Миры Роджера Желязны. Том 27
Шрифт:
Всемогущий Господь оказался похожим на Чарли Белла: свисающие усы и все такое. Нос, однако, был заостренным, а длинные бакенбарды закручивались вверх (усы же свешивались вниз). У Господа имелось множество шляп — шелковый цилиндр, соломенное сомбреро, бейсбольная кепка, надетая козырьком назад, высокая русская меховая папаха. Зеленые солнцезащитные очки скрывали лоб.
Когда он посмотрел на Корду, тот увидел, что у Всемогущего оранжевые глаза, которые пылают, точно солнца, готовые превратиться в сверхновую.
— Эйнштейн говорил, что Господь не станет играть в кости со вселенными, — вполне дружелюбно произнес он, — поэтому я больше не играю. Я хочу сказать — кто станет спорить с Эйнштейном? Бильярд тоже не слишком благородная игра, но не могу же я разочаровать болельщиков. Насколько я понимаю, ты пришел сюда для суда, не так ли?
Корда заморгал:
— Полагаю, да.
— Как угодно, — проворчал Всемогущий Господь, — но я бы лучше поиграл в бильярд. Одному мне уже надоело. Я достиг совершенства — так зачем же продолжать тренироваться?
Корда вяло кивнул. Откуда-то появился рой пчел, и они принялись его жалить. Господь, казалось, этого не замечал. Он протянул своему собеседнику бильярдный кий и кусочек мела. Кий был очень похож на окаменевшего удава, но мел ничем не отличался от обычного.
Всемогущий Господь устанавливал шары в центре стола при помощи божественного триединства. Корда узнал Старую Терру, Марс и Юпитер, разглядел двойные светила Аравии и парочку небесных тел, которые ему были не знакомы, включая планету, по форме и окраске напоминающую пасхальное яйцо, и другую, похожую на ограненный рубин.
— Я разрешаю тебе разбить и сделать первый удар, — благородно предложил Всемогущий. — Если начну я, то тебе не удастся поиграть. Я же верх совершенства, не забыл?
— Не забыл, — ответил Корда, устанавливая ударный шар (он смахивал на ПЦП Коломбины). Ему очень хотелось удачно начать.
Когда Корда приготовился, Всемогущий Господь небрежно бросил:
— Почему же тогда ты исправляешь мои творения, Рене? Разве я не сделал свою работу безупречно с самого начала?
Корда пытался найти ответ на этот вопрос, когда бильярдный шар взлетел со стола — перед самым его лицом парила ПЦП Коломбины.
— Коломбина, — прошипел Корда. — Отправляйся на место! Я не могу заставлять Господа ждать!
— Солнце мое? — позвала его Коломбина. — У тебя галлюцинации?
— Коломбина, — сурово сказал Корда, — возвращайся на стол!
ПЦП осталась там, где была. Корда услышал, как Господь тяжело вздохнул.
— Я жду ответа, Рене Корда. Почему ты пытаешься улучшить мои безупречные творения?
Корда схватил ПЦП и поставил на бильярдный стол.
— Потому что они попались мне на глаза? — предложил он в качестве ответа и разбил пирамиду — планеты и светила разбежались в разных направлениях, карманные вселенные — лузы — угрожающе вырисовывались в углах и на сторонах бильярдного стола. Одна из них оказалась больше других, и Корда понял, что она собирается его проглотить.
Он увидел песок и скалы.
— Это Аравия! — удивленно пробормотал Рене.
Потом он почувствовал, как чьи-то руки трясут его, на лоб полилась холодная вода.
«СОЛНЦЕ МОЕ! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ?» — маршировали слова по линзам его очков.
— Коломбина? — проговорил он, пытаясь сесть, и обнаружил, что его голова лежит на коленях Мириам. — Я играл в бильярд с Господом. Как я сюда попал?
ПЦП рассмеялась:
— Босс, ты все время находился здесь. Слайв укусил тебя, но я ввела противоядие. Тебе уже лучше?
— Я чувствую себя… странно, — ответил Корда, неохотно убирая голову с мягких колен Мириам. — Даже очень.
Тико протянул ему фляжку с водой:
— Яд будет действовать на тебя в течение двадцати четырех часов. Может быть, стоит вернуться на «Коломбину» и подождать, пока все пройдет? Кстати, у нас осталось шесть часов консервированного времени.
Корда покачал головой и тут же пожалел об этом, потому что все перед глазами поплыло, однако он заставил себя подняться на ноги.
— Нет, останавливаться нельзя. По каким-то причинам Двистор не хочет нам содействовать, хотя мы и пытаемся помочь Аравии. Необходимо идти вперед, пока он не успел поставить новые ловушки.
— Шейх Двистор, — сказал Тико, — мало кому доверяет. Скорее всего ему не нравится, что нам удалось открыть кое-какие секреты его вселенной, и он боится, что мы узнаем еще больше.
— Сможет ли он примириться с тем, что мы сделали, и простить нас? — спросил Корда.
— Нет, — уверенно ответил Тико.
— Тогда следует завершить начатое, — заявил Корда. — Может быть, если мы реактивируем Аравию, он поймет, что у нас нет дурных намерений относительно его вселенной.
— Возможно, — сказала Мириам, вставая и отряхивая песок со своих шаровар, что несколько отвлекло Корду. — Нас не касаются страхи Двистора, мы должны помочь живущим здесь людям. Если мы оставим их в стасисе, они окажутся совершенно беззащитны перед мародерами и вандалами, в распоряжении которых имеется консервированное время.
Тико показал в сторону багряного Озера Перемещений:
— Я уже взял амулеты для тебя и Мириам, Рене, но озеро поможет нам еще в одном случае.