Миры Филипа Фармера т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку
Шрифт:
С другой стороны, дядя Том не осмелился бы прогулять работу. Закон касался и его.
— Где хозяин? — спросил Кулл, зная, что дядя Том сейчас потешается про себя над его побагровевшей физиономией.
— Да неужто не видите, мистер, вон же, на улице! Под глыбой! Бедный масса, лежать ему вскорости в сырой темной могилке!
Что было неправдой, о чем он знал так же хорошо, как Джек Кулл. В этом замкнутом в себе мире могил не бывает. А если и бывают, то ненадолго.
И насчет того, чье тело лежит под камнем, дядя Том наверняка тоже соврал.
— Слушай,
Дядя Том с невинным видом округлил глаза:
— Как можно, хозяин! Только не бедный нечистый! Я отродясь такого не говорил, вы же знаете! А ежели вам приспичило тащить меня в суд, масса, то, может, вы пойдете на попятный, а я как есть прошу прощения, коли чего-то не то сказанул, хозяин! Этот бедненький черномазый намотал себе на ус, сагиб. Он больше ни в жизнь не будет искушать человека! Нет, сэр, теперича я знаю свое место в обществе!
Кулл боролся с искушением. Обливаясь потом, он осмотрел магазин. Может, рискнуть? Заключить сделку с дядей Томом?
Нет! Он уже прошел через тяготы такого пути. Правителям нетрудно определить местонахождение каждого в любое время, когда им захочется.
— Мне нужен табак, — проговорил Джек. — А твой магазин как раз по пути ко мне на работу, другого нет. Ты мне продашь немного?
Дядя Том с хитрецой улыбнулся:
— Вы ведь знаете, что нам, бедным нечистым, не дозволяется торговать с белыми. Мы ведь всё больше орудуем шваброй да машем тряпкой, рубим дрова да черпаем воду. Нет, сэр, не могу я нам ничего продать.
— Ты хочешь сказать, что мне придется сегодня остаться без курева? — задохнулся от гнева Кулл, чувствуя, что бессилен что-либо изменить.
— Решать вам, бвана. Помочь не могу. Я очень извиняюсь. — И дядя Том, ухмыльнувшись, снова принялся раскладывать товары.
К тому времени рев сирены стал громче.
— Разве здесь нет женщины? — спросил Кулл. — Может, мне удастся договориться с ней?
— Да что вы, ваша светлость, — презрительно засмеялся Дядя Том. — Масса был очень религиозным, да. Он сам сказал: раз тут не заключаются браки, как на небесах, то он не собирается жить во грехе ни с одной женщиной!
— Ты мне осточертел, — сказал Кулл и вышел на улицу.
Сирена выла все оглушительнее. Через несколько секунд из-за угла показалась машина скорой помощи. Толпа подалась назад, пропуская ее. «Скорая помощь» остановилась в нескольких футах от глыбы, и завывания сирены стихли. С переднего сиденья соскочили водитель и пассажир. Еще двое спрыгнули с заднего. Один из них нес сложенные носилки, другой — два лома.
Кулл почувствовал себя обманутым — как и все в толпе.
На сей раз Икс не пришел.
Вместе с разочарованием Кулл испытал облегчение. Икса он видел дважды и оба раза замирал от страха. Дыбом вставали волосы на затылке, в жилах леденела кровь.
А сейчас он просто ушел. Что зря торчать там и глазеть, как четверо приподнимают глыбу и кладут труп в «скорую помощь» через заднюю дверцу? Он уже насмотрелся на подобные сцены. Всего через несколько часов покойник — но уже не мертвый — вернется и как ни в чем не бывало снова станет заведовать своим магазином. Смерть, или небытие, — название тут роли не играет — была в этом, месте непозволительной роскошью…
Откуда приехала «скорая помощь»? Кто ее сделал? Где? Что приводит ее в движение? Кому об этом известно? Внешне она походила на земные автомобили, хотя Кулл очень смутно помнил о них. Черная рама из металла или пластика, ветровое стекло, четыре колеса с резиновыми или пластиковыми шинами; руль, капот. Но какого рода двигатель скрывается под капотом, не знал никто. Решетки не было, не было ничего, что указывало бы на радиатор. А двигатель работал совершенно бесшумно.
Кто знает что происходит в этом мире? Кулл не знал. Он здесь… сколько же времени прошло? Два года или двадцать лет?
Солнце висело посреди неба, а само небо было не небом, а продолжением земли. Земля на расстоянии подымалась кверху и, постепенно округляясь, становилась небесным сводом. Поговаривали, что если бы под рукой оказался достаточно мощный телескоп, чтобы, пронизать взглядом атмосферу, то можно увидеть людей, шагающих у вас над головой вверх ногами; и башни, подобно сталактитам, свисающие вниз шпилями. Если бы появилась возможность обойти вокруг этого света, то в один прекрасный день вы бы очутились в такой точке, где, взглянув наверх, можно было: бы увидеть то самое место, откуда вы вышли в свое кругосветное путешествие.
Если… если… если. Телескопов, конечно, и в помине не было, хотя соорудить их, по идее, не составило бы труда. Как не было и никаких восхождений. О том, чтобы пересечь пустыню — уже не пылающую нестерпимым жаром, но все еще смертоносную, — не могло быть и речи..
Достаточно, было повнимательнее взглянуть на город из окна башни — и сразу становилось видно, что он подымается кверху. От такого жуткого зрелища кто угодно… как бы это выразиться? — свихнется.
Голый, с портфелем в руках, Джек Кулл шел по улицам города. Широкие городские магистрали между высокими башнями домов были заполнены такими же голыми, как он, мужчинами и женщинами всех возрастов — от двадцати и старше. Здесь не было ни младенцев, ни детей, ни подростков. Где они? В каком-то другом городе? Или где-нибудь еще, за пределами этого замкнутого мира?
Взрослые прибывали сюда в том же теле — или похожем, — каким обладали в другом мире, в земном. Им было столько же лет, сколько в момент смерти. У Кулла сохранились смутные воспоминания— как, впрочем, о большинстве эпизодов из своей предыдущей жизни, — что он погиб в автомобильной катастрофе. Кажется, ему было тогда около тридцати лет. У него была жена, трое детей в возрасте восьми, шести и трех лет. Жена, симпатичная блондинка, частенько ворчала. Кулл плохо помнил черты ее лица, но в памяти всплывали очень пухлые губы, красивый нос, круглый подбородок и ямочка на одной щеке.