Мир Вечного Полдня. Закон военного счастья. Пенталогия
Шрифт:
– Иногда – только сына.
Он вернулся к себе. Снарядился в доспехи, снова переуложился, потому что оказалось, иные предметы он взял из расчета, что они пойдут втроем, с Любаней и Ромкой. А теперь знал, что пойдет один.
Оставил на столе записку для мамы, где признался, что ходил к Любане и что теперь она ему не жена, но Ромка все еще ее внук. Вышел из дома. На улице по-прежнему никого не было, но, когда он затопал, словно рыцарь, по асфальту, ему показалось,
До темноты было еще часа три, когда он вышел из города. За это время следовало дойти до какого-нибудь приличного водоема, благо их по осени было немало. Летом ему пришлось бы тащиться на одной фляге воды до той речки, в которую они въехали на «БМП» еще в первое их лето тут, в Полдневье. А это не просто с доспехами и такой кучей вооружения.
На миг ему стало жаль себя. Он был один, совсем один под этим огромным серым небом, изгнанник из родного города. И он подумал, что в кабинете Рымолова легко быть отважным, говорить, что он сам уходит из Боловска. Если бы ему сейчас предложили, он бы…
Нет, все равно не остался бы. Почему – не знал. Но не остался бы. Даже сейчас, один, раненый и избитый так, что каждый шаг давался с трудом, с легким, «двухкопеечным» ружьишком пурпурных, да еще в этих доспехах, которые давили, как все его грехи разом, он полагал, что должен идти вперед, а не прислуживать тому… что оказалось в Белом доме.
Вдруг сзади раздался крик. Рост обернулся. Земные посадки кончились, пошли только редкие, витые местные тополя. И между ними виднелась весьма странная процессия. Кто-то ковыляющий, как черепаха, одна высокая бакумурша и четверо волосатых детишек. Сейчас Ростик был не в том состоянии, чтобы допускать ошибку, поэтому он перевесил ружье на грудь, чтобы стрелять сразу, если ему что-то не понравится. Но стрелять не пришлось.
Потому что его догоняла Кирлан с тремя своими детишками и еще одной бакумурской девушкой, которая оказалась на редкость невысокой для волосатиков. А рядом с ними переваливался на костылях… Винторук. Правая нога у него была отнята чуть ниже колена, а левая рука отсутствовала до плеча. Кажется, даже из плечевого сустава эту кость вылущили, чтобы она не мешала заживлению.
Рост присел в тенек, подождал, пока эта помесь инвалидной команды с табором нагонит его. Почему-то со всеми своими ранами и передрягами на фоне этого семейства он казался себе неуязвимым, как двар, и живучим… как человек.
– И что это значит? – спросил он, когда компания
Винт что-то заговорил, но больше всего его слова походили на рокот мельницы, перемалывающей зерно.
– Давай не «гр-гр», – попросил Рост, чувствуя, что подавленность, от которой он никак не мог избавиться, проходит. – Давай ты будешь по-русски говорить.
– Д-ва-Й.
– Отлично. – Ростик посмотрел на Винта. Он был инвалидом, но все еще оставался сильным, властным и очень умным, может, самым умным из всех волосатиков, с которыми Ростику приходилось сталкиваться. – Ты решил идти со мной?
– Д.
– Так. – Ростик подумал. – И как же ты меня выследил?
На это ответила Кирлан. Она просто ткнула пальцем, поросшим рыженькими волосиками, вниз, на следы, оставшиеся от Ростика на красноземе.
– Тоже понятно. Но откуда ты узнал, что я вообще собираюсь уходить из города?
– С-нч-ка.
– Сонечка сказала? – Ростик удивился. Ну и ну. Кажется, «барабан джунглей» был универсален не только для Октябрьской, но для всего города, включая бакумуров.
– И ты решил идти со мной? В ссылку?
На этот раз Винт даже ничего не ответил. Зато что-то зачастила невероятной для бакумура скороговоркой маленькая женщина, которая шла за Кирлан.
– Стоп, а это кто такая? – спросил Рост. Все-таки ему следовало знать всех членов своей экспедиции.
– Ж-на, – признался Винт. Показал на Кирлан и сделал движение рукой, словно отмеривал что-то очень высокое от земли. Потом указал на маленькую бакумуршу и показал что-то вполовину ниже. – Ж-на во-о.
– Понимаю, – согласился Ростик. – Главная жена, младшая жена. И как же ее зовут?
– Ждо, – сказала волосатая девушка и как-то почти по-человечьи протянула свою ладошку.
На ощупь она оказалась жесткой, словно поддоспешная куртка. Но теплой, и, по крайней мере, кости Ростиковой ладони она не сломала.
– Как хочешь, – вздохнул Рост и поправил ружье на груди. – Пошли, раз так. Может, теперь дикие бакумуры у меня доспехи не отберут.
И они пошли, Рост впереди, волосатики за ним. Ростик уже примерно знал, что нужно делать. Но это, как план любого сражения, как военное и всякие прочие разновидности счастья, следовало проверить. Хотя теперь, когда к нему присоединились эти бакумуры, все выглядело не страшно. Потому что он-то мог в себе сколько угодно сомневаться, зато волосатики не ошибались никогда. А значит, все будет хорошо.
Может быть, все уже было хорошо, только он об этом еще не догадывался.