Миры Роджера Желязны. Том 3

Желязны Роджер Джозеф

— Перестрелке? И сколько же было выстрелов?

— Хм, всего семь. Знаете, я вообще-то не имею права обсуждать других больных.

Моя рука застыла над листком бумаги.

— Хал Сидмор мой лучший друг, — сказал я и, подняв ручку, выразительно посмотрел на бумаги, — а его жену зовут Мэри.

— Они не получили никаких серьезных ранений, — быстро проговорил доктор. — У мистера Сидмора сломана рука, а у его жены несколько царапин. И все. По правде

говоря, ваш приятель хочет повидаться с вами.

— Я тоже хочу, — заявил я. — Потому что чувствую себя прекрасно.

— Немедленно пошлю его к вам.

— Очень хорошо.

Доктор поправил мою постель.

— Если вам не трудно дать мне стакан воды… Доктор налил мне воды и подождал, пока я почти все выпил.

— Хорошо, — сказал он, — я навещу вас попозже. Вы не возражаете, если я приведу с собой практикантов, чтобы они могли послушать ваше сердце?

— При условии, что вы пообещаете прислать мне экземпляр вашей статьи.

— Ладно, — согласился доктор. — Пришлю. Не напрягайтесь.

— Я постараюсь.

Он аккуратно сложил свою улыбку и унес ее с собой, а я лежал и строил рожи надписи «ьтирук еН».

Кажется, прошло совсем немного времени, когда ко мне вошел Хал. К этому моменту еще один слой пелены спал с моих глазах. На нем была обычная одежда, а его правая — минутку, прошу прощения — левая рука была в гипсе. На лбу у Хала красовался небольшой синяк.

Я ухмыльнулся, чтобы продемонстрировать, что жизнь прекрасна, а поскольку уже знал ответ, то спросил:

— Как Мэри?

— Прекрасно, — ответил Хал. — Она действительно в порядке. Расстроена и поцарапана, но ничего серьезного. Ты-то как себя чувствуешь?

— Словно кто-то хорошенько лягнул меня в грудь. Правда, доктор говорит, что могло быть хуже.

— Да, по его словам, тебе очень повезло. Знаешь, он прямо-таки влюбился в твое сердце. Если бы я оказался на твоем месте, мне наверняка было бы немного не по себе — лежишь тут, совершенно беспомощный, а он пишет разные статьи…

— Спасибо. Я рад, что ты пришел подбодрить меня. Ты сам расскажешь мне о том, что произошло, или мне надо купить газету?

— Ну, я не знал, что ты так спешишь, — сказал Хал. — Буду краток: в нас всех стреляли.

— Понятно. А теперь постарайся быть не таким кратким.

— Хорошо. Ты прыгнул на типа с пистолетом…

— Джеми. Да. Продолжай.

— Он выстрелил в тебя. Ты упал. Можешь поставить возле своего имени крестик. Потом он выстрелил в Пола.

— Крестик.

— Но, пока Джеми смотрел на тебя, Полу

почти удалось выбраться из той пакости, что свалилась на него. Он выстрелил в Джеми практически тогда же, когда тот выстрелил в него. И попал в Джеми.

— Итак, они попали друг в друга. Крестик.

— Я бросился на другого типа почти сразу же после того, как ты напал на Джеми.

— Это был Зимейстер. Да.

— Он успел схватить пистолет и несколько раз выстрелил. Первый выстрел в меня не попал, и мы стали драться. Между прочим, он довольно сильный.

— Это мне известно. Кого помечаем следующим крестиком?

— Тут я не совсем уверен. Мэри поцарапало голову пулей рикошетом, а второй или третий выстрел Зимейстера — не очень уверен какой — попал мне в руку.

— Значит, надо поставить два крестика. А кто застрелил Зимейстера?

— Полицейские. Они в это время ворвались в домик.

— Как же, любопытно, они туда попали? Откуда им вообще стало известно о том, что там происходило?

— Я слышал их разговор — позже. Они следили за Полом…

— …который, по всей вероятности, следил за нами?

— Похоже на то.

— А я думал, он умер. Про это в новостях говорили.

— Я тоже так думал. До сих пор не знаю, что там произошло. Его палату охраняют, и все молчат.

— Получается, что он по-прежнему жив?

— Ну, так я слышал. Больше мне ничего не удалось о нем узнать. Такое впечатление, что все остались живы.

— Плохо — в двух случаях. Подожди минутку. Доктор Дрейд сказал, что было семь выстрелов.

— Да. Их это всех тоже немного удивило. Один из полицейских попал себе в ногу.

— А… тогда понятно. Что еще?

— В каком смысле?

— Тебе удалось что-нибудь узнать? Ну, например, про камень?

— Нет. Ничего. Тебе известно все, что знаю я.

— К несчастью.

Я начал отчаянно зевать. Примерно в это же время в палату заглянула медсестра.

— Мне придется попросить вас уйти, — сказала она. — Мы не должны его утомлять.

— Хорошо, — согласился Хал. — Сейчас я пойду домой, Фред, и вернусь, как только они разрешат мне снова тебя навестить. Что тебе принести?

— Здесь есть какое-нибудь кислородное оборудование?

— Нет. Только в коридоре.

— Тогда принеси сигареты. И скажи им, чтобы сняли эту дурацкую вывеску. А, ладно. Я сам. Извини, никак не могу остановиться. Передай Мэри привет и все такое. Надеюсь, у нее не болит голова. Я тебе когда-нибудь рассказывал про цветы, которые спят с осами?