Миры Филипа Фармера. Т. 6. В тела свои разбросанные вернитесь. Сказочный пароход
Шрифт:
— О Боже! Я видел, как что-то пролетело!
Джо придвинулся ближе и прошептал:
— Я тоже видел эту штуку. Она такая же, как та, что появилазь тогда из Башни! Но она уже улетела, Зэм.
Какое-то время они стояли, вглядываясь в темноту. Молния вспыхнула опять, но на этот раз они уже не увидели над Рекой белой яйцеобразной машины.
— Она возникла из ничего и в ничто вернулась, — произнес Сэм. — Прямо как мираж. Если бы ты тоже не видел ее, я бы подумал, что это наваждение.
Клеменс проснулся на палубе, мокрый и озябший. Он перекатился
Джо лежал рядом, а у рулевого колеса безмятежно спал кормчий.
Но не это заставило Сэма вскричать и вскочить на ноги. Он забыл о золоте солнца, когда его взгляд опустился ниже. Равнины утопали в яркой зелени травы, у берегов покачивались заросли бамбука, а на холмах, под сенью «железных» деревьев, темнели рощи сосен, тиса и дубов.
— Все встало на свои места, — сострил Клеменс, сам того не замечая.
Неведомая сила погрузила в сон всех людей на борту «Дрейругра», и пока они спали, кто-то очистил берега от ила и гари. Но эти «кто-то» не только восстановили растительность и выровняли ландшафт. За несколько часов они обновили огромный район Реки!
Глава 8
Клеменс почувствовал себя незначительным и слабым — таким же беспомощным, как слепой щенок. Что он мог противопоставить существам, чья власть над природой творила чудеса?
Однако все в этом мире должно иметь какое-то объяснение — физическое объяснение. Чудес на свете не бывает, их создают наука и умелое приложение имеющихся в наличии сил.
Впрочем, кое-что внушало надежду. Одно из этих могущественных созданий симпатизировало людям. По какой причине? Вероятно, снова борьба идей и различных взглядов.
К тому времени люди на корабле начали пробуждаться. Кровавый Топор и фон Рихтхофен поднялись на кормовую палубу, и конунг нахмурился, увидев немца рядом с собой. Викинга возмутило, что какой-то чужак осмелился прийти на такое почетное место. Но вид обновленных берегов потряс Эрика настолько, что он забыл о немце и своем желании прогнать его прочь.
Лучи солнца скользнули по серым глыбам питающих камней, и те заискрились в белой паутине испарений. Могильные холмики тумана, скрывавшиеся в траве у камней, поблескивали радужным мерцанием. А на берегах лежали сотни обнаженных мужчин и женщин, и на стопке покрывал рядом с каждым из них виднелся металлический цилиндр.
— Оптовая поставка, — произнес Сэм. — Очевидно, это те, кто погиб в результате отключения западных камней. К счастью, их перенесло сюда из разных мест, и этим людям потребуется какое-то время, чтобы организоваться в общины. Кроме того, они еще не знают об огромных запасах железа, которые находятся у них под ногами.
— Но как же мы теперь найдем метеорит? — спросил фон Рихтхофен. — Все следы его падения исчезли.
— А вы не подумали о том, что он тоже мог исчезнуть? — ответил Клеменс и сердито выругался. — Те, кто проделал за ночь такую работу, могли убрать и метеорит, Лишив нас тем самым металла. — Сэм застонал от внезапно накатившего отчаяния. — Кроме того, он мог упасть в Реку — а там глубина до тысячи футов и больше…
— Вы подавлены, мой друг, — сказал Лотар. — Но пока нет никаких причин для огорчений. Во-первых, метеорит мог остаться на месте. А во-вторых, даже если его и забрали, вам не станет от этого хуже, чем прежде. У нас по-прежнему будут вино, женщины и песни.
— Все это меня уже не удовлетворяет, — ответил Сэм. — Более того, мне трудно представить, что нас воскресили из мертвых лишь для подобных наслаждений. Я не вижу в этом смысла!
— Вот как? — усмехнулся Лотар. — А откуда вам знать, по каким причинам эти таинственные существа поместили нас в сотворенный ими мир? Возможно, они питаются нашими мыслями и чувствами.
Сэм заинтересовался. Новая гипотеза, несмотря на гнетущий оттенок, вывела его из депрессии, и он почувствовал, что уныние проходит.
— Вы полагаете, что нас превратили в эмоциональных коров? И, значит, наши пастухи поедают теперь сочные бифштексы любви и ребрышки надежды, печенку отчаяния и грудинку смеха, жаркое из ненависти и нежную плоть оргазма?
— Это только теория, — ответил Лотар. — Но она ничем не хуже других, которые мне доводилось слышать. Что касается меня, то я уже готов подкормить своих благодетелей. Взгляните хотя бы на тех обнаженных красоток. О Боже! Пустите меня скорее к ним!
Краткий миг воодушевления прошел, и Сэм вновь погрузился в глубины печали. Возможно, немец в чем-то прав, но тогда в борьбе с загадочным противником у людей столько же шансов на победу, сколько у коровы-медалистки, решившей не давать отныне молока. Впрочем, иногда случалось, что по дороге на бойню быки бодали и даже убивали своих хозяев.
Он объяснил конунгу ситуацию, и тот тоже засомневался в успехе.
— Как же мы найдем эту упавшую звезду? Неужели нам придется перекопать все берега в ближайшей округе? Ты и сам знаешь, какая тут трава. Потребуется несколько дней, чтобы выкопать маленькую яму нашими каменными орудиями. А потом ты и глазом не успеешь моргнуть, как трава прорастет опять, и все придется начинать сначала.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — ответил Клеменс. — Эх, будь у нас магнит или компас… Но их, к сожалению, нет.
Тем временем Лотар посылал воздушные поцелуи изящной блондинке на берегу. Услышав последние слова Сэма, он повернулся и весело сказал:
— С воздуха все выглядит по-другому. Сорок поколений крестьян могут распахивать поле над древней крепостью, но тайна ее существования будет по-прежнему скрыта от их взора. А пилот, лишь раз пролетев над местностью, тут же поймет — под землей что-то есть. Он заметит это по различиям в рельефе, по оттенкам грунта и расположению растений. Я не знаю, что мы увидим здесь, но мир открывает свои подземные богатства только тем, кто воспаряет в небо, как птица. Ведь почва — это тонкое покрывало, которое время набросило на руины прошлого.