Миры Пола Андерсона. Т. 14. Терранская Империя
Шрифт:
Брехдан насторожился. Что-то тут не так — а впрочем, он не биомедик.
Дух его омрачился. Зачем притворяться, будто испытываешь жалость? Нельзя завязать дружбу с мертвецом. А Двир мертвец, в нем нет ничего живого — ни костей, ни желез, ни жил, ни яичников, ни внутренностей — ничего, кроме мозга, да и тот уже приобрел прямолинейность машины. Его нужно просто использовать — для того и существуют машины на свете.
Брехдан прошелся по комнате, сцепив руки за спиной; хвост его спокойно дергался, шрам на лбу пульсировал.
— Хорошо. Обсудим детали.
Глава 11
— О нет, — говорил Абрамс. —
— Мы ценим деликатность командора, — поклонился чиновник на том конце видеофонной линии. — Но закон, к сожалению, воспрещает лицу, не принадлежащему к мерсейской расе, пользоваться в пределах системы Кориха аппаратом, способным двигаться в гиперрежиме. Командор помнит, что на последнем, субсветовом отрезке вашего путешествия судно его светлости вели мерсейский пилот и инженер. И если моя информация верна, то катера столь внушительного корабля также снабжены гипердвигателями кроме гравитронов.
— Это так, уважаемый коллега. Но у двух самых крупных имеются на борту воздушные машины в качестве собственных катеров. Уверен, что лорд Хауксберг не откажется дать мне один из этих флайеров в личное пользование. Нет никакой необходимости беспокоить ваш департамент.
— Нет, есть! — Мерсеец воздел руки чисто человеческим жестом. — Командор точно такой же гость его совершенства, как и его светлость. Мы бросили бы тень на его совершенство, не проявив того гостеприимства, которое в нашей власти. Завтра же командору доставят машину для его личных нужд. Задержка объясняется только переоборудованием обстановки на терранский лад и панели управления по терранскому образцу. Флайер вмещает шесть коек, и мы снабдим камбуз всеми необходимыми продуктами, которые можно здесь достать. Это полноценный воздушный аппарат, приспособленный и для орбитального использования, а при необходимости на нем можно добраться до самой дальней луны. Настоятельно прошу командора принять его.
— Уважаемый коллега, я в свою очередь прошу вас от лица его совершенства принять самую искреннюю мою благодарность, — расплылся в улыбке Абрамс.
Улыбка перешла в раскат хохота, как только экран погас. Ну конечно, разве мерсейцы позволят ему передвигаться без конвоя, не насовав прежде «жучков» в его транспорт. И они, конечно же, сознают, что он, предвидя их замысел, разыщет все «жучки», которые можно разыскать. Поэтому нет никакой нужды заниматься этим нудным поиском.
И все же Абрамс им занялся. Небрежность была бы не в его характере. Тем, кто доставил ему красивый новый флайер, он объяснил, что его техники роются в нем для того, чтобы как следует разобраться в работе машины — разные культуры, разная техника, вы же понимаете. Это шаблонное заявление встретили столь же шаблонной видимостью, будто верят ему. Во флайере не было никаких шпионских устройств, кроме одного, на которое Абрамс и надеялся. Командор обнаружил это устройство самым простым способом — дождался, когда будет один, и спросил. Изобретательность, с какой устройство было спрятано, восхитила его.
Но потом он уткнулся в каменную стену — точнее, в горшок с клеем. Шли дни — длинные тридцатисемичасовые мерсейские сутки, а он терял их зря, прикованный к залу в замке Афон, где Хауксберг и его штат заседали вместе с марионетками Брехдана. Приглашали его, как правило, мерсейцы, желающие
Абрамс так и сказал Хауксбергу, когда они однажды вечером возвращались в посольство.
— Знаю, — отрезал виконт. Он осунулся, и глаза у него запали. — Они относятся к нам очень подозрительно. Но в этом есть часть и нашей вины, верно? Нельзя показывать, что Мы теряем веру в благоприятный исход. Пока мы говорим, мы не воюем.
— На Старкаде воюют по-прежнему, — пробурчал Абрамс сквозь сигару в зубах. — Терра не будет вечно ждать, пока Брехдан управится со своим буквоедством.
— Я пошлю туда курьера с докладом и объяснениями. Мы все-таки продвигаемся, не забывайте. Их определенно заинтересовала мысль о системе постоянных совещаний на среднем уровне между двумя правительствами.
— Да уж. Великая блестящая идея, которая будет играть на руку нашим родимым приспособленцам ровно столько лет, сколько Брехдану будет благоугодно ее обсуждать. Я думал, мы здесь для того, чтобы уладить старкадский вопрос.
— А я думал, что это я возглавляю миссию, — отпарировал Хауксберг. — Довольно об этом, командор. — Он зевнул и потянулся. — Еще по глоточку — ив постель. Государь император, ну и устал же я!
В дни, когда его не таскали на заседание, Абрамс занимался библиотечными изысканиями и собеседованиями. Мерсейцы проявляли величайшую учтивость и готовность помочь. Его завалили книгами и периодикой. Офицеры и чиновники могли беседовать с ним целыми часами. В этом вся беда и заключалась. Если не считать ощущения сложившейся ситуации, которым постепенно проникался Абрамс, он не узнал ровно ничего полезного.
Он признавал, что это само по себе показательно. Отсутствие документации о ранних мерсейских экспедициях в район Саксо объяснялось, возможно, тем пренебрежением к созданию архивов, о котором говорил Брехдан. Но по другим планетам информация, как правило, была полнее. Старкад явно обладал каким-то секретным значением. Но это уж не новость.
Сначала Абрамсу помогал Флэндри. Потом пришло приглашение. В целях лучшего взаимопонимания между расами, а также в традициях гостеприимства, не пожелает ли мичман Флэндри совершить путешествие по планете в обществе молодых мерсейцев, равных ему по званию?
— Не пожелаешь ли? — спросил Абрамс.
— Черт побери, еще бы, — выпрямился Флэндри, согнувшийся над столом. — У меня сейчас такое чувство, что все библиотеки во Вселенной надо разбомбить. Но ведь я, наверно, нужен вам здесь.
— Нужен. Это неприкрытый подвох, чтобы еще больше осложнить мне жизнь. Однако можешь отправляться.
— Правда? — ахнул Флэндри.
— Конечно. Здесь нам ходу не дадут. А ты, глядишь, и узнаешь что-нибудь.
— Благодарю вас, сэр! — взвился со стула Флэндри.
— Потише, сынок. Это тебе не каникулы. Будешь изображать из себя испорченного терранского хлыща. Не станем обманывать их ожиданий. И потом это увеличит твои шансы. Глаза и уши держи открытыми, но рот отнюдь не на замке. Мели языком. Задавай вопросы. Предпочтительнее дурацкие; и смотри не слишком докапывайся до сути, чтобы они не заподозрили в тебе шпиона.
— Знаете, сэр, — нахмурился Флэндри, — покажется странным, если я не буду стремиться получить информацию. Думаю, лучше выпытывать, но неуклюже, чтобы все видели, какой я болван.