Мир
Шрифт:
Ты продался спартанцам - жди расплаты.
_Дикеополь_
Спартанцы, - потерпите миг один,
Спартанцы ведь не так уж виноваты.
_Корифей_
Как? Ты ахарнян оскорбить готов?
Открыто смеешь защищать врагов?
_Дикеополь_
Они, как вы, и правы, и неправы.
Зачем кричите с самого утра вы?
Берусь я убедить вас до конца.
_Корифей_
Убить, убить! Не слушать наглеца!
_Дикеополь_
Эй,
И поносить без толку земляка?
Зачем себя вести так истерично?
Не лучше ль успокоиться слегка?
Зачем насилие? На свете, право,
Есть справедливость, здравый смысл и право.
Я убедить сумею вас вполне.
Позвольте мне сказать, и я без страху
Немедленно согласен лечь на плаху,
Но дайте только слово молвить мне.
Я жду. Пускай притащат гильотину,
И пусть палач, подняв двуострый меч,
Готовится мне голову отсечь,
Зарезать человека, как скотину.
Так, голову на плаху положив,
Я буду говорить, пока я жив.
Я объясню свое вам поведенье,
А если убедить вас не смогу
И научить терпимости к врагу,
Вердикт вы приведете в исполненье.
Вы сами понимаете - тогда
Казнить меня недолго, господа.
_Хор_
Что ж, если убедительно,
Разумно, рассудительно,
Красиво, содержательно,
Умно и зажигательно
Произнесешь ты речь,
Тогда начни без страху,
И если дашь ты маху,
То головой на плаху
Тебе придется лечь.
Нас убедить ты дал нам слово,
Самонадеянно хвалясь,
Тебя послушать мы готовы,
Так ие ударь же носом в грязь.
Валяй, начни без страху,
Но если дашь ты маху,
И все посулы - ложь,
Тогда ложись на плаху
И голову с размаху
Отрежет острый нож.
Гильотина установлена.
_Дикеополь_
Так вон она какая, гильотина,
Которая мне гибелью грозит.
Но эта смертоносная машина
Своим ножом меня не устрашит.
Нет, каждому воздам я по заслугам
И выскажусь не только о врагах,
Нет, - об обеих храбрых сторонах,
Которые сражаются друг с другом
И все же чувства страхом смущены,
И я не так спокоен, как бывало,
Скажу a parte [в сторону (итал.)]: будь на мне штаны,
То сердце в них наверно бы упало.
Я знаю нашу публику - она
Тупа, глупа и самовлюблена.
Ведь если будешь говорить с ней честно
Одобришь в чем-нибудь ее врага
И скажешь о друзьях не слишком лестно,
Она
Полиция, цензура, прокуроры
Преступника живьем готовы съесть,
Нагромождая обвинений горы.
Но если с уст твоих слетает лесть
И ты подонкам куришь фимиамы,
Тебя возносят господа и дамы,
В тебе находят доблесть, ум и честь.
Не миновать того, что будет.
Мужайся, сердце, и держись.
Пускай они меня засудят.
Душой не покривлю ни в жисть.
Поставив голову на карту
И выпив мирное вино,
Я правду расскажу про Спарту
И про Афины заодно.
(Поднимается на гильотину.)
_Хор_
Он нам казался краснобаем,
Но он бесстрашен, несгибаем,
Стоит храбрец перед лицом Афин,
И речь держать готов он без боязни.
Ты так хотел - нас много, ты один.
Что ж, говори под страхом смертной казни.
_Дикеополь_
"Друзья, собратья, римляне, внемлите!"
Придется мне политики коснуться
В комедии. Прошу у вас прощенья,
Не говорите, морщась от досады:
"Фу, это политическая песня!"
В комедии, поверьте, тоже можно
О правде говорить, а все, что я
Сейчас скажу, суровая, но правда.
Никто меня не сможет упрекнуть,
Что при чужих я поношу отчизну.
Не правда ли, ведь мы - среди своих?
Союзники не прибыли покамест,
А чуждый элемент мы истребили,
Так вот: и я спартанцев ненавижу,
Они мне разорили виноградник
И потоптали пашни. Посейдон
Пусть на голову им обрушит кровли.
Но будем же честны в своей среде.
Зачем во всем винить одних спартанцев?
Есть и у нас, - нет, боже упаси,
Имею я в виду не государство,
А лишь отдельных граждан... Ну так вот,
Есть и у нас такие горожане,
Которые мегарцам досаждали,
Чинили им препятствия в торговле,
Травили их, в полицию таскали,
Преследовали мелочно и злобно.
На нашей территории все это
Имело место. Верно. Но однажды
Афинянин, какой-то пьяный хлюст,
Похитил ночью девку из Мегары.
Ну, что ж тогда? Мегарские пьянчуги
В ответ украли двух афинских девок.
Не правда ли, какой прекрасный повод:
Три девки. Да, вот повод для войны,
Бушующей теперь во всей Элладе.
Вот отчего разгневался Перикл,
Вот отчего метал он столько молний,
Приказы и эдикты выпуская,