Миры неведомые
Шрифт:
В тяжелом молчании стояли космонавты вокруг умирающего друга. Горькая складка обозначилась на лице Наташи. Она держала пульс, наблюдая, как жизнь постепенно оставляет это могучее тело. Слезы медленно катились по ее щекам. Виктор Петрович со шприцем в руках сидел рядом. Он только что сделал вливание и ждал результатов. Взгляд его был полон печали. Паршин стоял у изголовья умирающего и даже не пытался сдерживать слезы. Владимир стоял с другой стороны, плотно сжав рот. Выражение суровой решимости превратило в камень все мускулы на его мужественном лице. Поодаль собрались марсиане. Сюда пришли Дагор и несколько инженеров. Все знали и успели крепко полюбить китайского ученого.
Лекарство сделало свое дело. Сознание вернулось к Ли Сяо-ши.
– Я умираю… - сказал он, открыв глаза.
– Жаль, что не успел… не дожил… - Взгляд его упал на Сергея Васильевича.
– У меня… в столе… - говорил он с трудом, видимо, собирая последние силы.
– Найдете… расчеты и схемы… Очень важно… Принципиальная схема управляемой термоядерной реакции на природном азоте… Передайте ее марсианам… Я думаю, что решил задачу… Это - будущее, завтрашний день Марса… Я нашел путь… Они получат неиссякаемый запас энергии… Марс будет жить! А я? Я умираю, но все равно?… И моя жизнь прошла не напрасно! Меня будут вспоминать здесь я указал им правильную дорогу… Остальное… сделают сами…
Тут силы оставили его, и он затих, бессильно откинув голову. Наташа подумала, что все кончено, привстала и склонилась над ученым, стараясь рассмотреть его лицо.
Ли Сяо-ши еще раз пришел в себя. Его глаза медленно раскрылись, остановились на лице Наташи и приняли странное, никогда еще не виданное выражение. Какой-то внутренний спет, из глубины души идущее сияние озарило вдруг эти прежде всегда бесстрастные глаза. Теперь они стали теплыми и ласковыми.
– Наташа… - совсем тихо прошептал он.
– Передайте… Я все время… С первого дня… Любил ее… Очень сильно… У меня никогда не было никого… И не будет больше… Я знаю… - продолжал он, - она полюбит другого… Пускай… Лишь бы она была счастлива… Ведь я все равно… умираю… Но и в мою жизнь все-таки… пришла любовь… Разве это не счастье?
Глаза Ли Сяо-ши медленно закрылись. Он затих, как бы заснул. Наташа больше не сдерживала рыданий, да и мужчины не скрывали слез.
Поутру принесли телеграмму от Элхаба: «Похороны Ли Сяо-ши отложите до моего приезда. Сохраните жизнь Ассору. Прибуду через трое суток. Опустилась большая ракета недалеко от столицы».
Машина правителя Анта появилась из ущелья к исходу третьих суток. По виду ее было понятно, что водители гнали день и ночь.
Вездеход направился прямо к дому, где жили космонавты. Элхаб быстро направился к дверям. Следом за ним шел человек в пушистом меховом комбинезоне и унтах. Да, это был именно житель Земли. За ними спешила еще одна маленькая, хрупкая фигурка в черной одежде - Индира. Последним был Янхи.
Человек в комбинезоне вошел., остановился, огляделся и, узнав Яхонтова, поднявшегося навстречу, представился:
– Начальник обсерватории Нбоанга-Тхе, в прошлом помощник Ли Сяо-ши и его старый друг, Чжан Ван-фу.
– Немного опоздали, дорогой мой, - с грустью сказал Виктор Петрович, протягивая руку.
– Где он?
– Пойдемте!
Все прошли в помещение, где лежал тот, кто еще совсем недавно жил, работал и любил. Лицо его сохранило счастливое выражение, какое приобрело в последний миг жизни, на самой грани перехода в небытие. Индира бросилась на колени и забилась в рыданиях. И без слов Наташи она знала все. Чжан Ван-фу стоял неподвижный и сосредоточенный,
Похоронили китайского ученого на следующее утро высоко над морем, на той самой площадке, где долго стоял Ли Сяо-ши, глядя на панораму великой стройки. Тысячи марсиан - все, кто работали на строительстве, - пришли, чтобы отдать ему последний долг. После похорон космонавты и Элхаб направились в помещение, где под строгой охраной находился Ассор.
Два врача - светский и духовный - находились при нем неотлучно. Рана, нанесенная рукой Ли Сяо-ши, была тяжелой, но не смертельной. Маленькие глазки Великого жреца блестели так же сильно, как всегда, и на губах змеилась злая, презрительная усмешка.
В комнату вошли все. Элхаб остановился в ногах ложа и устремил тяжелый, мрачный взор прямо в глаза жреца.
– Итак, Ассор, ты не смирился перед волей Владыки, - начал он негромко, но весь кипя от сдержанного гнева.
– Ты дерзнул пойти против закона и запятнал себя преступлением!
– Я делал так, как мне велела совесть!
– гордо ответил Ассор.
– А ты, Элхаб, осмелился поставить себя выше церкви. Моей рукой карают боги!
– Выражение злобного торжества появилось на лице старика.
– Может быть, я умру, - продолжал он.
– Пусть будет так! Ведь я прожил немало… Но вы теперь узнали силу церкви! Что осталось сейчас от ваших планов? Пустая груда пепла… И Ант видит, куда ты, Элхаб, завел народ… А все лишь потому, что ты презрел святую церковь!
– Позорный список твоих преступлений рассмотрит суд народа, - мрачно сказал Элхаб.
– Не мне судить тебя!
– Он подумал и добавил с кривой усмешкой.
– Но раньше ты был мудр, а теперь… Неужели ты серьезно вообразил, что своим нападением сможешь остановить движение народа к счастью?
– Я уничтожил все, что вам дали проклятые пришельцы!
– возразил Ассор.
– А самих чужеземцев навек оставил здесь. Один из них - в могиле… Другие будут здесь, пока и их возьмет могила… Так решили боги!
– Глупец!
– рассмеялся Элхаб.
– Скажите ему, - обратился он к Чжан Ван-фу.
Вновь прибывший космонавт, до того стоявший позади, вышел вперед. Старый жрец изумленно воззрился на неизвестного ему человека. Так похожего на ненавистных чужеземцев.
– Кто ты?
– спросил он, уже догадываясь, но еще не смея верить.
Владимир принялся переводить слова прибывшего на язык Анта.
– Сейчас объясню, - спокойно сказал Чжан Ван-фу.
– Я не знаю всего и не вполне понимаю, что тут происходит. Несколько дней назад я привел на Марс вторую большую ракету с грузом. Мне поручили доставить сюда для нашей экспедиции большое количество горючего на обратный путь. В подарок марсианам я привез сто тонн урана, чтобы помочь им построить не одну, а несколько крупных атомных электростанций. К несчастью, мой старый друг Ли Сяо-ши убит, но, как ни тяжела утрата, я постараюсь заменить покойного. Ведь мы не зря столько лет работали с ним вместе.
– Вот видишь, жалкий глупец, - жестко сказал Элхаб.
– На место одного приходят другие! Так будет и впредь!
Старый Ассор смотрел на всех широко открытыми глазами, вдруг принявшими бессмысленное выражение. Его взгляд блуждал из стороны в сторону, ни на чем не задерживаясь. И вдруг дикий, животный рев вырвался из груди старика. Все испуганно шарахнулись. Только Яхонтов остался невозмутимым.
Звериный вой так же внезапно, как начался, перешел в смех. Великий жрец помешался!