Мир, в котором меня не было
Шрифт:
Коридор пустовал. Девушка растворилась во мгле коридоров, будто бы ее и не было. Учитывая, что даже дыхание вызывало эхо в пустующем коридоре, ее мастерству тихого шага оставалось только позавидовать.
Тем временем, невидимая сила, что скрывалась за стеной, дожала ручку до конца и потащила дверь на себя вместе со мной. Я заскользила ногами по полу, в отчаянной попытке удержать массивную дверь, но куда там? Уже предвидя свое будущее в следующие пять секунд, я запоздало разжала ладонь.
Злобная сила инерции потащила меня вперед. В глубь комнаты.
Глава 12.
Я летела вниз. Взмахнув руками, подобно птенцу, которого только что выкинули из гнезда, я попыталась восстановить равновесие. Но против меня обернулись все законы Привычного мира, создав благодатную почву для столкновения с полом. К счастью, в комнате присутствовал представитель мира иного, который выбивался из общей картины правил.
Расставленные приоритеты плохо сказались на бутылке. Та выскочила и долю секунды, пока она падала на мягкий ковер, я пребывала в состоянии невесомости мыли. Время замедлилось, растянувшись из крохотной точки в скачкообразную линию траектории полета бутылки, когда та ударилась краем донышка и тут же отпружинила на несколько сантиметров вверх, завалилась на бок и покатилась в сторону письменного стола. Глухой стук о деревянную ножку оповестил, о целостности тары.
Я могла бы оказаться плашмя на том же самом ковре, но, мужчина поймал меня на полпути вниз, вовремя перехватив поперек груди и остановив неуклюжий полет. Я вцепилась в его руку, как в спасательный круг. Навалилась всем телом и не собиралась отпускать. Тем более, что хозяин комнаты не испытывал никаких затруднений с удержанием моего веса. Он покрепче перехватил меня, когда я заерзала, потянувшись носочками к полу.
Из ног, как на зло, исчезли все кости, оставив ватную, не поддающуюся контролю, набивку. Неуклюжие попытки нормально встать, терпели фиаско.
Мужчина стоял лицом к открытой двери, я же, в свою очередь, висела на его руке, разглядывая место, в которое попала попала. В покоях царил легкий, успокаивающий полумрак, воссозданный игрой света свечей с настоящим, живым огнем. Длинные трубочки цветного воска возвышались на нефритовых ножках подсвечников, создавая иллюзию романтической, чем-то уютной атмосферы, которая совершенно не соответствовала действительности.
В окружающей обстановке я чувствовала себя крохотной. Интерьер помещения давил своей тяжестью, из-за чего я не сразу заметила еще одну гостью покоев Инквизитора. За темным лакированным столиком, посреди зала, сидела Деллианна. Она выглядела обезоруживающе хрупкой и растерянной среди тяжелого, мрачновато-роскошного, гнетущего пространства.
– Адептка Клоу, полагаю?
– спросил мужчина.
– Д-да, - подтвердила я.
Тут же меня встряхнули. Бутылки в сумке через плечо, звякнули. Мистическим образом, я оказалась лицом к лицу с демоном, который продолжал придерживать меня, но на этот раз уже за талию.
– Давно хотел с вами познакомиться.
В его голосе не было злости, раздражение или упрека. В нем текло опустошающее безразличие, не несшее в себе ровным счетом ничего. Почему-то меня это приободрило. Я опасливо подняла глаза. Все еще чувствуя смущение и неловкость из-за нелепого стечения обстоятельств, встретилась с мужчиной взглядом.
Кровь схлынула с лица в одно мгновение. С ног до головы пробрало хорошей порцией льда. По коже, потрескивая, пробежал холодок, оставляя наедине с бездушными глазами нижнемировского монстра. Пустые глаза, безучастно рассматривали меня, краешком сознания взвешивая все "за" и "против". Мужчины так не смотрят на женщину. Так мясник оценивает приволоченную тушку, проводя мысленные пунктиры и намечая места разделки.
– Но вам не кажется, что время для визита было выбрано несколько неудачно?
– И-извините.
Мой испуг вызвал в нем легкое раздражение. Демону, привыкшему к постоянному преклонению, лизоблюдству и страху со стороны подчиненных, моя реакция пришлась не по нраву. Он едва заметно нахмурился, демонстрируя недовольство.
– Вы боитесь меня?
– спросил он, позволяя по-новому оценить красоту демонического голоса: правильная тональность, спокойный тембр, легкость нот, правильные, отмеренные паузы и четкие, выверенные слова. А там, в глубине, что недостижима для слуха простых смертных, звенела оглушающее Ничего.
– Почему?
Ответ был очевиден. Я ввалилась посреди ночи в комнату Великого Инквизитора-демона, с пятью бутылками контрабандного напитка и, кажется, испортила ему романтический ужин. Неужели мужчина считал, что после огненного представления во время побега мятежников, у меня совсем не осталось инстинкта самосохранения?
Есть демоны и они - зло в чистом виде. Их основной источник подпитки сил - человеческие смерти. Чем демон сильнее, тем больше на его счету загубленных душ. А демон передо мной был очень, очень, очень силен. Я это знала. Я это чувствовала каждым кусочком моего тела, пропитанного Светом. Магия сжималась в болевых спазмах, вызывая отвращение к пришельцу из Нижнего мира. Как Стихии влияют на своих носителей, вызывая в них сильные эмоции, так Свет сейчас влиял на меня.
Вот почему люди позволили демонам править Империей. Лишившись Света, они не могли чувствовать того, что я ощущала в полной мере. Всю эту потустороннюю мерзость, оседающую на коже липким, затягивающим туманом. Чужую волю, что незримо, но постоянно окружала человека. То, как сознание теряется в тенях, безропотно принимая желания демонов. Прямо как сейчас, когда Инквизитор не хотел показаться устрашающим, но его воля - влияние на меня - прошли мимо. Свет не позволил скрыться правде.
Вот чему демон удивился. Вот что я должна исправить первым делом.
– Это не страх, мой господин.
– Через силу выдала я. Свет неистово бунтовал, разгневанно бушуя, внутри меня. Но что я могла поделать прямо сейчас? Воскликнуть "За Свети и добродетель" и кинуться на демона с заклинанием наперевес? Глупая и неоправданная смерть. Тем более, а вдруг я не умру сразу?
– Это изумление. Я поражена вашим величием.
Хорошо что мужчины так же падки на лесть, как и женщины. Хорошо, что все демоны немножко мужчины. Хорошо, что я умею притворяться, когда дело касается моего выживания.