Миры Роджера Желязны. Том 11
Шрифт:
Итак, вся наша работа была быстро завершена, ко всеобщему удовлетворению, не считая усталой дворняги. Такие минуты редки, такие минуты быстротечны, но всегда ярко светят нам, если сумеешь их поймать, измерить, сохранить и потом, в тяжелые времена, возвращаешься к ним там, в светлых чертогах памяти, на фоне языков пламени.
Прошу прощения. Говорят, новая луна вызывает рефлексию. Пора делать обход.
18 Октября
Вчера мне удалось протащить его дальше по болоту, но он все еще был там. Я устал. Джек заперся со своими ингредиентами. Вокруг шныряли полицейские, обыскивали окрестности. С ними был и викарий, давал им наставления.
Наступила ночь, и немного погодя я вернулся к болотистому участку, прогнал хорьков и снова принялся за работу. Я трудился изо всех сил больше часа, разрешая себе лишь короткие перерывы, и вдруг понял, что я уже не один.
Больше меня — один из самых крупных псов, которые мне когда-либо попадались за пределами Ирландии, — и двигался так бесшумно, словно был частичкой ночи, оторвавшейся от нее и обретшей самостоятельность. Я даже позавидовал. Очевидно, он уловил тот момент, когда я осознал его присутствие, и двинулся ко мне длинными легкими шагами.
Поправка. Когда он подошел, я понял, что на самом-то деле он — не пес, а большой серый волк. Я быстренько припомнил все, что знал о позах покорности, используемых этими ребятами, и попятился от мертвеца.
— Вы можете забрать его, — сказал я. — Я не возражаю. Но он не в лучшей форме.
Он подходил все ближе. Чудовищные челюсти, огромные огненные глаза…
— Так вот он где, — произнес волк.
— Кто?
— Пропавший покойник. Нюх, ты прячешь вещественное доказательство.
— Можно сказать, я прячу то, что уже было спрятано. Кто вы?
— Ларри Тальбо.
— Вы меня одурачили. Я подумал, что вы крупный волк… ух!
— И волк тоже.
— Вы быливолком, да? Переселение душ? Но сейчас ведь нет луны.
— Верно.
— Как же вам это удалось?
— Я могу перевоплощаться всякий раз, когда пожелаю, с некоторой помощью ботаники, и полностью сохранять способность мыслить разумно, — за исключением тех периодов, когда луна полная. Тогда это происходит только помимо моей воли и сопровождается некоторыми неприятными моментами.
— Ах так, понимаю. Впадаете в неистовство, как бесноватый человек.
— Бесноватый волк, — поправил он. — Да.
— А почему вы здесь?
— Шел по твоему следу. При обычных обстоятельствах это моя любимая пора. Ни намека на луну, которая могла бы меня смущать. Но я пожертвовал ею, чтобы провести небольшое расследование. Возникла необходимость поговорить с тобой. Поэтому я пришел. Кстати, что ты собираешься делать с этим покойником?
— Я пытался оттащить его к реке и там сбросить в воду. Кто-то оставил его рядом с нашим домом, и я боялся, что заподозрят Джека.
— Я протяну тебе руку, то есть лапу по… Короче, я тебе помогу.
С этими словами волк ухватил мертвеца за плечо и зашагал, пятясь назад. Он не собирался с силами для каждого следующего рывка, как приходилось делать мне. Он просто шел и шел, даже прибавлял скорость. Моя помощь была не нужна. Я бы даже мешал ему, если бы попытался где-нибудь ухватиться. Поэтому просто трусил рядом.
Спустя примерно час мы уже стояли на берегу реки и смотрели, как течение уносит труп полицейского.
— Не могу даже выразить, как я счастлив, — сказал я.
— Ты только что это выразил, — ответил Ларри. — Пора возвращаться.
У нашего дома он, однако, не остановился.
— Куда мы направляемся? — спросил я, когда на втором перекрестке он повернул налево.
— Я сказал, что пошел тебя искать, потому что хотел поговорить. Но сначала я должен показать тебе кое-что. Если я правильно определил время, сейчас почти полночь.
— По-моему, она уже близко.
Мы подходили к местной церкви. Изнутри просачивался очень слабый свет.
— Передняя дверь наверняка заперта, — сообщил Ларри. — Но нам и не следует идти через нее.
— Мы идем в церковь?
— Таковы мои намерения.
— А вы там раньше бывали?
— Да. Я знаю, как туда попасть. Мы пойдем через заднюю дверь, если поблизости никого нет, пересечем маленький вестибюль, повернем налево, а через несколько шагов — направо по короткому проходу. Оттуда можно пробраться в ризницу, если там чисто.
— А потом?
— Если займем правильную позицию, то сможем увидеть.
— Что?
— Мне самому любопытно. Давай выясним.
Мы подошли к черному входу и прислушались. Внутри и поблизости никого не было. Ларри встал на задние лапы, причем выглядел он в такой позе гораздо грациознее, чем я. Но ведь у него было больше практики. Он зажал дверную ручку между передними лапами, нажал, повернул и медленно потянул.
Дверь открылась. Следуя известным ему маршрутом, мы благополучно достигли ризницы и расположились для наблюдений.
Служба была в разгаре. Среди немногочисленных прихожан, занимавших передние скамьи, была только одна женщина. Викарий стоял перед алтарем, задрапированным черной тканью, и читал проповедь. Ему приходилось напрягать зрение, так как мигающий свет был совсем слабым, горело всего несколько черных свечей.
Ларри обратил мое внимание на то, что крест перевернут вверх ногами. Впрочем, я уже и сам это заметил.
— Ты знаешь, что это означает?
— Религиозный сигнал бедствия? — предположил я.