Миры Роберта Хайнлайна. Книга 15
Шрифт:
— Почему ты так говоришь?
— Потому что меня жалеть не придется. У меня начнется нервный припадок — это ведь так по-женски, правда?
Я не большая любительница возиться с трупами, в особенности — с разложившимися.
— М-м-м… Да…
— Нет, понимаешь, ничего такого не случится, если только тот балбес, что заберется в туннель, догадается вовремя в штаны надуть. Помни, Мардж: я — профессиональный разработчик защитных устройств, поэтому и не забыла о двухэтапном принципе. Ну, к примеру: кто-то идет себе по бережку, гуляет и вдруг наталкивается на выход из туннеля, влезает в него, обломав на руках все ногти, — тут с ним пока еще ничего нехорошего не случается. Если это кто-то из нас — возможно, но маловероятно, мы просто нажимаем кнопку, спрятанную около двери, — кстати, нужно будет тебе показать, где она. Если же это на самом деле взломщик, он увидит табличку: «ЧАСТНОЕ ВЛАДЕНИЕ. НЕ ВХОДИТЬ!» Допустим, он не обращает на это внимания и топает вперед еще несколько метров, поплевывая на то, что громкий голос продолжает честно и откровенно предупреждать его, что этого делать не стоит, и добавляет, что владение оборудовано активными средствами защиты. Идиот, невзирая на это, продолжает идти вперед. Воют сирены, мигают огни, а он прется как баран… Ну вот тогда-то бедненьким Яну и Джорджу приходится убирать из туннеля то, что от него останется. Нет, не наружу и не в дом. Если кто-то попытается покуситься на наше владение и будет — болван такой — пытаться пройти дальше, его просто не станет — он пропадет без вести. Рассказать как?
— Что-то не хочется…
(Да… Потайной ход и вечные пленники, замурованные в ниши в его стенах… Интересно, сколько их там уже? Жанет, ты похожа на безмятежный розовый закат, а ведь если ты не переживешь эти сумасшедшие годы, ты запросто можешь оказаться там же, рядом с теми — новая Мария Медичи…)
— Я тоже так думаю. Ну что тебе еще показать?
— Не надо больше ничего, Джен. Я все-таки всей душой надеюсь, что мне не понадобится твое восхитительное убежище. Пойдем обратно?
— Пойдем. Только…
Она подошла ко мне и положила руки мне на плечи.
— Так что ты шепнула мне на ушко?
— Ты же слышала…
— Да, слышала.
Она притянула меня к себе… и тут же вспыхнул экран терминала.
— Ленч готов!
Джен недовольно пробурчала:
— Ну вот, мужики все испортили…
ГЛАВА 13
Ленч был восхитителен. Всевозможные солености, сыры, хлеб разных сортов, пресервы, орехи, редиска, устрицы, спаржа и много еще чего. Все это красиво расположилось вокруг громадной супницы, которая стояла в центре стола. Рядом с ней стояла сковородка — на ней в горячем масле шипели кусочки хлеба, посыпанного чесноком. Джордж помешивал суп с величественностью метрдотеля и разливал его в большие глубокие тарелки. Когда я села за стол, Ян повязал мне вокруг шеи большую салфетку.
— Залезай в еду по самые уши — можешь пачкаться как поросенок, — посоветовал он мне.
Я попробовала суп.
— Так я и сделаю! — воскликнула я в восхищении и добавила: — Жанет, похоже, ты вчера только и делала, что варила этот супчик.
— А вот и нет! — ответил за нее Ян. — Этот супчик бабушка Джорджа оставила ему в наследство.
— Он преувеличивает, — возразил Джордж. — Не бабушка, а моя дорогая матушка начала варить этот суп в незапамятные времена — когда я родился. У моей старшей сестры были на него большие виды, но она вышла замуж за человека жуткого и недостойного — да простят меня присутствующие — за британского канадца, — и, естественно, секрет приготовления супа достался мне в наследство. Я всегда старался следовать рецепту, но, пожалуй, все-таки и вкус, и букет были получше, когда его варила мама.
— Я в таких вещах ни капельки не смыслю, — ответила я. — Мне только ясно, что этот суп не состоял ни в каких отношениях с консервной банкой.
— Я начала готовить его на прошлой неделе, — сообщила Жанет, — но потом ко мне присоединился Джордж и доварил его до конца. В супах он смыслит побольше моего.
— Ну а я в супах смыслю только то, что их нужно есть, и очень надеюсь, что будет добавка.
— Ну, на этот счет можешь не сомневаться, — пообещал Джордж. — Всегда есть возможность подкинуть туда еще одну мышку.
— Что нового в ящике? — спросила Жанет.
— Боже, что я слышу! А как же твое правило — «Ни слова о политике за столом»?
— Ян, любовь моя, кому как не тебе знать, что все мои правила касаются исключительно других, а не меня. Ну так что там?
— Да в общем-то, особых перемен не наблюдается. Сообщений о террористических актах не поступало. Если и были какие-то жалобы, то, судя по всему, наше заботливое правительство решило, что лучше поберечь наши уши и нервную систему. Проклятье! Как же меня бесит это отношение! «Папочка лучше знает, что можно, а что нельзя!» Да ничего этот папочка лучше не знает: знал бы, так не сидели бы мы тут — все в дерьме по уши. Все, что мы знаем, — это то, что правительство ввело цензуру. А это значит, что мы не знаем ни-че-го! И мне очень хочется кого-нибудь пристрелить.
— Удивил. Вот уж чего-чего, а этого как раз хватает. Или ты решил записаться в «Ангелы Господни»?
— Ты бы лучше улыбалась, когда говоришь такое! Или ты хочешь, чтоб я тебя поколотил немного?
— Видно, ты забыл, что произошло, когда ты в последний раз пытался это сделать?
— Потому я и сказал «немного».
— Золотко мое, прописываю тебе три дозы крепкого спиртного. Мне жалко на тебя смотреть. Думаешь, мне все это нравится? Ничего не поделаешь, надо пережить.
— Джен, ты иногда становишься жутко обидчива. А бешусь я только потому, что в новостях — дыра, черная дыра… и никаких объяснений!
— Да?
— Космополиты, Джен. Все новости — исключительно о территориальных государствах, и ни слова о корпорациях. Но каждый, кто способен досчитать до десяти, не снимая туфель, знает отлично, в чьих руках сейчас власть. А эти жаждущие крови шутники не знают?
Джордж тихо проговорил:
— Как знать, старик, может, именно поэтому про корпорации, как про мишени, не было сказано ни слова?
— Да, но… — Ян запнулся.
— Ян, — сказала я. — В тот день, когда мы познакомились, ты говорил, что нет никакой возможности победить корпоративные государства. Помнишь, ты говорил про «Ай-Би-Эм» и Россию?
— Я не совсем так говорил, Мардж. Я сказал, что против космополитов бесполезно действовать физическим оружием. Ведь когда эти гиганты воюют друг с другом, они пускают в ход денежки, шпионаж и прочие маневры, в результате чего в войне участвуют юристы и банкиры — и никакого тебе насилия. О да, порой они сражаются с помощью наемных армий, но это не есть их типичный стиль, да и сами они этого не признают. Но теперешние шутники-то пользуются как раз теми самыми методами — таким оружием, которое может ударить и ударит по космополитам — терроризм и саботаж. Это настолько очевидно, что меня искренне удивляет, почему нам об этом до сих пор не сообщают!
Я откусила большой кусок французского хлеба, съела ложку божественного супа, прожевала и сказала:
— Ян, а тебе не кажется, что очень возможно, что одна — а может, и не одна — космополитическая организация стоит за всем этим, действуя через подставных лиц?
— Так… Мардж, ты не перестаешь меня удивлять! Я ведь заприметил тебя тогда в салоне по причинам, не имеющим никакого отношения к политике! И к твоему уму, кстати будет сказано…
— Знаю.
— …но ты продолжаешь доказывать, что с умом у тебя все в порядке. Ты сразу ухватила, что не так в моем отношении к пилотам-искусственникам, — и я собираюсь воспользоваться твоими аргументами на встрече в Ванкувере. Теперь ты проанализировала эту странную неувязку с новостями и положила на место последний кусочек из головоломки, и смотрите — все сошлось!