Миры Пола Андерсона. Том 19

Андерсон Пол Уильям

А пока делегаты занимали свои места, и то там, то здесь возни­кали шорохи и приглушенные разговоры. Здесь скверно топят. Или просто моя старая кровь остывает. Но они еще увидят, что она может и закипеть, если потребуется.

Ударил молоток председателя. Интересно, из какой мглы веков пришел этот обычай? Может, от того пещерного патриарха, кото­рый грохнул своим каменным молотом по бревну? р этой мысли была какая-то сила, чувство, что ты еще не унесен потокбм време­ни, что ты не одинок. Неудивительно, что колонисты так тщатель­но соблюдают обычаи Терры, что они даже оживили кое-что из тех, которые там уже давно забыты. Вроде свободы, которую они при­везли сюда с собой, чтобы спасти. А когда из этих обычаев ничего не получается в мире, совсем не приспособленном для землян, они изобретают свои собственные табу.

— От имени народа Рустама, ради которого мы собрались здесь, объявляю заседание открытым, — сказал ясный женский голос. Он звучал все время, пока шли всякие парламентские формальности, к которым никто особенно не прислушивался, даже те, к кому они непосредственно относились.

Наконец прозвучало:

— Как вам безусловно известно, нам прямо на колени обронили подарочек. — Коффин почувствовал, что уголок его рта дернулся в усмешке. Теперь Доркас начинает действовать в своем излюблен­ном стиле. Она наклонилась вперед, руки на пюпитре, рост малень­кий, а личного обаяния — вагон. — Впрочем, может, это и к луч­шему, что все произошло сейчас, когда мы пишем Основной Закон планеты: нам напомнили, что мы во Вселенной не одни.

Во всяком случае, многие люди, включая и членов этого собра­ния, считают, что нам следует решить эту проблему, прежде чем мы приступим к нашей основной повестке дня. В силу прав, которыми я наделена, я образовала два комитета, чтобы изучить возможные последствия прибытия флота с переселенцами и дать надлежащие рекомендации. Это сэкономит нам время, леди и джентльмены. Общей дискуссии не будет. Идея в том, чтобы, получив изложен­ные с предельной ясностью различные точки зрения, затем разой­тись, дабы продумать их хорошенько, а уж потом собраться вновь и обменяться мнением о различных деталях.

Не желает ли комитет 0‘Малли выступить первым?

Только один председатель комитета встал и присоединился к Доркас. Он, надо думать, подавил всех других членов, поскольку унаследовал все гены своего деда. Только Джек О'Малли управлял всеми с помощью юмора, вспомнил Коффин свои детские годы. И еще... я не скажу, что Моррис О'Малли сильно уступает ему, но заведующий лабораторией совсем не то, что изыскатель, который способен на пирушке отправить под стол всю свою банду, разбудить их в шесть часов и бодрый, как гончая, вести их на поиски новш чудес.

Докладчик шелестел страницами. :

— Миледи председатель, коллеги, может быть, будет лучше, ес­ли я кратко суммирую вам взгляды моего комитета на данную ситуацию, — сказал 0‘Малли и затем говорил так долго, что Хира- яма уже начала барабанить ногтями по подлокотнику своего кресла.

— Итак, — голос 0‘Малли звучал победоносно, — вопрос, сто­ящий перед нами, имеет две части. Первая — разрешить ли при­шельцам поселиться среди нас, и вторая: если нет, можно ли пред­отвратить их высадку?

Второй вопрос решается просто. Мы можем это сделать. При­мем постулат, что флот уже летит к нам. Терон Свобода — глава отдела межзвездной связи — считает, что у нас есть неплохой шанс перехватить их мазерным лучом и вручить послание. Тогда они могут либо изменить курс, направившись к какой-нибудь другой звезде, либо, что более вероятно, вернуться в Солнечную систему.

Если всего этого не произойдет и корабли прибудут к Рустаму, мы — вернее, наши потомки — будем полностью контролировать ситуацию. Меньшинство нашего комитета предложило начать строительство ракет с атомными боеголовками, чтобы эта уверен­ность была подкреплена. Большинство же полагают эту меру из­лишней тратой сил. Учитывая потребности кораблей в топливе, можно с уверенностью предположить, что они прибудут сюда нево­оруженными. Они будут полностью зависеть от нас по части полу­чения реактивной массы для того, чтобы добраться обратно до Терры. Ни в коем случае горстка обескураженных пришельцев не сможет навязать свою волю целой планете.

Он сделал паузу, чтобы выпить глоток воды.

— Хорошо. Тогда вернемся к проблеме, следует ли нам принять этих свалившихся к нам на голову непрошеных чужаков?

Они не являются для нас благом. Нам придется нянчиться с ними всю дорогу, пока они не адаптируются к Рустаму, поскольку мы, естественно, не можем позволить им страдать и умирать страш­ной смертью, какой умирали наши прадеды, которым не помогал никто. Далее, нам предстоит тратить на них дорогое для нас время, чтобы обучить их обычаям, техническим находкам и уловкам, ко­торые были выработаны обитателями Рустама. И какую же награду мы получим в конце концов? Как рабочие они оставляют желать лучшего, поскольку будут весьма ограничены в своих возможно­стях. Может быть, это будут даже не рабочие, а просто паразиты. К этому вопросу я еще вернусь позднее.

Никаких моральных обязательств, которые требовали бы, чтоб мы их сюда допустили, у нас нет. Наш комитет сегодня тщательно проверил все записи переговоров между Рустамом и Террой. Не­которые наши послания, возможно, и подогрели энтузиазм землян. Но никогда ни одно наше правительство не посылало никаких приглашений и не давало никаких обещаний, возможно, потому, что мы не имели формально организованного правительства.

Если их завернут обратно, то никто, кроме вахтенных офицеров, даже не увидит Земли Обетованной. Человеческий груз будет нахо­диться в состоянии замедленной жизнедеятельности до тех пор, пока их не разбудят на земной орбите, или, как можно предпола­гать, на орбите одной из новых планет. Если они будут разочарова­ны, что ж, каждому человеку в этой жизни приходится переносить разочарования.

У нас есть сила, чтобы изгнать их, и у нас есть право сделать это. Наш комитет считает, что это не просто право, это наш долг — изгнать их.

Коффин выслушал аргументацию против внезапного возникно­вения пролетариата. Он нисколько не удивился, что она почти идентична позиции, которую он обрисовал Джорджу Стейну и дру­гим. 0‘Малли был по-своему образованный человек и хорошо знал историю. Коффин снова почувствовал на своем лице кривоватую улыбку. Имеешь право задрать нос, Дэниел, мой мальчик, а?

Зато он весь напрягся, когда 0‘Малли стал продолжать, так как теперь тот говорил не о социальных абстракциях, а о том, что касалось слушателей непосредственно и не могло оставить их равно­душными.

— Но еще более важно, леди и джентльмены и народ Рустама, несравненно более важно, то, о чем я буду говорить сейчас. Смеем ли мы вообще открывать двери банде иностранцев?

0‘Малли сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность сказанного, а затем продолжил:

— Наш комитет вовсе не намерен чернить чье-либо человече­