Мир в латах (сборник)
Шрифт:
— Куда ведет их дорога?
— В прошлое, в будущее, может быть, даже… — Сейрос показал вверх, туда, откуда сквозь темные ветви кустов светили холодные звезды. — Точно этого не знает никто, кроме самих деймов. Каждый раз дорога идет в другую сторону, и всего раз в триста сорок лет, в день великого противостояния планет, в этом мире открывается дверь на дорогу деймов. Никто оттуда не вернулся, чтобы рассказать. Другие существа, непохожие на людей, иные миры… Иногда там находят могущество, против которого бессильно даже древнее племя.
— Я хочу подумать…
— На это у тебя уже нет
— Ты мог бы сказать мне раньше…
— Раньше ты был не готов к такому разговору. Случайных совпадений не бывает, тебя не зря завербовали, и не зря день великого противостояния планет наступает именно сейчас, может быть, сила выбрала тебя, и ты уцелеешь. На большее не смеет надеяться смертный, ступающий на дорогу деймов.
— Я не смогу… — И опять Сейрос отрицательно покачал головой, как всегда угадывая в нем еще не родившееся решение на несколько секунд раньше самого Степана.
Сверху посыпались камни. Защита зеленых кустиков казалась такой хлипкой, такой ненадежной. Но камни почему-то падали в стороне, а те, что катились вниз по откосу, останавливались, не достигнув круга. Случайность? Возможно, но где-то здесь, рядом, проходила граница между случайным и неведомым.
— Дай мне хотя бы несколько часов, отложи хотя бы до завтра! Ты требуешь от меня невозможного.
— Даже упоминать о нашем разговоре за пределами круга нельзя. Если они узнают, тебе не удастся пройти. Дверь охраняют. Только внезапность и вся сила, которой я владею, могут помочь прорваться. Я многому еще должен научить тебя этой ночью, пока действует круг. Но вообще-то ты можешь остаться, упустить свой единственный шанс и стать рабом вместо воина. Решай сейчас.
Степан сжал ладони, словно хотел удержать в них частицу родной планеты, сохранить связь, но в руках оказался лишь песок, и он легко проскользнул между пальцами.
Степан уже сделал свой первый шаг, ведущий прочь от родного мира, и теперь чужие пространства засасывали его все глубже.
В сущности, у него уже не было выбора. Ему оставалось лишь одно — безостановочно двигаться все дальше вперед, в неведомое.
Глава 5
После круга они ни разу не говорили о принятом решении. Каждый камень, куст, стена дома — все это сохраняет звук. Сейрос считал, что некоторые предметы хранят полученную информацию в течение нескольких лет и опытный маг может ею воспользоваться в любой момент.
Сборы проходили быстро и буднично.
Семидневный пост, который Сейрос назначил еще до круга, придал всему телу Степана легкость. Голова стала ясной, а чувство голода давно прошло. К тому же сегодня он впервые за эти семь дней поел. Еда была необычной: стебли горных трав, собранные Сейросом, какие-то коренья… Эта смесь называлась “пищей силы”.
Степан надел поношенный мексиканский плащ, старое сомбреро, хорошо защищавшее лицо от жгучего солнца пустыни. Взял нож, который подарил ему Сейрос. Прежде чем прикрепить его к поясу, проверил, остро ли лезвие. Нетускнеющая полоса стали сверкнула на солнце. Это его единственное оружие. Сейрос говорил о зелье, в котором в ночь новолунья выдерживал лезвие.
Одно решил — обратно не возвращаться. Теперь у него достаточно опыта, чтобы принять ношу самостоятельной жизни в этом мире, какой бы горькой и трудной она ни оказалась.
На стене висела сушеная тыква, наполненная родниковой водой еще со вчерашнего вечера. Степан опустил ее в котомку. Пожалуй, эти два литра прохладной воды — самое ценное из того, что он берет с собой.
За тыквой последовал десяток маисовых лепешек, завернутых каждая в отдельный лист сабзы. Сегодня старик расщедрился… Четыре листа бетеля… И хотя Степан так и не научился без крайней необходимости жевать листья этого растения из-за их тошнотворного вкуса, он всегда брал их с собой в дальнюю дорогу. Сок бетеля действовал сильнее крепкого кофе, и, если придется бороться со сном, он может пригодиться…
Когда Степан переступил порог, Сейрос не обернулся. Они простились два дня назад, и сейчас ни тот, ни другой не подали вида, что расстаются скорей всего навсегда.
Пустыня словно ждала Степана за порогом хижины.
Его путь лежал к востоку, в сторону гор. Целый день он будет идти знакомой дорогой к отрогам восточного хребта и лишь на следующее утро, “если сила позволит”, как говорил Сейрос, свернет в сторону, чтобы найти проход, ведущий сквозь скалы к двери в иные миры. Если она вообще существует.
Он видел только растрескавшуюся землю, колючие ветки полузасохших растений, линию горного хребта у горизонта. Реальный мир показался Степану жестче, непригляднее и безжалостней мира Сейроса. В нем не было места для волшебной сказки, и мосты в иные звездные миры существовали скорее всего лишь в покинутой им навсегда хижине старика…
Сейчас, если обернуться, ее уже не будет видно. Степан не стал оборачиваться. Нужно выполнить все полученные от Сейроса инструкции с максимально возможной точностью, чтобы потом, в случае неудачи, не упрекать себя за неправильные действия.
В магии мелочи часто значат гораздо больше, чем зависящие от них внешние события. Температуру поверхности камня, влажность волшебного порошка, направление и силу ветра — все обязан учитывать маг, если хочет добиться успеха. А события внешнего мира — это лишь отражение мира внутреннего. Тот, кто способен влиять на расположение едва уловимых сил в этом втором невидимом мире, легко изменит любую ситуацию в реальной жизни.
Ничто постороннее не должно отвлекать его от выполнения многочисленных обязанностей ученика мага, даже если ему недолго осталось этим заниматься…