Миры Роджера Желязны. Том 11
Шрифт:
— Этого я и сам не знаю. Но я попрошу Серую Метелку показать мне. Потом покажу вам.
— Так и сделаем.
Мы шли дальше и наконец пришли к склону того небольшого холма, который я определил как центр.
— Так это и есть то место?
— Приблизительно. Прибавьте или отнимите немного в любую сторону. Я обычно не работаю с картой, как поступает большинство.
Мы немного побродили кругом.
— Просто обычный склон, — наконец сказал Ларри. — Ничего в нем нет особенного, если только эти деревья не являются остатками священной рощи.
— Но это же молодые деревца. Мне кажется, они растут совсем недолго.
— Да, мне тоже. У меня странное ощущение, что в твоем уравнении все еще чего-то не хватает. Ты учитывал меня в этом варианте?
— Да.
— Если ты меня исключишь, то где окажется центр?
— По другую сторону холма и дальше, к югу и к востоку. Примерно на таком же расстоянии, как от вашего дома до точки через дорогу от дома Оуэна.
— Давай посмотрим.
Мы вскарабкались на холм и снова спустились с противоположной стороны. Потом пошли на юго-восток. В конце концов мы пришли в болотистое место, где я остановился.
— Вон там, — сказал я. — Может быть, еще пятьдесят или шестьдесят шагов. Не вижу смысла залезать в грязь, если можно рассмотреть его отсюда. Здесь все выглядит одинаковым.
— Да. Ничего обещающего. — Ларри некоторое время осматривал местность. — В любом случае, — произнес он наконец, — это означает, что ты, наверное, все еще чего-то не учитываешь.
— Таинственный игрок? — спросил я. — Кто-то, кто затаился и не выдает себя все это время?
— По-видимому, дело именно в этом. Разве раньше так не случалось?
Я крепко задумался, вспоминая прошлые Игры.
— Попытки были… Но другие всегда обнаруживали такого игрока.
— Почему?
— Всякое такое, — ответил я. — Кусочки, которые никак иначе не складываются.
— Ну?
— Игра уже почти в конце. Раньше никогда так надолго не затягивалась. Все обычно уже знают об остальных к этому времени, когда всего одна неделя осталась.
— В тех случаях, когда кто-то скрывался, как вы приступали к его обнаружению?
— Мы все знаем к моменту смерти луны. Если после этого что-то выглядит не так и это можно объяснить только присутствием еще одного игрока, то уже достаточно возросла сила, чтобы произвести колдовские действия для определения личности этого игрока или его местонахождения.
— Тебе не кажется, что стоит попытаться?
— Да, вы правы. Конечно, это не моя специальность. Хоть мне и известно кое-что обо всех этих действиях, но я сторож и расчетчик. Тем не менее я найду кого-нибудь другого, кто может попытаться это сделать.
— Кого?
— Еще не знаю. Мне надо сначала выяснить, кто владеет таким мастерством, а потом сделать ему формальное предложение, чтобы он поделился со мной результатами. Конечно, я с вами тоже поделюсь.
— А что, если это будет некто, кого ты не выносишь?
— Не имеет значения. Существуют правила, даже когда вы пытаетесь убить друг друга. Если им не следовать, долго не протянешь. Возможно, у меня есть нечто необходимое этому лицу — умение выполнять дополнительные расчеты или, скажем, вычислить что-нибудь еще, кроме центра.
— Что, например?
— Ну, место, где найдут труп. Место, где можно достать определенную траву. Склад, где находится конкретный ингредиент.
— Правда? Я ничего не знал о таких дополнительных расчетах. Насколько трудно их делать?
— Некоторые очень трудно. Некоторые легко. Мы повернули и пошли обратно.
— Насколько трудно рассчитать местонахождение тела? — спросил Ларри, пока мы поднимались на холм.
— На самом деле это-то довольно просто.
— А что, если ты попробуешь определить местонахождение того полицейского, которого мы сбросили в реку?
— Вот это уже сложно, поскольку здесь участвует много дополнительных переменных. Если труп просто переместили или если известно, что кто-то умер, но не известно где, — тогда это не очень трудно.
— Это действительно напоминает озарение, — заметил он.
— А когда вы говорите о своем предвидении, о способности предчувствовать, когда что-то должно случиться или каким образом, — разве это не напоминает озарение?
— Нет. Я думаю, это больше напоминает подсознательное умение использовать статистику на фоне достаточно хорошо известного поля деятельности.
— Ну, некоторые мои расчеты, вероятно, очень похожи на сознательный способ сделать то, что вы делаете подсознательно. Очень может быть, что вы просто интуитивный расчетчик.
— А трюк с нахождением трупа? Разве не озарение?
— Так только кажется со стороны. Кроме того, вы только что видели, что может произойти с моими расчетами, если мне недостает какого-то ключевого фактора. Вряд ли это можно назвать озарением.
— Предположим, я скажу тебе, что все утро меня тревожило сильное предчувствие, что один из игроков умер?
— Боюсь, это выше моих сил. Мне нужно знать, кто это и некоторые обстоятельства. Я в действительности больше имею дело с фактами и вероятностями, чем с подобными вещами. Вы это серьезно, насчет предчувствия?
— Да.
— А вы чувствовали то же самое, когда Графа проткнули колом?
— Нет. Но с другой стороны, я не думаю, чтобы его все-таки можно было считать живым в прямом смысле слова.