Мироходцы. Чары хрустального сердца
Шрифт:
– Ты говоришь, что мой мир лишен магии. Но как же потомственные ведьмы, медиумы и экстрасенсы?
– Магия в Терре есть, но она иная и ее слишком мало…
– Надеюсь, ее достаточно, чтобы тебя защитить, – глухо сказала Ки.
Улыбнувшись, Дайана благодарно сжала ее ладонь своей хрустальной ладонью.
Глава 5. Темное Отражение
Все изменилось.
Атмосфера в особняке семьи Морэ стала тягостной, мрачной. Дом погрузился в странное оцепенение, на лица его жителей легла тень. Алистер Морэ был мрачнее обычного и совсем замкнулся в себе.
Все в доме словно ждали беды. Ждали бури.
Ки надеялась, что речь шла о годах, месяцах или хотя бы неделях, но с каждым днем проклятие затрагивало тело Дайаны все сильней. Плоть неумолимо превращалась в хрусталь. Сначала «остекленели» руки, и она больше ничего не могла в них держать. Рядом постоянно находился кто-то – мистер Морэ, миссис Одли, Митси и, разумеется, Ари, которая ни на минуту не покидала свою хозяйку. Рядом была и Ки, ставшая частой гостьей в особняке.
За руками последовали ноги – Дайана больше не могла ходить. Видеть ее на постели, бледную, подавленную, опустошенную, было невыносимо. Однако даже сейчас, ничего не видя, полностью потеряв контроль над телом, Дайана пыталась храбриться.
– Почему так быстро? – потерянно спрашивала Ки у миссис Одли.
Та лишь горестно вздыхала.
Ки ходила, как призрак, совершенно растерянная и выбитая из колеи. Мама не понимала, что с ней происходит. Филин допытывался, что случилось, но она не знала, что сказать. И не знала, что делать. Что-то надвигалось, и Ки было опасно оставаться в особняке, но она и мысли не допускала, чтобы переждать беду по ту сторону зачарованных стен. Если Дайане уготовлена столь страшная участь – погибнуть из-за насланного на нее проклятия, Ки твердо намеревалась быть рядом с ней до конца. Хотелось бы ей рассказать обо всем Филину, но… поверил бы он? Да и Дайана не хотела, чтобы он увидел ее такой – беспомощной, почти хрустальной.
В школе Филин слал мрачной и подавленной Ки записки, пытаясь ее развеселить. Пришлось соврать, чего она терпеть не могла – сказать, что Дайана уехала в Глером, где ее положили в больницу. И что скоро все наладится…
«Наладится?» – горько и потерянно прошептали школьные стены. «Скоро», – с ужасом шептали утром стены дома Ки. Духи знали, что происходит. Жаль только, она не могла их разговорить.
Ки оторвала взгляд от учебника, почти не слушая, что отвечает на вопрос учителя класс. И обмерла, на несколько мгновений забыв о дыхании. Посреди чистейшего голубого неба повисла темная грозовая туча. Сверкнула молния… вдалеке, за домами.
Там, где находился особняк семьи Морэ.
Ки вскрикнула. Ученики обернулись. Не обращая внимания на вытягивающиеся лица, на испуг в глазах Филина и его тревожные расспросы, она скинула учебник и тетрадь в рюкзак и, даже не закрыв его, бросилась вон из класса. Мистер Горжес что-то возмущенно кричал вслед, но Ки его не слышала.
Потому что стены кричали тоже.
Хорошо, что с ней сегодня
Всю дорогу до особняка Ки не отрывала взгляда от тучи, нависшей над Реденвудом. Та понемногу светлела, рассеивалась, но она не знала: воспринимать это как хороший знак или плохой? Или все то, что она навертела себе в голове, лишь в ней и существует? И когда Ки войдет в комнату Дайаны, подруга встретит ее своей чуть печальной улыбкой… ведь даже сейчас, наполовину хрустальная, она не разучилась улыбаться.
Бросив велосипед на дорожке, Ки ворвалась в особняк. Тишина. Мертвая, неестественная.
Прочистив горло, Ки крикнула: «Дайана!» Тут же пожалела об этом – крик потонул в тишине, словно в болотной трясине. Заглох, словно звуки не имели тут больше силы.
И вот тогда ей стало по-настоящему страшно.
Стены, картины, столики и все, что было на них, заговорили разом. «Дайана!» – кричали теперь уже они, будто став ее искаженным эхом. «Не спасли, не спасли». – «Беда пришла». – «Простите, простите». – «Ужасно», – проговорил дух стены – наверное, дальний родственник обитающего в доме Ки духа.
Взбежав по лестнице, она застыла. Мистер Морэ стоял, раскинув руки и закрывая собой вход в комнату Дайаны. Что-то неестественное было в его позе и его лице. Только подойдя ближе, Ки поняла, что именно. Алистер Морэ превратился в живую статую. Казалось, он спал с открытыми глазами – поднесенная ко рту ладонь поймала его дыхание. Последние сомнения отпали.
Чары.
Дверь в комнату Дайаны была открыта, а она сама… жива. Вздох облегчения вырвался из груди Ки, но тут же сменился безотчетным ужасом, когда подруга прошептала:
– Оно здесь.
– Кто? – чувствуя, как слабеют ноги, вскрикнула Ки.
– Темное Отражение. Слуга Ламьель. Ари… Ее заставили уйти – чтобы мне помешать не смогла.
– А твой папа?
– Я защитила его, как он всегда меня защищал. Но чары совсем меня ослабили, и с Темным Отражением мне не совладать. – Дайане было тяжело говорить – она почти полностью остекленела, только губы шевелились едва-едва. – Папа оберегал меня, говорил, что мое проклятие можно уничтожить. Но теперь я знаю правду: это невозможно, если не убить ту, что его наслала. Джиннию.
– Значит, ты…
– Я умру, но не навсегда. Просто стану хрустальной. Ки…
Слыша в висках отзвук биения сердца, она склонилась над Дайаной.
– Ты должна победить Темное Отражение. Помоги им – Митси и миссис Одли… если они еще живы.
Ки с головы до ног покрылась ледяными мурашками.
– Дайана, я…
Она не услышала, а быть может, уже и не могла слышать. Прошептала так тихо, что пришлось наклониться еще ниже:
– В кабинете папы… картина с роялем. Это вход. Не забудь забрать холст с собой, когда окажешься по ту сторону, чтобы в любой момент вернуться обратно. В доме есть и другие картины-порталы. Но не пользуйся ими слишком часто – они ветшают, а как создавать новые, знаем только я и папа. – Дайана устало выдохнула: – Прошу тебя, отыщи Ари.