Мир Валькирий. Адаптация
Шрифт:
– Поверь мне, жертва этих сырников была не напрасной. Они сыграют важную роль.
И воздев указательный палец к потолку, патетически воскликнул:
– Это инвестиции!
Ольга скептически посмотрела на мой палец, потом на мой живот. С явным сарказмом спросила:
– Можно полюбопытствовать, куда это вы, сударь, направили ТАКИЕ инвестиции да еще без согласования с главой клана? – И нарочито гневно постучала вилкой по своей пустой тарелке.
– Можно, важно качнул головой. Мальчик, я похлопал себя по груди, потерял много калорий. Ему нужно восстанавливаться, закончил я и улыбнулся.
–
Тут я решил, что надо бы подстраховаться и оставить себе маленькую лазейку для отступлению.
– Но ты же понимаешь, – вкрадчивым голосом произнес я, – инвестиции – вещь рисковая, дело может и не выгореть.
– Если дело не выгорит, – проворковала Оля, – тоисполнитель этого дела, очень сильно пожалеет. – И ласково так улыбнулась.
Гм... я аж поперхнулся. Решил не продолжать тему, а перевести на планируемое мероприятие.
– Ты так и не ответила, по какому случаю праздник? – И демонстративно дернул себя за отворот пиджака.
Ольга слегка пожала плечами и спокойно сказала:
– Сегодня день казни.
Хорошо, что в этот момент я не делал очередной глоток кофе. Иначе точно подавился бы.
– Эм–м–м.. у–у–у... гм... – промычал я. – А мне обязательно идти на казнь? Я как бы не очень люблю смотреть, как умирают люди, – немного ошарашено сказал я.
– Нет, тебе идти на казнь не надо. Там другой человек приговорен, – Ольга улыбнулась. – А вот присутствовать обязан, – твердо добавила она. – Ты же просил за дочь этой женщины? Я должна показать тебе, как выполняю свои обещания.
– Э–э–э.... да я абсолютно тебе верю, – все еще растерянно произнес я.
– Это хорошо, что ты мне веришь, – задумчиво протянула Ольга. – Но мне все-таки хотелось, чтобы ты все увидел своими глазами.
Я задумался. Вы когда-нибудь присутствовали на казни? Сомневаюсь, что это может быть приятным зрелищем. Меня передернуло. Имхо, учитывая, что XXI век на дворе, такие вот средневековые традиции выбивают из колеи. Зачем Ольге мое присутствие? Навряд ли ей требуется моя поддержка. Когда она в образе КНЯГИНИ ГОРДЕЕВОЙ, там за версту несёт такой силой, что поддержка нужна скорее окружающим, чтобы не разбежались от страха. Тогда что это? Урок для меня? Типа, не лезь, малыш, куда не просят. Возможно! Больше похоже на правду. Лады, сходим. Не потому что интересно, а потому что, если проявлю слабость и сдам назад, потеряю больше, но уже в глазах Ольги.
– Ну пошли, поприсутствую, – криво усмехнулся я.
В этом зале я еще не был: на глаз где-то сто квадратных метров, потолки высотой метров шесть. До блеска надраенный паркетный пол, вдоль стен шесть колонн, – по три слева и справа от входа – украшенных искусной резьбой с изображениями разных животных. Огромные витражные окна с обеих стороннаходились как раз между колоннами и давали много света. Три хрустальные люстры свисали с потолка. Ну и дополнял картину простой деревянный трон. Или не трон. Трон, в моем понимании, должен находиться на подиуме и быть похожим на произведение искусства. А это кресло стояло просто на полу у противоположной от входа стены, тоже украшенной резьбой и огромнымбарелефом росомахи из чистого золота прямо по центру. Именно этот зверь изображен на гербе клана.
Я снова
Пока шли по залу, Ольга попросила встать справа от кресла и на шаг позади. С этой позиции был хорошо виден весь зал, и при этом я мог спокойно любоваться профилем своей девушки. В той же позиции, что и я, только слева от кресла, стояла Рада, воительница в ранге "Альфа". Как я позже узнал, помимо функций телохранителя, девушка выполняла еще разные деликатные поручения, являясь, по сути, карающей рукой своей госпожи. Та еще, блин, должность.
В зале находилось еще шестеро охранниц, две стояли по краям входной двери, а остальные четыре распределились напротив каждого окна. Кстати, что-то я Леры два дня уже не встречал. Как раз после сцены в подвале начхран всего поместья перестала попадаться на глаза. Надо будет у Ольги ненавязчиво поинтересоваться, а то, может, она её того, в распыл? Вряд ли, конечно, Ольга резкая девочка, но косяк Леры, допустившей моё неожиданное появление в подвале, на ликвидацию последней явно не тянул. Хотя здесь, то еще средневековье. Может, Лера столько пунктов нарушила, что тоже попала под статью о предательстве?
Я резко выдохнул. Н–да женский мир с тотальным матриархатом – это что-то с чем-то. И тут, прерывая мои размышления, входные двери распахнулись, и в сопровождении еще одной охранницы в зал вошла девочка. Так вот ты какая, симпатяшка, из–за которой я пережил несколько неприятных мгновений. Я порадовался, что такая красотуля ещё поживет. Густые, слегка вьющиеся каштановые волосы, ярко–изумрудные глаза, пухленькие, красиво очерченные губки. Года через два–три это будет бомба, а через пять–шесть лет – вообще сверхновая. Девочка тем временем приблизилась, остановилась в пяти шагах от Ольги и присела в глубоком реверансе.
– Лиза, – поизнесла Ольга.
– Ваша светлость, – ответила девочка, слегка поклонившись.
– Тебя привели, чтобы ты смогла встретиться со своей матерью. В последний раз, – жестко проговорила Ольга.
Лиза вздрогнула, а глаза слегка заблестели от сдерживаемых слез.
– Что с ней? Почему в последний? – почти прощептала она.
– Об этом она расскажет тебе сама, – отрезала Ольга.
При последних словах двери снова распахнулись, и в зал, так же в сопровождении охранницы, вошла молодая женщина. Похоже, мама Лизы. Да, точно. Именно она стояла на коленях, умоляя пощадить ее ребенка.
Я нахмурился, что-то картинка становится слишком мрачной, очная встреча матери с дочкой почему-то не вселяла оптимизм.
Мать девочки, как-то я не потрудился узнать её имя, тем временем приблизилась к нам и, став рядом с дочкой, отвесила такой же поклон с реверансом. Ольга в этот раз промолчала, только дернула головой, указав подбородком в сторону Лизы.
Молодая женщина, на вид не старше тридцати лет, повернулась к Лизе, опустилась на колени и протянула к ней руки. Девочка тут же бросилась к ней в объятья и сквозь уже не сдерживаемые рыдания спросила: