Миры Клиффорда Саймака. Книга 16
Шрифт:
А теперь он остался один. Один на один со своей фермой, своим упрямством и серебряными долларами. Доктор, как и все остальные, считал, что, кроме как в стоявшей в буфете коробке из-под сигар, у Мозе больше серебра не было. Ни одна живая душа не знала о существовании старого железного котелка, доверху набитого монетами, который он спрятал под досками пола в гостиной. При мысли о том, как он их всех провел, Мозе хихикнул. Он много бы отдал, чтобы посмотреть на лица соседей, если бы им
Он сидел, клюя носом, и в конце концов так и заснул на стуле, с опущенным на грудь подбородком, обхватив себя скрещенными руками, словно хотел подольше сохранить тепло.
Когда он проснулся, в предрассветном мраке слабо мерцала на столе лампа, догорали в плите дрова, а пришелец был мертв.
Его смерть не вызывала сомнений. Существо похолодело, и вытянулось, а поверхность его тела стала жесткой и уже начала засыхать — как с концом роста засыхает под ветром в поле стебель кукурузы.
Мозе прикрыл его одеялом и, хотя было еще рано начинать обычную работу по ферме, он вышел и сделал все, что нужно, при свете фонаря.
После завтрака он согрел воды, умылся и побрился — и это впервые за много лет он брился не в воскресенье. Потом он надел свой единственный приличный костюм, пригладил волосы, вывел из гаража старый, полуразвалившийся автомобиль и поехал в город.
Он отыскал Эба Деннисона, городского клерка, который был одновременно секретарем кладбищенской ассоциации.
— Эб, — сказал Мозе, — я хочу купить участок земли на кладбище.
— Но у вас же есть участок, — запротестовал Эб.
— Так то семейный участок, — возразил Мозе. — Там хватит места только для меня и Молли.
— А зачем же вам еще один? — спросил Эб.
— Я нашел кое-кого в лесу, — сказал Мозе. — Я принес его домой, и прошлой ночью он умер. Я хочу похоронить его.
— Если вы нашли в лесу покойника, вам надо бы сообщить об этом следователю или шерифу, — предостерег Эб.
— Все в свое время, — сказал Мозе, и не думая этого делать. — Так как же насчет участка?
И, сняв с себя всю ответственность за эту историю, Эб продал ему место на кладбище.
Купив участок, Мозе отправился в похоронное бюро Алюберта Джонса.
— Эл, — сказал он, — мой дом посетила смерть. Покойник не из здешних мест, я нашел его в лесу. Не похоже, чтобы у него были родственники, и я должен позаботиться о похоронах.
— А у вас есть свидетельство о смерти? — спросил Эл, который не утруждал себя лицемерной деликатностью, свойственной большинству служащих похоронных бюро.
— Нет, у меня нет его.
— Вы обращались к врачу?
— Прошлой ночью
— Он должен был выдать вам свидетельство. Придется ему позвонить.
Он соединился с доктором Бенсоном и, потолковав с ним немного, стал красным, как рак.
Наконец он раздраженно хлопнул трубкой и повернулся к Мозе.
— Мне не известно, что вы там пытаетесь провернуть, — злобно набросился он на Мозе, — но док говорит, что этот ваш покойник вовсе не человек. Я не занимаюсь погребением кошек, или собак, или…
— Это не кошка и не собака.
— Плевать я хотел на то, что это такое. Для того чтобы я взялся за устройство похорон, мне нужен человек. Кстати, не вздумайте закопать его на кладбище, это незаконно.
Сильно упав духом, Мозе вышел из похоронного бюро и медленно заковылял на холм, на котором стояла единственная в городке церковь.
Он нашел пастора в кабинете, где тот трудился над проповедью. Мозе присел на стул, беспокойно вертя в искалеченных работой руках свою изрядно поношенную шляпу.
— Пастор, — произнес он, — я хочу рассказать вам все, как было, с начала до конца. — И он рассказал. — Я не знаю, что это за существо, — добавил он. — Сдается мне, что этого не знает никто. Но оно скончалось и его нужно похоронить честь по чести, а у меня с этим ничего не получается. Мне нельзя похоронить его на кладбище и, придется, видно, подыскать для него местечко на ферме. Вот я и думаю, не согласились бы вы приехать, чтобы сказать пару слов над могилой.
Пастор погрузился в глубокое размышление.
— Мне очень жаль, Мозе, — произнес наконец он. — Думаю, что это невозможно. Я далеко не уверен в том, что церковь одобрит подобный поступок.
— Пусть это не человеческое существо, — сказал Старый Мозе, — но ведь оно тоже тварь божья.
Пастор еще немного подумал и даже высказал кое-какие соображения вслух, но в результате все-таки пришел к выводу, что не может этого сделать.
Мозе спустился по улице к тому месту, где он оставил свою машину, и поехал домой, по дороге размышляя о том, какие же попадаются среди людей скоты.
Вернувшись на ферму, он взял кирку и лопату, вышел в сад и там, в углу, вырыл могилу. Потом он отправился в гараж за досками, чтобы сколотить для существа гроб, но оказалось, что последние доски он уже употребил на починку свинарника.
Мозе вернулся в дом и в поисках простыни, которую за неимением гроба он хотел использовать вместо савана, перерыл комод, стоявший в одной из задних, уже много лет пустующих комнат. Простыни он не нашел, но зато выкопал белую льняную скатерть. Он решил, что сойдет и это, и отнес ее на кухню.