Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Рихтовщик. Пешка в чужой игре
Шрифт:
А дальше случилась какая-то непонятная хрень. Голос наставницы пропал, перед глазами вдруг всё поплыло…
Расфокусировка продолжалась несколько секунд.
Когда в глазах прояснилось, я оказался в незнакомой комнате, где, забившись под стол, плакала и звала на помощь маленькая девочка.
Сзади в забаррикадированную шкафом дверь кто-то яростно ломился. Из-за двери раздавалось голодное утробное рычание.
От вида зарёванного ребёнка у меня сердце сжалось в груди.
– Не плачь, малышка, я тебе помогу, – постарался я её успокоить, присаживаясь на корточки и протягивая руки
От резкой боли в спине, картинка перед глазами лопнула, как мыльный пузырь…
– Сзади, придурок! Не сиди! Уворачивайся! – резанул по мозгам панический вопль Шпоры. – Активируй второй Дар! Да скорее, придурок!
От разорвавший левый бок вспышки боли, я завалился на труп Вонючки и перекатился к прутьям арены. Увидел сзади шестиуровневого прыгуна с куском окровавленной спецовки в лапе. Тварь поднесла трофей к морде, запихнула в широкую пасть и с довольным урчанием стала жевать.
– Да откуда ты выполз-то, сука? – обречённо простонал я, глядя в пустые глаза своей смерти.
Шкала Здоровья сократилась до жалких шестидесяти семи пунктов. Я был уже практически труп.
– Борись! – надрывалась Шпора. – Не сдавайся!
Морщась от боли, я попытался выдернуть из трупа арматуру.
Какое там. Сил не хватило даже шевельнуть её в затылке Вонючки.
Чувствуя накатывающую волну смертельной слабости, немеющими губами я прошептал:
– Круши!
И арматура поддалась следующему отчаянному рывку.
Глава 10, в которой я побеждаю, едва выживаю и получаю нагоняй
Активировавшийся Дар Сокрушитель преград превратил меня на десять секунд в супермена.
Застилающая глаза кровавая пелена сгинула без следа. Шкала Бодрости подскочила до максимума. Дикая боль в спине и боку сменилась легко терпимым зудом, как при обезболивающей заморозке.
Я снова прекрасно контролировал тело. Более того, ощутил в руках такую силищу, что бросив почти вытащенный кусок арматуры, решился атаковать обидчика голыми руками.
Заражённый Свин2715
Статус: Активный пожиратель биомассы
Уровень: 6 (Прыгун)
Опыт: 503/640
Убийств – 7
Поглощено биомассы, кг – 72
Показатели:
Атака – 10
Защита – 5
Ловкость – 5
Данные шкафоподобной твари сами собой зафиксировались в мозгу, когда отброшенный ударом моего кулака Свин кулём рухнул на прутья решётки. Остатки недожёванного куска спецовки вывалились у него из пасти вместе с обломками зубов.
Я бросился добивать.
Жалобно повизгивающий заражённый, забившись в угол, попытался заслониться руками от второго удара. Но куда там!
Кулак прошил ладони Свина как бумажный лист, и с сочным хрустом врезался
После третьего удара – точно в висок – глаза у твари закатились, из ноздрей и ушей хлынули ручьи крови.
Свин осел в углу сломанной куклой.
Схватив тварь за башку, я крутанул её в сторону, ломая шейные позвонки. Не рассчитал сил и реально сорвал голову с плеч. Из шеи в лицо ударил фонтан горячей крови.
Матерясь и отплёвываясь, я отскочил от агонизирующего трупа. Швырнул ему под ноги оторванную голову и стал обтирать рукавами лицо. И тут действие Дара закончилось.
Из позвоночника будто выдернули невидимый стальной стержень.
Полностью обессилев, я растёкся по полу бесхребетным слизнем. Глаза накрыла кровавя пелена.
– Рихтовщик! Не сдавайся! Борись! – где-то бесконечно далеко бесновалась Шпора.
– Не могу, – кое-как пробормотал непослушными губами. И отключился.
– …адо-надо просыпаться! Эй, вставай! Вставай! Подъём! – бодрая речёвка Шпоры вытащила-таки меня из омута забвения.
– Где я? – пробормотал я, не раскрывая глаз, и охнул от двойной вспышки боли в спине и боку.
– О! Кажись, очухался! – обрадовалась наставница. – Молодца, Рихтовщик! Так держать! Я в тебе не сомневалась! Знала, что так легко не сдашься и обязательно выкарабкаешься! Ты у меня парень живучий! Придурок, конечно, – но живучий!..
– Где я?
– Ну чё заладил: где, где… Открой глаза, да посмотри.
– Пытаюсь, не выходит.
– Это потому что веки от крови слиплись. Нефиг бошки тварям рвать – перепачкался хуже заражённого.
– Чё, сложно ответить?
– Рукой глаза-то протри, они и откроются.
– Вот зануда…
Кряхтя от боли, я дотянулся руками до лица и стал осторожно разминать запирающую глаза кровавую корку.
– Там же, где и вырубился, – снизошла-таки до ответа Шпора, ровно за секунду до того, как я смог разлепить глаза.
Я лежал на заляпанном кровью бетонном полу, аккурат посередине между трупами Вонючки и Свина.
– Рихтовщик, хорош валяться. Давай уже поднимайся и топай в свой закуток. Там тебе по новой поляну накрыли. Тяпнешь живца, перекусишь…
Повернувшись в указанном Шпорой направлении, я увидел распахнутый проём в шаге от безголового трупа Свина.
Упёршись руками в пол, стал осторожно подниматься. Спину и бок ожидаемо опалило огнём, но вспышка боли оказалась вполне терпимой.
Перейдя в сидячее положение, я покрутил головой из стороны в сторону, с хрустом разминая шею. Пережидая очередную вспышку боли, прошипел сквозь сжатые зубы:
– Я надолго отключился-то?
– Минут двадцать в ауте лежал, – словно чувствуя моё состояние, не стала выкобениваться Шпора. – На мои призывы – ноль реакции. Уж думала, всё, хана пришла моему Рихтовщику. Сейчас рванём на перерождение. Но потом заскрежетала решётка, открывая вход в закуток, и я поняла, что мы ещё повоюем… Кстати, не хочешь объяснить, чего это на тебя вдруг накатило, что ты среди боя присел над трупом Вонючки, стал руками водить и дичь какую-то нести про малышку?
– Мне почудилось, что я оказался в другом месте…