришел, куда хотел.

– Если вам в Иолк, – местный житель решил совсем уж расстараться для дорогого гостя, – то лучше всего через брод. Идите все время прямо, там мелко, мне и то по пояс.

Язон еще раз поблагодарил и быстро перешел реку.

Было жарко, одежда высыхала на глазах.

Рукава куртки пришлось закатать, а открывшуюся при этом пиррянскую кобуру на предплечье – от греха подальше спрятать за пазуху. Если что, он успеет выхватить оружие. Насколько помнилось со слов Хайрона, местная публика с техникой не в ладах, вряд ли по нему сразу откроют перекрестный огонь из пулеметов.

А когда подошел ближе, стало ясно, что пулеметами тут и не пахнет. По стенам города прохаживались воины с копьями и мечами, и точно такие же стражники встретили Язона у ворот. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что из-под надраенных до блеска медных шлемов у них торчат микрофоны, а среди перьев на головах недвусмысленно посверкивают дрожащие антеннки. До полного счастья, точнее, до полного абсурда им не хватало магнитных детекторов для проверки подлинности документов и денег. Однако паспорта у Язона не потребовали – просто спросили:

– Куда?

– Я ищу Айзона, сына Крета. А мое собственное имя – Язон динАльт.

Язон по опыту знал, что правда в таких случаях удобнее всего, тем более что это была не вся правда. Кто здесь мог слышать его имя, данное Хайроном. Вот назовись он Даймедом… Однако всему свое время. Для первого всплеска эмоций хватило имени отца.

– Айзона ищешь?! – буквально взревели двое сразу. – Ну уж нет! Сначала мы отведем тебя к Феллу.

Его обступили и явно собирались если не вязать, то уж за руки схватить – это точно.

– Не надо, я сам пойду, я согласен, – примиряюще поднял безоружные ладони Язон. – Со стариной Феллом мне тоже есть о чем поговорить.

Подобные фразы здешними цепными псами, конечно, не комментировались. Язон попробовал было завести разговор на другие, нейтральные темы, пока они шли через город. Но парочка-другая невинных вопросов типа: «А вот скажи, невесты в вашем городе есть?» или: «А что, служивый, неплохо бы и вина выпить?» остались без ответа, и Язон окончательно понял, что не они идут по городу, а его ведут по городу. И значит, согласно уставу (или что у них тут – свод предписаний?) разговорчики с арестованным строго запрещены.

Дворец короля Фелла оказался в общем неплох как внутри, так и снаружи, но по чистоте и комфорту все-таки сильно уступал роскошным отелям Кассилии или Клианды, а тем более богатейшим виллам Луссуозо. Так что особого энтузиазма в отношении захвата власти на этой убогой планете Язон в себе не ощутил. Но есть такое понятие – сыновний долг. Во всяком случае, было когда-то. И любопытство. Уж больно лихо игра закручивалась, хотелось доиграть до конца. А уж кому, как не Язону, знать: если пришел в казино, соблюдай установленные в нем правила. Ну, по крайней мере, делай вид, что соблюдаешь.

Король Фелл с совершенно безумным взглядом остекленевших глаз шел ему навстречу, вводя в состояние полнейшего ступора растерявшуюся стражу. Наконец диктатор совладал с собою и остановился. Но глаза его смотрели все туда же. Нет, не на лицо задержанного у ворот лазутчика. (Откуда было знать Феллу, как выглядит сын Айзона? Ведь не получал же он по модемной связи секретную фотораспечатку еженедельного бюллетеня «Их разыскивает Специальный Корпус»!) Нет. Король Иолка смотрел на ноги вошедшего, и Язон в ужасе догадался, что вваливаться в покои Его Величества наполовину босым, да еще с кровоточащей после хождения по острым камням пяткой, оставляющей гнусные следы на изысканном наборном паркете, – в высшей степени непочтительно и может быть расценено как намеренное оскорбление первого лица на планете.