Миры обетованные
Шрифт:
Я коснулась дверной ручки, и сердце екнуло, — дверь оказалась незапертой. Я толкнула её, шлепнула пальцем по выключателю и приготовилась увидеть в комнате следы погрома, учиненного ворами-взломщиками.
— Джеймс?
Он сидел прямо, словно аршин проглотил, за моим рабочим столом. Как долго он пробыл здесь, в кромешной темноте?
Здороваясь, Джеймс качнул головой. На стеклах его протезов вспыхнули и погасли отблески света.
— Вас не было дома, и я решил подождать, — сказал Джеймс.
— Как вы попали сюда?
— Дверь была
Ну конечно же, я забыла запереть! Задницу кролика. Клонексин действовал успокаивающе, приглушая как чувство ярости, так и чувство страха. И все же я заставила себя пойти в атаку.
— Приходите в другой раз, — заявила я. — У меня был ужасный день. На меня напали трое мужчин.
— Нападали по одному? Или все сразу? — поинтересовался Джеймс.
— Все сразу. Еще и часа не прошло с того момента, — ответила я.
— Поздно вечером, да ещё без защиты, в городе опасно, — изрек Джеймс.
Я открыла рот, чтобы дать на эту реплику достойный Джеймса и прочих радетелей о моем благополучии ответ, но увидела, как он вынимет откуда-то из-под левой руки маленький черный лазерный пистолет, за которые тянутся два тоненьких проводка, и промолчала.
— Видите? Даже я ношу оружие с собой, — сказал Джеймс. — А мне ведь не дарована и десятая доля вашей привлекательности.
— Это лазер? — спросила я.
— Двенадцатизарядный.
— Я полагала, что гражданские лица не имеют права на ношение и хранение лазеров.
— Очень даже может быть, — сказал Джеймс.
Дуло лазера было направлено прямо на меня, и Джеймс явно не торопился отвести его в сторону. Запахло угрозой в мой адрес. Но вот Джеймс спрятал лазер туда, откуда извлек. Раздался мягкий щелчок.
— Думаю, из всех членов вашей группы вы — в наибольшей безопасности, — сказала я.
— Вы правы, — согласился он. — Прежде так и было. Опека, правда, была порой чересчур плотной. Но теперь этой группы больше нет.
Я промолчала.
— Где Бенни? — спросил меня Джеймс.
— Я бы хотела задать вам тот же вопрос. — Я присела на краешек постели, — Домовладелец сообщил, что Бенни исчез.
— Исчез, точно. И очень вовремя. Через двое суток после его исчезновения ФБР проводило облаву. С применением оружия, — добавил Джеймс. — Есть человеческие жертвы.
Не знаю почему, но меня эта информация встревожила.
— Кто погиб?
— Никто… из тех, с кем вы знакомы, — ответил Джеймс. — Двое наших. Двое — с их стороны.
— Считаете, что Бенни вас заложил?
— Вполне возможно, или ФБР вышло на него и крепко его прижало. Исчезновение Бенни и рейд ФБР — это не случайное стечение обстоятельств. Меня интересует: звонил он вам, писал, пока вы путешествовали?
— Писал дважды. Прислал два стихотворения. Я бы вам их показала, да стихи не сохранились, — сказала я.
Я-то их запомнила. В стихах он намекал, чтобы я держала язык за зубами. «Не верь менялам… Беги от сильных…»
— Не писал ли Бенни, пусть между строк, что его не будет в Нью-Йорке, когда вы вернетесь сюда?
— Не знаю, — ответила я, подумав, что лучший способ солгать — это сказать правду. — Стихи малопонятны, образы с трудом поддаются расшифровке. В них может быть заложена любая информация. Но повторю: мне пришло лишь два стихотворения, и ни строчки больше.
Джеймс промолчал. Через несколько секунд я решила нарушить молчание, но он опередил меня:.
— Последнюю четверть в университете вы учились с агентом ФБР.
— Его зовут Джефф Хокинс, — произнесла я.
— Он знал Бенни?
— Мы втроем встречались раза два перед началом занятий. Да, именно два раза, — подтвердила я. — Скорее всего, этим их знакомство и ограничилось.
— Но это уже шанс.
— Никак не могу увидеть Бенни…
— Вы можете и не услышать его никогда, — сказал Джеймс. — Практика ФБР. Агент поселяется в заданном районе и живет тихо, как мышка, не принимая участия ни в каких операциях, чтобы в один прекрасный момент его, безупречно чистенького, внедрили в группу типа нашей. Никто не должен быть полностью освобожден от подозрений. Даже я.
— И я?
— Конечно же, мы наблюдали за вами. И пришли к выводу, что вы — тот человек, за которого себя выдаете. — Джеймс взял со стола шляпу и поднялся со стула. — Я бы держался от Хокинса подальше. Возможно, он добивается от вас чегото большего, чем ваше расположение и дружба.
— Я познакомилась с ним задолго до того, как связалась с вашей группой, — напомнила я гостю.
— Успокойтесь. Сохраняйте благоразумие. Я буду рядом.
Мне захотелось прокричать: «Не надо!» Джеймс осторожно притворил за собой дверь, и я услышала, как щелкнул автоматический замок.
Глава 37. СМЕРТЬ ПОЭТА
С утра я отправилась в Чикаго. В ближайшие три дня Джеффа не будет в Нью-Йорке — отделению, в котором служил Хокинс, предстояли учения за городом. Даже если бы мне позарез понадобилась помощь Хокинса, я все равно не смогла бы выйти на него.
Чикаго, как я и предполагала, пускал приезжим пыль в глаза — и в прямом, и в переносном смысле слова. Понятно, что не Чикаго был основной целью моей поездки. Я держала путь в Атланту, откуда намеревалась добираться до Бенни. И все же, раз уж я тут оказалась, мне следовало использовать свой шанс и попытаться хоть чуть-чуть приоткрыть завесу тайны, лучшее название для которой, я думаю, — Город Ветра.
Был ясный морозный день со шквальным ветром, который ревел, словно в аэродинамической трубе, между небоскребов. При особо сильных порывах трудно было устоять на ногах. Большую часть дня я прошаталась по залам художественных галерей и музеев, что дало мне возможность не только заполнить кое-какие пробелы в образовании, но и десятки раз проверить: нет ли за мной «хвоста»? И я убедилась — слежки нет.