Миры Роджера Желязны. Том 6
Шрифт:
Это был отлив…
ЧАСТЬ III
Пребывая вне времени и пространства, я, как сторонний наблюдатель, мысленным взором обозревал все, что со мной случилось.
Семья меня разморозила, подлечила и, нацелив, как боевую ракету, пульнула мной в Стайлера.
А Стайлер меня перехватил и начал мной манипулировать таким образом, что я, сам того не понимая, сделался действующим лицом некой пьесы, в которой он отвел мне роль Отелло… то есть, говоря проще, я должен был проявлять решительность в тех случаях, когда Стайлеру ее недоставало. Как, скажем, Гамлету.
Ведь это же он внушил мне телепатически свои пацифистские идеи и, если можно так выразиться, запрограммировал меня на исправление человечества!
Так вот, значит, в чем дело. Теперь мне все стало ясно. На каком-то раннем этапе моих опытов с клонированием Стайлер выкрал у меня образец моей ткани. Не сам, конечно, это сделали его роботы. Они у него есть и сейчас… а Нулевое крыло он подготовил к эксплуатации еще до моего появления на этой планете.
И вот однажды он из этого похищенного образца создал Блэка, вдолбил ему в башку взгляды, противоположные тем, которые внушил мне, и заслал в Дом, лишив памяти, зато снабдив мощным инстинктом самосохранения. Блэк должен был выполнять функцию моего «анти-я», контролируя мои действия, а то и вовсе сводя их на нет, чтобы в Доме до поры до времени ничего не менялось. Это была как бы социологическая бомба замедленного действия.
Время пришло — и она взорвалась. Стена рухнула, Гленда была готова прийти на помощь человечеству во всеоружии разработанных ее отцом проектов, а я… я оказался вне игры! Мне так и слышался голос Стайлера: «…а теперь добавьте восемь кубиков основания Блэка в кислоту ди Негри…»
Я пристально и в последний раз посмотрел на разноцветные лампочки. Потом протянул руку и отключил пульт.
Ладонь легла на мое плечо. Шлем мешал мне повернуть голову, но я знал, что это Гленда.
…Вспомнилось из моего сицилийского детства: крестьяне обрабатывают небольшое поле, а граница его обозначена столбиком, на который водружен череп какого-то животного…
— Ну, вот и все, — сказал я. Ладонь вспорхнула с моего плеча.
— Кто ты теперь? — помолчав, спросила Гленда. Черт побери, что я мог на это ответить?
— Имя мне было легион, — неуверенно начал я. — Из моих портретов можно составить галерею. Я был Блэком, Энгелем, Ланжем Младшим. Был Винтоном, Кэрэбом, Винкелем. И Джорданом, и Хинкелем, и Ланжем Старшим. А также еще многими и многими, о которых ты никогда не слышала. Раньше я бы ушел от ответа на твой вопрос, но теперь отвечу, потому что снова стал самим собой. Я полагаю, что настало время сбросить личины… Знаешь что, зови меня Анджеле. Все началось с него.
— Боюсь, что я тебя не понимаю. С тобой все в порядке?
— Да-да, не беспокойся. И спасибо за помощь. Ты сделала все, как нужно. Я сам добрался или ты меня затащила?
— Я тебе помогла. Я наткнулась на тебя…
— Ты хочешь сказать, что вышла наружу?
— Да. Я надеялась придумать потом какое-нибудь оправдание. Но… там было так красиво!
Я потрогал бок.
— Ого, я вижу, ты меня заштопала.
— Ты истекал кровью.
— Наверное, так оно и было.
Я встал, пошатнулся, оперся о спинку кресла. Выдвинул ящик стола под коммутационной панелью.
— Что ты ищешь?
— Сигареты, страшно хочется курить.
— Они в той комнате, где я тебя ждала.
— Тогда пошли туда.
Я не позволил ей меня поддерживать. Мы вышли в коридор.
— Сколько же времени тебе потребовалось, чтобы затащить меня сюда и усадить в кресло?
— Больше часа. Я кивнул.
— Ты заметила, что из развалин кто-то сигналил?
— Заметила, но, как только занялась тобой, перестала обращать на это внимание.
Мы вошли в комнату отдыха. Гленда взяла себе сигарету, подала пачку мне. Я нажал на кнопку в подлокотнике кресла — над развалинами, клубясь, пролетали облака, озаряемые снизу мутно-желтым сиянием.
Я с наслаждением затянулся, выпустил дым.
— Тебе действительно там понравилось?
— Да. А сейчас там еще красивее… восходит солнце.
— Отлично. Я хочу прогуляться. Не составишь компанию?
— Ты еще слишком слаб для прогулок.
— Поэтому я и прошу, чтобы ты меня сопровождала. Кроме того, мне может понадобиться секретарь.
Она подняла голову и, прищурясь, посмотрела на меня. Я улыбнулся.
— Подышать свежим воздухом всегда полезно. Через выходной люк мы выбрались на равнину.
Утро было ясное и прохладное.
— Никак не могу привыкнуть ко всем этим запахам, — сказала она, делая глубокий вдох. — Воздух, и правда, совсем не такой, как в Доме. А куда мы идем?
Я мотнул головой.
— Туда, за холмы.
— К развалинам? Но это очень далеко…
— А мы потихоньку, полегоньку. Спешить нам некуда. Времени теперь у нас навалом.
И мы двинулись к развалинам.
Гленда оказалась права, я был еще слаб. Мне приходилось часто останавливаться и ждать, пока не пройдет очередной приступ головокружения. К тому же путь я выбрал окольный — не хотел проходить мимо того места, где среди камней осталось мое прежнее тело… Хотя я и не подавал виду, что мне больно, Гленда это почувствовала и взяла меня под руку. На сей раз я не стал сопротивляться.
— Помнишь, я подарил тебе на день рожденья коньки? Тебе тогда стукнуло целых семь лет! А на следующий день ты упала и сломала ногу. Я поначалу решил, что это просто растяжение, но ты ее действительно сломала. И не позволила мне взять тебя на руки. Только держалась за мой локоть… совсем как сейчас. Не хотела, чтобы я видел, как тебе больно, но лицо у тебя было мокрое от слез, а губы ты искусала до крови. При падении ты порвала голубое платьице, которое так любила… то, с желтой вышивкой на подоле…