Миры Пола Андерсона. Т. 1. Зима над миром. Огненная пора

Андерсон Пол Уильям

— А? — отозвался голос Хэншоу. — Да-да, это я. Что-нибудь не так, девочка?

ДЖИЛЛ:Все не так.

СПАРЛИНГ:Мы лично не находимся в опасности.

ХЭНШОУ:Где вы? Что случилось?

СПАРЛИНГ:Мы в том же месте и в тех же условиях. Мы прикинули, что ты в это время будешь дома. Ты один?

ХЭНШОУ:У меня жена, дети и Примавера. Но в комнате я один, и пока так и будет.

ДЖИЛЛ(не реагируя на неуклюжую шутку).Мониторы выключены? Мы не хотим, чтобы разговор подслушали.

ХЭНШОУ:Космофлот

вас не услышит, если вы его имеете в виду. Они не прослушивают вещание на планету и местные передачи тоже, поскольку много говорится на сехаланском. Ко мне время от времени приходит Джо Зелигман со своими инструментами и проверяет мой дом на предмет жучков, но пока не нашел ничего. Капитан Дежерин в душе джентльмен. И он знает, что я не устраиваю заговоров.

ДЖИЛЛ:Теперь будешь.

ХЭНШОУ:Как?

ДЖИЛЛ:Если я тебя знаю, то после услышанного начнешь.

ХЭНШОУ:Если так, то давай к делу. Что случилось?

ДЖИЛЛ:Ларрека… мертв. Погиб. Он…

ХЭНШОУ:Нет, не может быть. Когда? Как?

СПАРЛИНГ(на фоне подавляемых всхлипов):Ты услышишь во время доклада легиона на основную базу. Мы интересовались ходом битвы, и этим утром связались с Порт-Руа. Он погиб в эту ночь, командуя вылазкой. Вылазка удалась, но он получил стрелу между прутьями забрала, и… Гарнизон пока держится, но я не думаю, чтобы они могли продержаться так же долго, как с ним.

ХЭНШОУ:Бедная Мероа…

ДЖИЛЛ:Пусть она узнает от поста Зеры в Сехале, когда там станет известно… Пусть её известят, как положено извещать жену солдата.

ХЭНШОУ:Разумеется.

ДЖИЛЛ:В этом все дело. Мы тогда поклялись, что найдем способ ему помочь. Теперь — теперь надо это сделать, чтобы он не погиб зря!

ХЭНШОУ:Что можно сделать?

СПАРЛИНГ:Мы тут много думали. Но хотели бы узнать, как там у вас.

ХЭНШОУ:Ничего обнадеживающего. Космофлот прочно загреб под себя все мало-мальски полезное. Я не думаю, что несколько пассажирских флаеров, жужжащих над варварами, сильно их испугают, а вы как думаете? Они видали издалека несколько машин, да и слыхали о нас раньше. От огнестрельного оружия они тоже не паникуют, верно?

СПАРЛИНГ:Тебе не удастся убедить Дежерина выделить настоящее оружие или даже просто смотреть в другую сторону, пока мы будем работать? В конце концов, дело идет о нашем освобождении. Я привязал наше место к карте. Пилот, который полетит за нами, промахнуться не сможет. Ты ведь сказал, что именно наше пленение положило начало забастовке. Так не может ли Дежерин понадеяться, что, если нас освободят, забастовка кончится?

ХЭНШОУ:Я, честно говоря, не верю, что она закончилась бы. Здесь под гладкой поверхностью бушует океан эмоций. Конечно, мы пошлем за вами флаер. Но если Дежерин позволит нам использовать оборудование или хотя бы позволит людям Примаверы рискнуть ради спасения цивилизации, которое не является прямой задачей, связанной с его заданием и его войной, — дети мои, я не могу даже вообразить, к какому расколу может

это привести, — как с Элефтерией и Новой Европой; разве что Примавера вступит в Союз. А дальше Земля должна будет либо потерять нас, либо послать оккупационные войска, если сможет себе позволить такую роскошь. А Дежерин будет просто стерт в порошок за «злоупотребление властью» или «преступную бездеятельность». И я думаю, что Дежерин предвидит то же самое. Нет, как местный политик я могу вам сказать, что здесь все с виду очень спокойно, потому что мы не связаны так уж тесно с Зерой Победоносным. Мы огорчены, может быть, даже больше, чем нам самим это кажется, но ведь это Союз, а не мы, отступился от них, когда они отказались вернуться домой. Если бы мы присоединились к ним в бою… Я ведь сказал, что чувства здесь пугающе сильны, как их ни сдерживай. Тебе будет очень трудно, Джилл, не стать пылающим символом тебе, дважды обездоленной этой проклятой войной, потому что каждый знает, чем был для тебя Ларрека. Но я прошу тебя не поддаться этому соблазну. Меньше всего нам здесь нужен взрыв.

ДЖИЛЛ:Дважды обездоленной?

ХЭНШОУ:Я так сказал? Как-то неуклюже выразился. Ладно, не будем зря сотрясать воздух, давайте лучше обсудим, как вас выручать. Иен, почему ты не связался с нами сразу, когда закончил наблюдения?

ДЖИЛЛ:Погоди минуту.

ХЭНШОУ:Э-э…

ДЖИЛЛ:Погоди, черт тебя возьми, минуту! Ты сказал, что мое пленение вызвало забастовку. Но я попала в плен много дней назад. Ты что-то имел в виду другое, Бог. Что случилось позже?

СПАРЛИНГ:Погоди, Джилл. Он нам расскажет, когда мы вернемся.

ДЖИЛЛ:Бог, что ты скрываешь?

ХЭНШОУ:Иен прав, девочка. Подожди.

Молчание.

ДЖИЛЛ(без выражения):Дон, да? Новости про моего брата.

Молчание.

ХЭНШОУ:Да. Он погиб в бою.

Молчание.

СПАРЛИНГ:Джилл, милая, успокойся…

ДЖИЛЛ:Странно. Я просто одеревенела.

СПАРЛИНГ:Это тебя поразило в сердце.

ДЖИЛЛ:Как переносит семья?

ХЭНШОУ:Держатся. Все вы, Конуэй, одного покроя. Но мой длинный язык… Джилл, я… мне очень жаль…

ДЖИЛЛ:Ты правильно сделал. Я хочу знать… Иен, давай я посижу на этом бревне и возьму тебя за руку, а ты обсудишь все остальное?

СПАРЛИНГ:Конечно. Я люблю тебя.

Молчание.

СПАРЛИНГ:Алло, Бог? Извини нас. Для меня тоже потрясение.

ХЭНШОУ:Дона все любили, а войну никто. Его гибель подтолкнула взрыв сопротивления.

СПАРЛИНГ(с легким затруднением):Тем более надо выручать Порт-Руа. В память… Но послушай, Бог, есть ещё одна причина. Она все меняет. Это наш способ, мы думаем, заставить кого-нибудь прийти на помощь. В этих местах и на север от них есть разумная Т-жизнь.

ХЭНШОУ:Что?!

СПАРЛИНГ:Да. Самые странные маленькие существа, которых видел мир. Святой Иуда! Я думаю, что только изучение их психологии уже вызовет революцию.