Миры Айзека Азимова. Книга 1
Шрифт:
— Ладно, не спеши. Робот — это всего только робот. Как только мы узнаем, что с ним, мы его починим.
— Как только… — желчно буркнул Донован. Пауэлл пропустил эти слова мимо ушей.
— Спиди прекрасно приспособлен к обычным условиям Меркурия. Но эта местность, — он обвел руками горизонт, — явно необычна. Вот в чем дело. Откуда, например, взялись эти кристаллы? Они могли образоваться из медленно остывающей жидкости. Но какая жидкость настолько горяча, чтобы остывать под солнцем Меркурия?
— Вулканические явления, —
Пауэлл опять напрягся.
— Устами младенца… — произнес он сдавленным голосом и замолчал на пять минут. Потом сказал: — Слушай, Майк. Что ты сказал Спиди, когда посылал его за селеном?
Донован удивился.
— Ну, не знаю. Я просто велел принести селен.
— Это ясно. Но как? Попробуй точно припомнить.
— Я сказал… Постой… Я сказал: «Спиди, нам нужен селен. Ты найдешь его там-то и там-то. Пойди и принеси его». Вот и все. Что же я еще должен был сказать?
— Ты не говорил, что это очень важно, срочно?
— Зачем? Дело-то простое. Пауэлл вздохнул.
— Да, теперь уже ничего не изменишь. Но мы попали в переделку.
Он слез со своего робота и сел, прислонившись к скале. Донован подсел к нему и взял под руку. За гранью тени слепящее солнце, казалось, подстерегало их, как кошка — мышь. А рядом стояли два гигантских робота, невидимые в темноте. Только светившиеся тусклым красным светом фотоэлектрические глаза смотрели на них — немигающие, неподвижные, равнодушные.
Равнодушные! Такие же, как и весь этот гибельный Меркурий — маленький, но коварный.
Донован услышал напряженный голос Пауэлла:
— Теперь слушай. Начнем с Трех Основных Законов роботехники — трех правил, которые прочно закреплены в позитронном мозгу. Первое: робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.
— Правильно.
— Второе, — продолжал Пауэлл, — робот должен повиноваться всем приказам, которые дает человек, если эти приказы не противоречат Первому Закону.
— Верно.
— И третье: робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в какой это не противоречит Первому и Второму Законам.
— Верно. Ну и что?
— Так это же все объясняет. Когда эти законы вступают в противоречие между собой, дело решает разность позитронных потенциалов в мозгу. Что получается, если робот приближается к месту, где ему грозит опасность, и сознает это? Потенциал, который создается Третьим Законом, автоматически заставляет его вернуться. Но представь себе, что ты приказал ему приблизиться к опасному месту. В этом случае Второй Закон создает противоположный потенциал, который выше первого, и робот выполняет приказ с риском для собственного существования.
— Это я знаю. Но что отсюда следует?
— Что могло случиться со Спиди? Это одна из последних моделей, специализированная, дорогая, как линкор. Он сделан так, чтобы его нелегко было уничтожить.
— Ну и?..
— Ну и при его программировании Третий Закон был задан особенно строго — кстати, это специально отмечалось в проспектах. Его стремление избежать опасности необыкновенно сильно. А когда ты послал его за селеном, ты дал команду небрежно, так что потенциал, связанный со Вторым Законом, был довольно слаб. Это все — факты.
— Давай, давай. Кажется, я начинаю понимать.
— Ясно? Около селенового озера существует какая-то опасность. Она возрастает по мере того, как робот приближается к нему, и на каком-то расстоянии от озера потенциал Третьего Закона, с самого начала очень высокий, становится равен потенциалу Второго Закона, с самого начала слабому.
Донован возбужденно вскочил на ноги.
— Ясно! Устанавливается равновесие. Третий Закон гонит его назад, а Второй — вперед…
— И он начинает кружить около озера, оставаясь на линии, где существует это равновесие. И если мы ничего не предпримем, он так и будет бегать по этому кругу, точно в хороводе…
Он продолжал задумчиво:
— И между прочим, поэтому он и ведет себя, как пьяный. При равновесии потенциалов половина позитронных цепей в мозгу не действует. Я не специалист по позитронике, но это очевидно. Возможно, он потерял контроль как раз над теми же частями своего волевого механизма, что и пьяный человек. А вообще все это очень мило.
— Но откуда взялась опасность? Если бы знать, от чего он бегает…
— Да ведь ты сам уже догадался! Вулканические явления. Где-то около озера просачиваются газы из недр Меркурия. Сернокислый газ, углекислота — и окись углерода. А при здешних температурах…
Донован проглотил слюну.
— Окись углерода плюс железо дает лучший карбонил железа?
— А робот, — мрачно добавил Пауэлл, — это в основном железо. Люблю логические рассуждения. Мы уже все выяснили, кроме того, что теперь делать. Сами добраться до селена мы не можем — все-таки слишком далеко. Мы не можем послать этих битюгов, потому что они без нас не пойдут, а если мы поедем с ними, то успеем подрумяниться. Поймать Спиди мы не можем — этот дурень думает, что мы с ним играем, а скорость у него шестьдесят миль в час против наших четырех…
— Но если один из нас отправится за ним, — начал задумчиво Донован, — и вернется поджаренным, то ведь останется другой…
— О да, конечно. Очень трогательная жертва! Только прежде чем человек доберется до озера, он уже будет не в состоянии отдать приказ. А без приказа роботы вряд ли вернутся. Прикинь: мы в двух или в трех милях от озера — ну, считай, в двух. Робот делает четыре мили в час А в скафандрах мы можем продержаться двадцать минут. Имей в виду, что тут не только высокая температура. Солнечное излучение в ультрафиолете и дальше — это тоже смерть.