Миры Роджера Желязны. Том 27
Шрифт:
— Хм-м, — произнес Корда.
Надеясь, что руки еще не забыли тех времен, когда он был подающим в бейсболе в малой лиге, около тридцати десятилетий назад в Теннесси, Корда сделал ложный выпад в сторону кеттера.
— Эй, Урод! — завопил он.
Как он и рассчитывал, кеттер собрался издать устрашающий рык. Корда размахнулся… и попал в цель. Пять звериных пирожков влетели в открытую пасть. Два сразу исчезли в глотке, а потом высунулся слюнявый язык, словно чудище пробовало остальные.
Тико готовился сразиться с кеттером, наступающим слева. Мириам стояла, зажав в руке пирожки, но вид у нее был совсем не воинственный.
Корда приготовил новую порцию угощения.
— Би, а что ты туда положила?
— Сушеное мясо, мясной сок, соль, пармезанский сыр и солидную дозу снотворного, — ответила ПЦП.
— Звучит неплохо, — похвалил Корда. Рене снова метнул съедобный снаряд, на этот раз целясь не в пасть чудовищу, а на землю перед его мордой. Он хотел, чтобы кеттер замедлил шаги — тогда на него начнет действовать снотворное.
Слева от Рене Тико великолепно справлялся со своим кеттером; Корда повернулся, чтобы посмотреть, как идут дела у Мириам, и тут услышал по своей личной связи голос Коломбины:
— Босс! Мириам не двигается, а зверь уже совсем близко!
Надеясь, что его Урод по крайней мере задержится на минутку, чтобы подобрать с земли пирожки, Корда резко развернулся и швырнул остатки того, что у него было в руках, в зверя, наступающего справа. Большая часть разлетелась в разные стороны, но один попал прямо в крошечный глаз.
Зверь замер на месте, прижал лапу к ране, а Корда бросился вперед и оказался перед Мириам. Охваченная ужасом, побледневшая девушка из пустыни смотрела, не шевелясь, на приближающееся чудовище; у нее дрожали руки, а из прелестных губок вырывались жалобные стоны.
Корда надеялся, что Тико не станет отвлекаться от выполнения своей задачи, вынул из безжизненной руки Мириам горсть пирожков и изо всех сил швырнул их прямо в кеттера.
На этот раз он попал. Снаряды влетели в раскрытую пасть со скоростью, приближающейся к тридцати милям в час. Кеттер хрюкнул, прищурил здоровый глаз и проглотил все, что оказалось у него во рту.
Корда бросил еще один пирожок перед зверем, замедлившим продвижение, и молча наблюдал за тем, как тот присел, чтобы поднять его с земли своими костлявыми лапами, а потом слизнул языком.
Только сейчас Корда решился посмотреть на своего первого противника. Кеттер повернул, намереваясь преследовать его, но сначала замедлил шаг, потом покачнулся, остановился и с тонким жалобным стоном повалился на бок.
Схватив Мириам на руки, Рене отнес охваченную ужасом девушку ко входу в туннель. Она не протестовала, только вся сжалась, точно даже боялась смотреть на то, что происходит. У себя за спиной, слева, Корда услышал глухой стук — видимо, упал зверь Тико. Потом точно такой же звук раздался справа.
— Да будет благословен Аллах! — вскричал Тико. — Аллах и Коломбина, оба! Мы их победили!
Корда повернулся и только тут сообразил, что по-прежнему держит на руках дрожащую Мириам. Он покраснел и начал что-то лепетать, но Тико освободил его от необходимости объяснять, что случилось, низко поклонился Корде и обнял жену.
— Спасибо тебе, друг, — хрипло проговорил он. — Я видел, как ты спас моего ангела, когда страх превратил тигрицу в бедного, дрожащего кролика. Мы будем вечно тебе благодарны!
Корда улыбнулся, надеясь, что Тико никогда не узнает, какой соблазнительной и желанной находит он девушку.
Рене посмотрел на трех спящих кеттеров.
— Ты займись Мириам, постарайся привести ее в чувство, — сказал он, — а я заберу у кеттеров консервированное время, прежде чем они проснутся.
Тико кивнул. У каждого зверя была всего лишь небольшая фляга, примерно на час Когда Коломбина их проверила, оказалось, что времени там осталось почти на полчаса.
— Ну что же, у нас появился резерв, — сказал Тико, — только вот мне совсем не нравится то, что это означает.
Корда прицепил одну из фляг к своему запасу.
— Да, понимаю. Кто-то активировал этих чудищ примерно тогда, когда мы вошли в лабиринт. Не сомневаюсь, что они получили бы добавку, если бы в этом возникла необходимость.
Когда Мириам брала дополнительный запас времени, Корда заметил, что руки у нее больше не дрожат, а голос снова звучит нежно и уверенно, как и прежде.
— Значит, нам тут подготовили сюрприз, — подытожила девушка. — Следовательно, мы не можем себе позволить ждать, когда закончится время последнего чудища. У нас еще остались пирожки?
— Целая куча, — заверил ее Корда и засунул руку в рюкзак. Он решил не говорить Мириам, что чуть не лишился запаса своего бесценного оружия, когда бросился к ней на выручку. — Я же не знал, сколько зверей мы встретим. Давайте я пойду вперед и разберусь с охранником. А вы будете прикрывать тылы.
Кеттера, сидящего на цепи, оказалось совсем не трудно уговорить съесть немножко пирожков, но упал он так, что частично загородил своим телом проход в туннель. И хотя Тико удалось успокоить Мириам и она теперь уже не испытывала того ужаса, который сковал ее, когда она увидела зверя, девушка категорически отказалась перелезать через его тушу. Поскольку сдвинуть кеттера с места было невозможно — он был слишком тяжелым, — Мириам легла на ковер-самолет и пронеслась на нем под самой притолокой. Корда и Тико перебрались через зверя, а ПЦП, естественно, просто над ним пролетела.
Они прошли по узкому коридору и вскоре попали в пещеру, освещенную сиянием поющих кристаллов. Почта всю ее занимало огромное озеро с совершенно неподвижной водой темно-пурпурного цвета.
— Это оно? — спросил Корда.
— Да, — кивнув, сказал Тико. — Перед нами раскинулось Озеро Перемещений. Если Аллах пожелает, мы быстро достанем амулеты.
Шипящий, тихий голос прозвучал у каждого в мозгу. Путники почти одновременно подняли головы и увидели огромного белого тарантула, спускающегося вниз из затемненного углубления в потолке.