Миры Айзека Азимова. Книга 10
Шрифт:
— Насколько я помню, — нетерпеливо кивнул Тревайз, — гипотеза сработала из-за того, что все даты были ненадежны.
— Верно, дружок. Но планеты, которые брал в расчет Ярифф, были основаны второй волной переселенцев. Тогда же развились и усовершенствовались гиперпространственные перелеты, и поселения возникали и росли совершенно беспорядочно. Преодолевать даже очень большие расстояния стало совсем просто, и картина образования поселения перестала представлять собой правильную расширяющуюся сферу. Вот еще одна сложность вдобавок к недостоверным датам основания колоний…
А теперь, Тревайз, задумайся на мгновение о том, как заселялись космонитские планеты. Это
У нас есть координаты пятидесяти миров. Ты сфотографировал их — помнишь, со статуи? Кто бы это ни был — тот, кто уничтожил все сведения о Земле, он все же проглядел эти координаты, или не подумал о том, что из них можно извлечь необходимую информацию. Все, что тебе нужно сделать, Голан, это учесть смещения звезд за двадцать тысяч лет и, скорректировав эти координаты, найти центр сферы. В результате вычислений ты получишь точку, достаточно близкую к земному Солнцу или, по крайней мере, к его положению двадцать тысяч лет назад.
Рот Тревайза не закрывался от удивления все время, пока продолжался этот подробный рассказ, и только через несколько секунд после того, как Пелорат умолк, Тревайз обрел дар речи.
— Почему же я не подумал об этом? — воскликнул он наконец.
— Я пытался сказать тебе все это еще тогда, когда мы были на Мельпомене.
— Я верю тебе. И прости дурака, Джен, за то, что отказался тебя выслушать. Мне тогда и в голову не пришло… — Он смущенно умолк.
— Что я могу сказать что-нибудь толковое? — тихо усмехнулся Пелорат. — Чаще всего так и бывает, но видишь ли, это было как-никак по моей специальности. Большей частью ты прав, когда затыкаешь мне рот.
— Ничего подобного! — запротестовал Тревайз. — Это не так, Джен. Я чувствую себя идиотом, и получил по заслугам. Еще раз извини — я должен поспешить к компьютеру.
Они с Пелоратом прошли в рубку, и Пелорат, как обычно, стал с изумлением и недоверием одновременно наблюдать за тем, как руки Тревайза опустились на пульт и Тревайз превратился в единый человеко-компьютерный механизм.
— Придется сделать определенные допущения, Джен, — сказал Тревайз, не глядя на Пелората. Как всегда, когда он работал с компьютером, лицо его было бесстрастным, отрешенным. — Я предположил, что первое число — дистанция в парсеках, а два других — углы в радианах, и первый из них — вертикальный, второй же — горизонтальный. Я также думаю, что использование плюса-минуса к углам отвечает галактическим стандартам и что точка — 0,0,0 — это солнце Мельпомены.
— Звучит довольно правдоподобно, — кивнул Пелорат.
— Неужели? Существуют шесть возможных способов расположения чисел, четыре — знаков; расстояние может быть указано в световых годах, а не в парсеках, углы — в градусах, а не в радианах. Итого девяносто шесть различных вариантов. Прибавь к этому то, что, если для обозначения расстояния используются световые годы, я не могу быть уверен в том, какова величина светового года, принятая здесь. Добавь и то, что я не знаю действовавшего тогда принципа измерения углов — в
— А теперь, — растерялся Пелорат, — все звучит совершенно безнадежно.
— Не безнадежно. Аврора и Солярия включены в этот список, а я знаю их расположение в пространстве. Я использую координаты и посмотрю, смогу ли совместить их. Если компьютер выдаст мне неправильное расположение этих планет, я скорректирую координаты и буду продолжать подбирать варианты, пока не добьюсь успеха. Тогда я смогу понять, какие из моих первоначальных допущений ошибочны по отношению к стандарту. Как только все допущения окажутся верными, я смогу найти центр сферы.
— Так много неясностей. Тебе будет трудно решить, что делать?
— Что? — переспросил Тревайз. Он весь ушел в работу с компьютером. После того как Пелорат повторил вопрос, он ответил: — А? Нет, шансы на то, что координаты заданы в соответствии с галактическим стандартом, высоки, и привязка их к неизвестному нулевому меридиану не составит большого труда. Эта система локализации точек в пространстве была разработана давным-давно, и большинство астрономов вполне уверены, что она предшествовала эпохе межзвездных перелетов. Люди ведь очень консервативны в определенных вещах и практически никогда не меняют достигнутых соглашений, касающихся измерений. Мне думается, многие порой даже впадают в заблуждение, считая их законами природы. Какие уж тут законы, когда каждая планета имеет свои собственные системы измерений, которые меняются каждое столетие. Правда, я искренне надеюсь, что научные изыскания в этой области когда-нибудь завершатся и система измерений будет унифицирована. — Тревайз говорил, продолжая работать, и речь его постоянно прерывалась. Немного погодя он пробормотал: — А сейчас — тихо… — Тревайз напрягся, нахмурился и только спустя несколько минут откинулся в кресле, глубоко вздохнул и еле слышно проговорил: — Все правила соблюдены. Данные места положения Авроры совпали с ее истинными координатами. Один к одному. Видишь?
Пелорат посмотрел на звездный узор и на яркую точку вблизи центра:
— Ты уверен?
— При чем тут я? Это компьютер уверен. Кроме того, мы были на Авроре. Нам известны ее характеристики: диаметр, температура, масса, альбедо, спектр, не говоря уже о расположении соседних звезд. Компьютер утверждает, что это — Аврора.
— Ну, выходит, что эта планета и есть Аврора.
— Поверь мне, это так. Сейчас я настрою экран, и компьютер начнет работу. У него — пятьдесят наборов координат, и в его силах обработать их одновременно. — Тревайз занялся настройкой экрана. Компьютер спокойно работал в четырехмерном пространстве-времени, но наблюдателю-человеку редко требовалось больше двух измерений. Сейчас же казалось, что экран превратился в некий темный колодец, глубокий и широкий. Тревайз приглушил до минимума освещение рубки, чтобы было легче наблюдать звездное поле на экране. — Сейчас начнется, — прошептал он.
Через какое-то мгновение на экране вспыхнула звезда, затем еще одна и еще. Изображение на экране сдвигалось при появлении очередной звезды так, чтобы все они были видны. Казалось, что весь космос отодвигался от них и перед глазами разворачивалась все более и более широкая панорама. Добавьте к этому еще и сдвиг вверх-вниз и вправо-влево…
Наконец все пятьдесят светил яркими точками повисли в пространстве.
— Я-то надеялся получить восхитительную сферу, — сказал Тревайз, — но это больше походит на остатки снежка, который второпях слепили из слишком жесткого и рассыпчатого снега.