Миры Пола Андерсона. Том 15. Все круги ада. Мятежные миры
Шрифт:
И она постаралась представить себе лицо Идвира.
Доминик перегнулся через ручку кресла и взял Джану за подбородок.
— Мне очень жаль, что я обошелся с тобой грубо. Еще больше мне жаль, что сейчас приходится рисковать твоей жизнью. Я должен был настоять, чтобы ты осталась на Талвине. Когда ты согласилась лететь, из всей сумятицы охвативших меня тогда мыслей я выбрал одну и решил, что тебе все же милее свобода.
— Я была свободна, — истово сказала она. — Я следовала за своим учителем.
— Странное желание. — Загудел зуммер. — Прости, работа не ждет. Некоторое время мы должны будем лететь на ручном управлении. Я запрограммировал
— Некоторое время? — Джану охватило отчаяние. — Да они схватят тебя прямо сейчас. — «И хорошо, что схватят. Правда ведь, хорошо?»
Звук двигателя переменился. Изображение звезд исчезло до тех пор, пока экраны не приспособились к новым условиям. Корабль перешел на действительную скорость, ограниченную скоростью света. Позади кабины раздалось надсадное гудение: машины кинетического противодействия заработали с максимальной мощностью.
Кроваво-красный маяк горел все ярче и ярче. Тем не менее Джана могла смотреть на него не прикрывая глаз. Но сколько она ни вглядывалась, ей не удавалось увидеть никакого диска. Звезды делали звездную ночь еще более холодной. В какой стороне находится Империя?
Флэндри с головой погрузился в контроль за датчиками. Дважды ему пришлось вручную поправлять курс корабля.
Прошло несколько минут, во время которых Джана молила Бога вернуть ей мерсейскую храбрость, и шум и вибрация машин прекратились. Замороченная окружающим грохотом, девушка поначалу не заметила наступившей тишины. Затем ей пришлось сдерживаться, чтобы не произнести ни слова. Она не хотела выглядеть испуганной перед Флэндри.
Когда тот начал говорить, измученная пленница задрожала.
Доминик держался спокойно. Создавалось впечатление, будто вернулись старые, добрые дни, когда они вместе летели за сокровищем.
— Кажется, я все рассчитал точно. Теперь остается расслабиться и ждать, пока вселенная сделает свою работу.
— Ч-ч-что происходит?
— Мы находимся в свободном падении по гиперболической орбите вокруг пульсара. Мерсейцы отстали. Они попытаются блокировать весь этот регион. Они не осмелятся подойти ближе. Сама подумай, каким огромным должен быть потенциал поля, если такая невероятная масса сконцентрирована в совсем небольшом объеме. Дифференциальные силы разорвут их корабли. Нашему малышу, благодаря небольшому размеру, приходится легче. С помощью внутреннего поля, того самого, которое создает искусственную силу тяжести и уравновешивает воздействие ускорения, он может не разлететься на куски. Мерсейцы, конечно, надеются дождаться момента, когда мы снова включим гипердвигатель, и возобновить погоню.
— Что с нами будет? — «Неужели зимнее одиночество на Талвине свело его с ума?»
— Мы пройдем по краю искривленного пространства. При сильной концентрации массы деформация неизбежна. При чуть большей плотности ядра из него перестал бы вылетать даже свет. Конечно, нам подобная опасность не грозит, но зато нашим преследователям не удастся проследить за нами дальше периастра. Излучение «Джеки» будет слишком рассеянным. Лучи радара начнут искривляться под странными углами. Мерсейцы смогут лишь приблизительно вычислить, где и когда мы вышли в нормальное пространство. А до тех пор… — Флэндри освободился от ремней, встал и с хрустом потянулся. — Кстати, о мерсейцах. Надо бы проверить, как там поживает старина Идвир.
Джана копалась со своими застежками.
— Я никак не пойму,
— Что касается первого вопроса, ответ на него будет слишком техническим. Что до второго, Идвир является единственной причиной, почему мы до сих пор целы и невредимы. Без него нас бы давно расстреляли ракетами. — Флэндри встал за спиной ее кресла. — Дай-ка я тебе помогу.
— Что ты делаешь? Ты меня не расстегиваешь!
— Разве? — равнодушно спросил он и, наклонившись, ткнулся носом в то место, где должен был находиться рот девушки. Последовавший вслед за этим поцелуй вызвал сильное головокружение, которое не оставляло пилота во все время, пока они шли на корму.
Идвир спокойно сидел на своем месте. Перед тем как усыпить пленника, Флэндри взял небольшой кусок легкого кабеля, привязал ногу мерсейца к основанию койки, а затем снял с него веревку. Вряд ли подобная мера предосторожности была способна сдержать такое сильное существо. Поэтому, двигаясь по коридору, Доминик внутренне собрался и вынул оружие.
— Вы слышали нашу беседу? — спросил он. — Я оставил переговорное устройство включенным.
— Благодарю за любезность, — последовал ответ, — но я не понимаю англика.
— Ах! — Джана зажала себе рот ладонью. — Я забыла.
— Я тоже, — признался Флэндри. — Мы, терране, привыкли считать, что любое образованное существо знает наш официальный язык. И, конечно, всякий раз ошибаемся. Что ж, могу пересказать вкратце смысл разговора.
— Я догадываюсь, о чем шла речь, — сказал Идвир. — Вы свободно вращаетесь вокруг пульсара. Опасная затея, но она помогла вам на время скрыться от погони. Оказавшись в релятивистской зоне, вы собираетесь выпустить свои курьерские торпеды, связав их вместе, и одновременно включить гипердвигатель. Далее должен сработать эффект искривления пространства. Вы надеетесь, что мои люди примут импульсы торпед за корабль и пустятся вдогонку. Если приманка уведет мерсейцев на расстояние одного светового года, корабль окажется вне поля действия их гиперволновых датчиков. В этом случае можно будет безбоязненно лететь к дому, выбрав какой-нибудь окольный маршрут. Необъятность и однородность пространства сделают так, что охотники, вернувшись обратно, не сумеют обнаружить вибрацию вашего судна.
— Все точно, — с восхищением промолвил Доминик. — Да, вас не проведешь. Мне бы очень хотелось поболтать с вами.
— Если ваша схема удастся… — Идвир жестом выразил свое почтение. — Если же нет и мы после захвата останемся в живых, вы будете находиться под моим покровительством.
Джана вспыхнула от радости.
«Мои мужчины могут стать друзьями!»
— Вы очень добры, — поклонился Флэндри и, повернувшись к девушке, сказал на англике: — Может, сделаешь нам по чашке чая?
— Чая? — удивленно переспросила та.
— Он любит этот напиток. Давай будем гостеприимными хозяевами. Включи переговорное устройство на камбузе, и ты сможешь нас слышать.
Флэндри говорил спокойно и беззаботно, но Джана почувствовала скрытый смысл в последнем предложении. Вся ее радость мгновенно увяла.
«Зачем ему это нужно? Зачем?»
— Желает ли… датолк… чаю? — спросила она на эрио.
— Да, благодарю, — машинально ответил мерсеец. Он гораздо больше интересовался сейчас мужчиной, чем женщиной. Словно сомнамбула, девушка двинулась вперед. Беседа за ее спиной продолжалась: