Миро-Творцы
Шрифт:
– Опасно подавлять других, – произнёс Вадим, – ибо потом, когда подвернётся случай, они могут отыграться. Что произошло после Октябрьской заварушки – конечно, редкое свинство. Но подтолкнули к нему сами жертвы, ещё будучи у власти!.. Даже дети, входя в силу, обращаются с тиранами-родителями без всякого почтения – как аукнется, говорят!
– Может, тебе просто обидно? – предположил Алекс. – Что тебя – такого неординарного, даровитого – затирают из-за низкого происхождения.
– Обидно, да! – признал Вадим. – Но я с этим справлюсь. Хуже будет, когда обидятся остальные.
– Ладно, я тоже считаю, что прежнее дворянство выродилось за века. А после Октября его и вовсе смешали с дерьмом, если не с прахом. Требуются свежие вливания, а то и сортировка наново. В меру своих сил я способствую сему в Школе. Истинные профи ничуть не хуже первых рыцарей.
– И времена профи отходят в прошлое. Их одарённость, выучка, навыки немного стоят при новых играх. Почти все упрутся в порог, и лишь немногие уйдут дальше. Зовите их богатырями, героями – как угодно. Но их возможности настолько превзойдут ваши, что смешно сравнивать.
– Насколько? – сейчас же спросил Тор.
– Хорошо, – сказал Вадим, – возьмём за норму неспортивного середнячка весом в 70 кг и соответствующей силы. Начиная с этого, билдеры увеличивают сухой вес раза в полтора, а силу втрое, – это второй уровень. За ними с теми же коэффициентами идут серки, вскормленные «химией», – то есть у них мощность выше нормы на порядок. Это же уровень витязей, на который вышли некоторые росичи. И далее, с тем же нарастанием: богатыри, герои, драконы – вплоть до богов. Такая вот Лестница. Считать умеете?
– А по другую сторону что? – спросила Кира.
– Там уже не Лестница – Пирамида. На первом уровне – мертвецы, с силой втрое против той, что была у них при жизни. Выше – оборотни, включая самых опасных, Мстителей, вплотную поднявшихся к слою вампиров, рыцарей Тьмы. За теми, как и положено, следуют князья, то есть Чёрные колдуны. Наверняка и над ними кто-то есть – принцы, царь…
– Собственно, в чём разница? – спросил Роланд. – Как отличить богатыря от «рыцаря»? Какой кодекс у первого?
– Существуют простые, но незыблемые правила, – ответил Вадим. – Нельзя третировать, тем более губить невинных, ибо ты выступаешь от их имени. Вообще нельзя творить зло и несправедливость.
– Занятный мировоззренческий вопрос, – насмешливо вставил Алекс. – Что есть зло, не говоря о справедливости? У них ведь столько личин!..
– Не так много, если не разевать рот на чужое и не разводить демагогию. И формулировки тут ни к чему. Богатырь ощущает сии понятия сердцем, иначе лишится Силы. Он – защитник обиженных, но не орудие завистников.
– Напоминает персонаж в «Понедельнике», – хмыкнул шеф, – который всё умел, однако ничего не мог, поскольку не имел права навредить ни единому разумному существу.
– Сравнение уместно, – согласился Вадим. – Но дело в том, что сражается богатырь не с разумными – с нежитью. Она сама вывела себя за круг живых, обособясь в Пирамиде, а он лишь восстанавливает равновесие, ею нарушенное. Это и есть зло – когда мир сдвигается к Порядку либо к Хаосу.
– Что ж, поглядим, кто кого в результате обскачет, – усмехаясь, сказал Алекс. – Имею в виду и нашу команду. Думаю, нас рано сбрасывать со счётов. В Школе хватит сюрпризов для любого!
– Вы ощущаете здесь защищённость? – спросил Вадим. – Не обольщайтесь.
– По-моему, самое время немного подкрепиться, – заявила Кира. – От ваших разговоров даже у меня пересохло в горле!
Они опять расселись вокруг стола – уже по третьему разу. То ли водные процедуры способствовали аппетиту, то ли перепады температур. Объявившаяся в холле Изольда уже напропалую кокетничала с Вадимом, будто нечаянно подсмотренная картинка ввела и его в доверенный круг. Получалось это у неё не слишком изысканно, зато естественно, как у расшалившегося котёнка. Зачем-то она обернулась вокруг талии полотенцем – для пущей эротичности, наверное. (Интуитивно уходим от целомудренной обнажённости к порочной раздетости?) Первый раз она прижалась к Вадиму случайно либо от избытка игривости. Ощущение понравилось, и белянке, как Кире неделей раньше, захотелось усугубить. И куда ей столько? – удивлялся Вадим. Ведь двух мужиков употребила!..
Затем снова затеяли купаться. Наперегонки спецгарды припустили к вышке, и первой туда поспела Изольда – точнее, её пропустили. Радостно хихикая, девушка взбежала по ступеням и распрямилась на самом верху, призывно махая руками: смотрите, сейчас будет ва-аще!.. Кажется, она задумала накрутить три с половиной оборота – для семи метров это и впрямь круто.
Публика уже выстраивалась по обе стороны бассейна, подхлёстывая прыгунью выкриками, смеша советами. И лишь Вадим опять оградился от всех, ощутив дискомфорт. В чём дело, что может сейчас стрястись? Это предчувствие или дело в запахе, донёсшемся… откуда?
Изольда высоко прыгнула и хлестнула руками, закручивая себя в колесо. И тут же, с силой оттолкнувшись от края бассейна, в воздух взмыл Вадим. В трёх метрах над водой он встретился с крутящимся телом девушки и с филигранной точностью пристроился к нему своим сальто, гася вращение. Перевернувшись, Вадим приземлился на другой стороне, прижимая к груди ошеломлённую, сжавшуюся в комок Изольду. Точнее, она просто забыла выйти из группировки, совершенно растерявшись, – а испугаться даже не успела. Бережно Вадим опустил её на лавку, оглянулся.
Приветствуя редкий трюк, Алекс похлопал в ладоши, лицом, однако, выражая неодобрение. В самом деле: такой риск!.. К чему?
– Не вздумайте сигать в воду, – предупредил Вадим. – Там яд.
– Вздор! – сказал шеф. – Чтобы здесь?.. Полная ересь!
– Зато какой соблазн, – заметила Кира, как и всегда, становясь между ними. – Одним махом – всю верхушку!
Остальная молодёжь, впечатлённая Вадимом, тоже глядела в бассейн с недоверием. Исключая разве Изольду, которая не разобралась ещё, на каком свете.