Миры Айзека Азимова. Книга 3
Шрифт:
— А вам приходилось сталкиваться с недоверием к роботам?
— Много раз, — мрачно ответил Либич.
— И потому вы и прочие роботехники сговорились чуть-чуть исказить факты, лишь бы усыпить общее подозрение?
— Никто ничего не искажал!
— И все Три Закона сформулированы правильно?
— Да!
— А я могу вам доказать, что неправильно, и, если вы не убедите меня в обратном, я по возможности повторю это перед всей Галактикой.
— Вы не в своем уме. Какое бы доказательство вы там ни выдумали, оно
— Обсудим?
— Если это не займет много времени.
— Встретимся? Лицом к лицу? Худое лицо Либича передернулось.
— Нет!!
— До свидания, доктор Либич. Найдутся люди, которые меня выслушают.
— Подождите. Великая Галактика, да подождите же!
— Встретимся?
Роботехник медленно поднес руку к губам, помедлил, сунул в рот большой палец и уставился на Бейли пустым взором.
Что он, возвращается в младенчество, в возраст до пяти лет, когда ничто не запрещало ему встретиться со мной? — недоумевал Бейли.
— Встретимся? — повторил инспектор.
Либич медленно покачал головой.
— Не могу. Не могу, — простонал он едва разборчиво — мешал палец во рту. — Делайте что хотите.
На глазах у Бейли он отвернулся к стене, прямая спина согнулась, и дрожащие руки закрыли лицо.
— Что ж, хорошо, я согласен продолжать разговор по видео, — сказал Бейли.
— Извините меня. Сейчас вернусь, — не поворачиваясь, произнес Либич.
Бейли, освежившись в перерыве, смотрел на свое свежеумытое лицо в зеркале ванной. Кажется, он начинает чувствовать Солярию и соляриан? Пока трудно сказать. Он вздохнул, нажал кнопку — появился робот. Бейли, не оборачиваясь, спросил:
— Есть на ферме другой видеофон, кроме того, которым я пользуюсь?
— Еще три пульта, господин.
— Тогда скажи Клориссе Канторо — скажи своей госпоже, что я пока буду занимать этот и прошу меня не беспокоить.
— Да, господин.
Бейли вернулся туда, где в кадре так и оставался пустой угол комнаты Либича. Роботехник еще не вернулся, и Бейли настроился ждать, но ждал недолго. Вошел Либич, и его комната снова поехала вслед за ним. Очевидно, фокус тут же переместился с комнаты на человека. Бейли вспомнил, как сложно устроен видеофон, и не мог не подивиться совершенству аппарата.
Либич, кажется, вполне овладел собой. Он зачесал волосы назад и переоделся. Теперь на нем был свободный костюм из блестящего, отражающего свет материала. Он опустился на легкий стульчик, откинув его от стены, и спросил ровным голосом:
— Итак, что вы собирались мне сказать относительно Первого Закона?
— Нас никто не подслушает?
— Нет, я принял меры.
Бейли кивнул.
— С вашего разрешения я процитирую Первый Закон.
— Едва ли в этом есть необходимость.
— Все же позвольте: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить,
— И что же?
— Когда я высадился на Солярии, меня доставили в предназначенное мне имение на машине. Эта машина была закрыта со всех сторон, чтобы защитить меня от воздушного пространства. Как землянин, я…
— Знаю, знаю, — нетерпеливо прервал Либич. — Какое это имеет отношение к делу?
— Роботы, которые вели машину, не знали того, что известно вам. Я попросил открыть верх, и они тотчас повиновались. Второй Закон. Они обязаны подчиняться приказам. Мне, конечно, стало нехорошо, и я чуть не потерял сознания, пока машину опять не закрыли. Разве эти роботы не причинили мне вреда?
— По вашему же приказу, — отрезал Либич.
— Цитирую Второй Закон: «Робот должен повиноваться командам человека, кроме тех, которые противоречат Первому Закону». Как видите, они не должны были подчиняться мне.
— Чепуха. Ведь роботы не знали…
Бейли подался вперед.
— Ага! Вот оно! Прочтем же Первый Закон так, как его следует читать: «Робот не должен делать ничего, что, насколько ему известно, причинило бы вред человеку, или своим бездействием намеренно допустить, чтобы человеку был причинен вред».
— Само собой разумеется.
— Не думаю, чтобы это понимал средний человек — иначе средний человек сознавал бы, что робот способен на убийство.
— Безумие! Бред! — с лица Либича сползла всякая краска.
Бейли внимательно рассматривал свои пальцы.
— Но ведь робот может выполнить невинное задание — ничего такого, что причинило бы вред человеку?
— Если ему прикажут.
— Да, конечно. Если ему прикажут. И второй робот тоже может выполнить невинное задание — ничего такого, что причинило бы вред человеку? Если ему прикажут?
— Да.
— А что, если эти два невинных задания, сами по себе совершенно безобидные, вместе взятые приведут к убийству?
— Что? — свирепо нахмурился Либич.
— Мне нужно ваше мнение как эксперта. Приведу вам условный пример. Предположим, человек говорит роботу: «Влей немного этой жидкости в стакан с молоком, который ты найдешь там-то и там-то. Эта жидкость безвредна. Я хочу только узнать, в какую реакцию она вступает с молоком. Когда я это узнаю, молоко будет вылито. Выполнив задание, забудь о нем».
Либич все еще сердитый, молчал.
— Если бы я велел роботу влить таинственную жидкость в молоко, а затем подать молоко человеку, Первый Закон заставил бы его спросить: «Что это за жидкость? Не повредит ли она человеку? Даже если бы робота заверили, что жидкость безвредна, Первый Закон все же заставил бы его усомниться в том, и он отказался бы подать молоко. Но ему сказали, что молоко выльют. Первый Закон не включается. Разве робот не выполнил бы подобный приказ?
Либич молча злобно смотрел на Бейли.