Миры Роджера Желязны. Том 15
Шрифт:
Сохранила это тело для меня, подумал Алоис. Как и его кузен, тамплиер был одет в белую тунику, но это было холодящее кожу льняное полотно, а не грубая власяница крестоносца. Как и на Бертране, на нем был капюшон из стальных колец, но легкий, сделанный из тончайшей проволоки, что могли выковать только дамасские кузнецы.
Алоис отступил назад и сделал знак сарацинскому мальчику, стоявшему у входа. Тот был одет в штаны и рубаху из льна, что говорило о богатстве хозяина, сапожки из мягкой кожи антилопы и тюрбан из чистого хлопка. Мальчик начал торопливо подметать возле Бертрана.
Алоис пнул его:
— Воды и тряпок! Убери это дерьмо из моих покоев! И зажги сандаловое дерево у окна, чтобы освежить воздух!
— Да, господин! — Мальчик выбежал.
— Ну, Бертран, чем могут помочь тебе тамплиеры Антиохии?
— Мой епископ благословил меня на покаяние в Святой Земле. Но я жажду славы.
— Славы во имя Господа, конечно.
— Конечно, кузен. Но тут есть загвоздка. Так дорого плыть от одной безопасной гавани к другой, да еще эти банды безбожников… Словом, путешествие истощило мои ресурсы.
Алоис улыбнулся самой мягкой из своих улыбок, хлопнул родственника по плечу и подтолкнул его к креслу из ливанского кедра. В конце концов, шерстяной плащ защитит дерево от кольчуги.
— Сколько человек было у тебя вначале?
— Сорок вооруженных рыцарей, дерущихся, как берсерки.
— Обоз?
— Лошади, вооружение и доспехи, пища и вино, телеги для добычи, — Бертран утробно хохотнул. — Пажи и лакеи, повара и поварята, случайно подвернувшиеся девки.
— И что у тебя осталось? Улыбка Бертрана угасла.
— Четверо рыцарей, шесть лошадей, одна телега. Мы продали девок в рабство пиратам в обмен на собственные жизни.
— Итак, родственник. У тебя, похоже, осталось твое оружие и кольчуга. Ты можешь вступить в армию, которую будет набирать Ги де Лузиньян после того, как его возведут на трон Иерусалима. Или, если хочешь, можешь присоединиться к Рейнальду де Шатильону, нашему принцу. Это может принести тебе желанную славу.
— Но я обещал епископу Блуа битву, задуманную и исполненную мною, во славу Иисуса Христа!
— Это трудно выполнить, имея только четырех человек, и то без надлежащего снаряжения.
— Я думал, ты поможешь мне. — Что я могу сделать?
— Одолжи мне воинов.
— Тамплиеров?
— Ты же ими командуешь. Алоис поджал губы:
— Мы в нашем Ордене все братья во Христе. Я лишь руковожу этой общиной, служащей островком безопасности и отдыха. Не более того.
— Ты можешь убедить своих братьев.
— Последовать за тобой?
— Да, во славу Господа.
— Конкретнее?
— Чтобы захватить Гроб Господень!
— Ха-ха. Мы, христиане, уже владеем Иерусалимом, родственник. Голгофа, Гроб Господень и место старого храма Соломона. Что еще хотел бы ты захватить — как акт покаяния?
— Ну, я…
— Послушай! Какими средствами ты располагаешь?
— Ну… ничем, кроме того, что со мной.
— А дома?
— Моя фамильная честь. Герб, который упоминается раньше, чем герб Карла Великого. Пожизненный доход от семидесяти тысяч акров превосходной земли в долине рядом с Орлеаном, пожалованной старым королем Филиппом в год его смерти.
— Ничего твоего собственного?
— Жена…
— Ничего действительно ценного?
— Участок или два…
— Какой площади?
— Три тысячи акров.
— Чистые и без долгов?
— Наследство от моего отца.
— Не хотел бы ты использовать их как коллатераль?
— Коллат… что?
— Залог. Под него Орден может одолжить тебе денег, на которые ты наймешь воинов и купишь лошадей, вооружение, продовольствие. В обмен на это ты обещаешь нам вернуть долги с процентами.
— Грех стяжательства!
— Это неподходящее слово, кузен.
— Какова сумма?
— Я полагаю, Орден мог бы одолжить тебе 36 000 пиастров. Это составит 1200 сирийских динаров.
— Сколько же это в деньгах?
— За убийцу сарацинского короля потребовали выкуп в пятьдесят раз больше. Подумай об откупных, которые мы, тамплиеры и другие монашеские ордены, получили, когда Генрих Английский устранил Бекета, простого монаха. А тут убийство короля!
— Так на эти деньги можно купить людей, оружие и преданность?
— Все, что тебе нужно.
— А как во всем этом будет участвовать моя земля?
— Ты выплатишь долг и проценты из захваченной добычи. Если же не сможешь уплатить, твой земельный надел перейдет к нам.
— Я уплачу вам.
— Конечно же. Так что твоя земля вне опасности, не так ли?
— Я думаю, да… Я должен дать обещание перед Господом как христианин и рыцарь?
— Я с удовольствием ограничился бы твоим обещанием. Но моим начальникам в Иерусалиме нужна бумага. Я могу умереть, но твой долг перед Орденом останется.
— Я понимаю.
— Хорошо. Я подготовлю бумагу. Тебе останется только поставить подпись.
— И тогда я получу деньги?